Противофаза - Aндрей Жвалевский

Через десять минут мы уже обсуждали взаимоотношения наших государств, войну в Ираке и фильмы в переводе Гоблина. Возвращаться за стол не хотелось, но в дверь высунулась обеспокоенная Катя и поинтересовалась, не поубивали ли мы тут друг друга.

По возвращении мы застали гостей уже слегка поддатыми и говорливыми, сели рядом (началась обычная застольная миграция) и принялись делиться опытом. По сжатым губам Маргариты Романовны отчетливо читалось: «Спелись, сволочи». Это дало нам новую тему для обсуждения. Выпито было уже достаточно для того, чтобы порассуждать на тему тещ.

– Все анекдоты про тещ, – провозглашал я, – наглые враки. Вот у меня с прошлой тещей до сих пор отличные отношения.

– Есть, конечно, исключения, – поддерживал меня Дима, – но в целом тещи гораздо гуманнее, чем свекрови.

Не понимаю, почему Катина мама ушла, не дождавшись сладкого. Нам с Димой было очень весело. И Машка ожила, ползая по всем папам одновременно. Под занавес состоялось всеобщее братание (дяди-тети после ухода Маргариты Романовны перестали от нас шарахаться), а мы с Дмитрием чуть было не расцеловались. Что-то нас удержало. Кажется, Катя.

После Нового года всегда очень трудно начинать работать. Первую неделю еще ничего, живы воспоминания о празднике, а на вторую начинают наваливаться дела, а это так противно.

– Здравствуйте, помните, мы с вами до Нового года договаривались…

Не помню. Это было в другой жизни.

– Вы просили перезвонить после Нового года…

Я просила? Как я могла сморозить такую глупость!

– Катя! Ты долго будешь прохлаждаться? Ты когда начнешь работать? Что ты шатаешься по офису как неприкаянная? Тебе заняться нечем? Зайди ко мне, я тебе подкину работу.

Так и хочется по примеру Масяни сказать «Директор? Да пошел ты… директор. Не до тебя сейчас…»

Нужно честно признаться, что основная причина моей постновогодней депрессухи была в том, что дома все не заладилось. Как мне часто говорила мама: «Поосторожнее с мечтами, они могут сбыться!»

Я кажется, говорила, что до полного счастья мне нужен Сергей в моем городе? Получила… Пригорюнилась…

Придраться не к чему, но это не тот Сергей. Сергей-москвич – это немного забеганный, немного заполошный, вечно опаздывающий, но энергичный мужчина. Сергей-сейчас – некое амебообразное существо, вяло перебирающее лапками. Мне кажется, что он тормозит даже по сравнению с местными.

Если человек попадет на планету, где в несколько раз меньше сила тяжести, он на каждом шаге начнет зависать в воздухе, а местные жители с недоумением будут рассматривать это чудо-юдо. Сергей попал в город, который в несколько раз меньше притягивает человека, и завис. То есть у него образовалась бездна свободного времени, которое он не в состоянии истратить. В итоге что? В итоге он лежит на диване с пультом в руках и перещелкивает каналы. Вечер перещелкивает, два перещелкивает, три перещелкивает… Я начинаю тихо сходить с ума.

Почему в Москве после работы в магазин заехать в одиннадцать вечера – это нормально, а здесь встать с дивана в восемь – это «уже поздно, давай завтра»?

Почему в Москве, когда приходится выходить из дома за полтора часа до встречи – это нормально, а здесь выехать на десять минут раньше, чтобы завести в школу Машу это – «а может, она пешком дойдет»?

Откуда взялась эта чудовищная лень? Или она копилась в нем годами?

С появлением в доме мужчины моя жизнь изменилась ровно настолько, насколько на него нужно готовить. Ну, и сплю не одна. Это, конечно, огромный кусок жизни, но хотелось бы, чтобы кроме постели еще и было о чем поговорить.

Сергей со мной не разговаривает. Я так понимаю, что хвастаться ему нечем, а признаться в этом он не может. Противно то, что надежды на улучшение ситуации практически нет. Я выдернула человека из привычной среды обитания, и он стал другим. А если этот другой мне активно не нравится, значит придется вернуть его на родину. Тут я, кстати, вспомнила, что сижу на работе.

– Петр Александрович, – начала я говорить прямо с порога директорского кабинета, – а если я уеду жить в Москву, то что?

– То все.

– Что все?

– А что «что»? Ты научись вопросы формулировать. Ты с клиентами тоже так разговариваешь? Садись. Что, совсем все плохо?

– Ну, не совсем…

– Я слышал, что у твоего Сергея сложности с кадрами. А чего он хотел? Здесь же не Москва, откуда он столько квалифицированных работников наберет! Мне эта идея с региональными филиалами сразу показалась сомнительной. Ладно, сейчас не об этом. Так ты, значит, будешь из себя жену декабриста изображать, только наоборот?

– Ничего я не хочу изображать, я не вижу другого выхода.

– Ладно, я, собственно, давно этого жду. Ты еще долго продержалась. Поедешь в Москву в командировку на следующей неделе?

– Поеду. А зачем? А надолго?

– По обстоятельствам. Если у тебя все получится, будешь работать у нас, но в Москве. Если нет… Аи, да все у тебя получится!

Мне бы такую уверенность… А Сергею я решила пока ничего не говорить, а то еще обрадуется раньше времени.

Следует признать, что начался новый год куда интереснее, чем продолжился. Пока шли вялотекущие праздники, еще ничего, но когда начались будни, я стал чего-то уставать. Город упорно не желал становиться моим.

Я уже привык и к манере вождения, и к темпу жизни. Кстати, осознал парадокс: говорят здесь гораздо быстрее, чем в Москве, а вот перемещаются… Перестал мечтать о гипермаркетах и пришел к выводу, что местные минисупермаркеты («мини», но «супер»!) тоже ничего, да и в обычных гастрономах есть своя прелесть.

Я научился уважать киоски и стихийные рыночки. Стал легко общаться с тутошней милицией. Даже местное телевидение, которое сначала воспринималось как иллюминатор машины времени, постепенно начало меня устраивать. Словом, быт особенно не душил.

Вот на работе все не клеилось. Работники не очень мычали и совсем отказывались телиться. Договоришься с кем-нибудь, дашь редактировать тестовую рукопись и ждешь. День ждешь, неделю, три… Перезваниваешь.

– А, это вы! – радуется тебе человек. – А я подумал, что мне проще на старом месте остаться.

– А почему сразу не сказали?

– Так ведь… а зачем? Денег вы мне пока не платили.

Денег я ему не платил! А время? А то, что работу мне нужно планировать? И поиск людей начинать с нуля? Да лучше бы заплатил – хоть повод был бы наорать на дурака.

К концу января весь мой персонал состоял из двух молоденьких редакторш-практиканток и бестолкового верстальщика Володьки. Работал он хорошо, но редко, потому что человеком был общительным, постоянно ремонтировал машину и заботился о здоровье ребенка. Добиться от Володьки постоянной монотонной работы я не смог, несмотря на угрозы штрафов и посулы премий.