Стражи Хейвена - Саймон Грин

Там, где лестница поворачивала перед входом в подвал, Винтер остановилась. Хок и Изабель замерли у нее за спиной. Из подвала не доносилось ни звука, лишь странное голубоватое сияние играло на последних ступеньках. Джессика, задумчиво взглянув на мерцающий свет, медленно двинулась вперед, прижимаясь спиной к стене и ловко прячась в густой тени. Стражи, безмолвные словно призраки, последовали за ней. Осторожно высунув голову из-за угла, Хок заглянул в подвал, и, когда глаза его привыкли к полумраку, он в удивлении застыл как статуя. Жрец стоял в центре сияющей пентаграммы. Они опоздали, ритуал уже начался. Голубой свет пентаграммы, падая на кожу Жреца, придавал ему совершенно мертвенный вид. Между лестницей и пентаграммой лежали мертвые тела Глена и Элеоноры. Мэдиган сидел на полу, привалившись к стене, устало закрыв глаза. Хок на секунду подумал, будто террорист тоже мертв, однако в следующую секунду заметил, как у того чуть заметно вздымается и опускается грудь. Жаль, подумал Хок, так было бы проще. Изабель, увидев Мэдигана, недоуменно взглянула на мужа. Хок пожал плечами. Возможно, негодяй просто уснул. Денек сегодня выдался не из легких. Воздух в подвале был настолько тяжелым и неподвижным, что казалось, малейшее движение или звук разобьют его как стекло. Голубоватые блики перебегали по стенам, и они словно шевелились, угрожающе надвигались на горящую посередине пентаграмму. Всюду играли причудливые тени, возникающие ниоткуда, похожие на чудовищно искаженные тени животных. Жрец начал говорить на неизвестном языке, но голос его раздавался глухо, точно издалека. Шаман медленно поворачивался в круге справа налево, против движения солнца, от света к тьме. Хок разглядел, что глаза его были плотно закрыты. Возможно, маг сделал это, чтобы сосредоточиться, а возможно, чтобы не увидеть открывающегося ему зрелища. Хок сделал шаг вперед и вдруг почувствовал, как волосы шевелятся у него на голове. Подземелье наполнилось зыбкой дрожащей дымкой, стены изгибались и вытягивались, фигуры Жреца и Мэдигана отодвигались куда-то в бесконечность. Изабель схватила Хока за руку и потянула назад. В последний раз оглянувшись на подвал, Хок вернулся за Джессикой и Изабель в спасительную тень у двери.

Там, укрывшись за угол стены, он наклонился к Винтер и произнес, снизив голос до едва различимого шепота:

— Нам надо срочно что-то предпринять. Здесь происходит нечто ужасное, и работают эти двое весьма быстро.

— Открываю совещание, капитан, — торопливо ответила Джессика. — Чтобы помешать ритуалу, необходимо обезвредить Жреца, но пока он в центре пентаграммы, нам до него не добраться. Окружающая его магия отшвырнет нас, если мы попробуем приблизиться к нему.

— А твой талисман? — спросил Хок.

— Его, к сожалению, можно использовать лишь один раз.

— Ерунда, — возразила Изабель, — Хок неплохо умеет бросать топор. Он может за двадцать шагов отсечь крыло мухе. Верно, Хок?

— Почти, — вяло согласился капитан, — на мой топор наложено заклятье, позволяющее пробить любую магическую защиту, но я должен подойти поближе. Для такой дистанции топор слишком тяжел. И можешь быть уверена, стоит сунуть нос в подвал, Мэдиган мгновенно окажется на ногах и изрубит нас как капусту. Он сильный боец, Джессика. Очень сильный.

— Мы справимся и с этим, — уверенно заявила Винтер, — ты подойдешь поближе к Жрецу, а мы вдвоем задержим Мэдигана.

— Верно, — подтвердила Изабель, — мы убьем Мэдигана, убьем колдуна и уберемся отсюда. По-моему, все очень просто.

— Боюсь, что нет, — раздался спокойный голос Мэдигана. — Хороший план, он мог бы сработать. Вы действительно должны прикончить Жреца, иначе, я даже думать боюсь, что произойдет с городом, если ему не помешать. Но сначала вам надо перешагнуть через меня. Однако знайте, никто из вас не способен на это.

Мэдиган твердо стоял на ногах, глядя на Винтер с улыбкой, напоминающей оскал трупа. Лицо его было смертельно бледным, но рука террориста, сжимавшая длинный тяжелый меч, совсем не дрожала.

Хок и Изабель бросились на Мэдигана с двух сторон, и в следующую секунду он мягко отскочил назад, чтоб не попасть сразу под два удара. Словно все силы этого необыкновенного человека вселились в него в последние минуты жизни, и Мэдиган, ощутив прилив энергии, тихо рассмеялся. Смех террориста, холодный и безжалостный, жутко отразился от старых стен. Глаза Даниеля горели лихорадочным блеском, движения были быстрыми и порывистыми. Ни одна черточка его поведения не выдавала признаков слабости или неуверенности.

«Похоже, он считает, что нам его не победить, — мелькнуло в голове Хока, — а значит, он уже победил».

Дикая волна ярости накатила на него. Этот негодяй хочет погубить город, уничтожить мирных граждан, защите которых Хок отдал всю свою жизнь, и он еще насмехается им в лицо. Подняв топор, Хок ринулся вперед.

Мэдиган стоял между Стражами и Жрецом. В конце концов, как бы ловок ни был Мэдиган, он всего лишь человек. Капитану приходилось и прежде встречаться с весьма опасными противниками.

Сделав обманное движение, Хок нанес молниеносный удар, но лезвие его топора со звоном столкнулось с мечом террориста. Ответный выпад Хок едва успел отразить, и Изабель поспешила прийти мужу на помощь. Мэдиган мгновенно обернулся и обрушил на нее град смертоносных ударов, которые Изабель, отступая, едва могла отбивать. Хок попытался напасть сзади, однако Даниель, словно шестым чувством почуяв опасность, в последний момент встретил его стремительной контратакой. Хок и Изабель дружно наседали на Мэдигана, но не могли нанести врагу даже пустяковой царапины. Он был похож на туго сжатую пружину, разворачивающуюся с огромной, неослабевающей силой. Мэдиган, даже не задыхаясь, в течение секунды успевал отбить удар, сделать выпад и увернуться от второго противника, двигаясь при этом с почти нечеловеческой быстротой. Даниель сражался хладнокровно, обдуманно, со смертоносной грацией мастера, уверенного в своем искусстве. Защищаясь, он всегда словно ставил между собой и противником непроницаемую стену, а нападая, безошибочно находил уязвимые места врага. Хок уже был задет раз десять, но в горячке боя даже не замечал этого, хотя кровь крупными каплями стекала по его лицу. Капитан сознавал, что, сражайся они с Изабель поодиночке, террорист давно зарезал бы их, словно кур. Меч Мэдигана сверкал в полумраке подобно молнии, с каждой новой атакой подбираясь к противникам все ближе, как змея, опутывая жертву множеством колец до тех пор, пока не обернется вокруг шеи. Хок и Изабель дрались с отчаянной яростью, задыхаясь от напряжения и стиснув зубы, но Мэдиган лишь смеялся над ними. Здесь, в подвале Королевского Дворца, он снова стал легендой, непобедимым бойцом, против которого бессильны клинки лучших фехтовальщиков. Время словно пошло вспять, и Даниель в последние минуты жизни обрел силу своей молодости.