Чужое тело. Дилогия (СИ) - Изверин Сергеевич

— Откуда там рыцари? — Спросил я.

— Рыцари? — Виктор задергался.

Я протянул ему бинокль. — Вот, смотри… Видишь навес с красными кистями, большой… Влево от башни… Смотри!

— Тяжелые рыцари. Это рохнийцы, Ваше Величество. У них рохнийские доспехи. Все, готовы. Сбили.

Я забрал у него бинокль, присмотрелся.

Готово, и в самом деле. На месте рыцарей поднимается облако черного порохового дыма.

— Каковы наши потери?

— Ваше Величество, три десятка убитых…

— Сколько? — Я поглядел на Виктора. — Виктор, сколько? Три десятка? Это ж не штурм крепости, а у меня уже трех десятков нету! И ещё не до конца закончили! Сколько раненых?

— Семь и десяток, Ваше Величество.

— Вообще! — Хотелось выразится и круче.

— Глядите, кто-то уплывает!

Большой корабль, похожий на громадный драккар — галера, наверное? Но разве бывает у галеры косые паруса и две мачты? Таран тож имеет, и сейчас вот эта галера усиленно так выгребает в гавань. У причала стоят пятерка кораблей, пузатых двухмачтовых торговцев, сейчас там кишит народ, по мосткам спускаются люди. А вот этот решил попытать счастья.

Ну да, далеко ты отплывешь. Наперерез уже вышли два драккара Морской стражи, пенят веслами воду, завалили мачту. Сейчас будет абордаж… Да как же там, будет, галера сделала маневр, втянули весла, передний драккар дал ей в борт и прошел дальше, выскочил к пирсу и закрутился в течении, вокруг него рассыпались осколки бортового такелажа.

Второй драккар был умнее, он взял курс прямо на галеру, как-то хитро вильнул, и вдарил ей в нос, рядом с тараном, хлестнули через борта ниточки — крючья… Бабах! Вот это да, Грошев молодец, сумел использовать одну из пяти взятых гранат, перекинул её на борт вражеского судна. Галера чуть просела, с бака — так, кажется, называется надстройка на носу, да? — в облаке черного дыма разлетелись деревяшки, куски веревок и людские тела. За драккаром торопились несколько длинных лодок с воинами. Лодки швартовались бортами к драккару, воины через него перебирались на палубу галеры.

— Ваше Величество, встречено сопротивление! — Очередной гонец.

— Ну где ещё? — Я повернулся.

И увидел.

Вот эти здоровенные загоны, кое-как крытые бараки. Вокруг них бегают фигуры, суетятся. Сбоку занимается пламя, но не до него сейчас, туда уже спешат пожарные расчеты, люди с ведрами и длинными крюками на копейных древках.

Рабов оказалась больше, чем мы себе представляли. Я даже и помыслить не мог, что в бараках столько народу. Сбили засовы, и народ кое-как повалил наружу, жидкой рекой. Один за одним, двери не очень широкие, а стены толстые. Хорошо придумано.

Несмотря на сопротивление своей свиты, я просто слез с коня и пошел вперед. Виктор двинулся рядом со мной, ещё пристроился барон Шорк. Надо же, тоже тут. И Шуго откуда-то взялся.

Я стоял и глядел, как люди выходили из бараков. Большинство садилось прямо под стены, измождены до крайности, ребра видны, многие в одних мешках, кто-то и без ничего, кто-то в обносках каких-то странных. Все заросшие до крайности, и запашок от них… Бррр.

— Граф Нидол! Граф Нидол Лар где?

— Я тут, Ваше Величество.

— Проследите, чтобы никто не уходил отсюда просто так. Тут могут оказаться и настоящие преступники.

— Я уже проследил, Ваше Величество.

— Благодарю за службу, граф! — Молодцевато сказал я. Настроение хорошее, но злое какое-то.

Слышал я, что сразу после Второй мировой представители американской оккупационной администрации нахватали в мирном немецком городке бюргеров, пихнули в грузовик и свезли на экскурсию в ближайший концлагерь. Бюргеры, говорят, заявили, что ничего не знали и не видели. И даже не подозревали.

* — Факт действительно имел место, 13 апреля 1945 года американцы вышли к территории лагеря Бухенвальд, и после осмотра территории привезли туда на экскурсию жителей города Веймара. Немцы и в самом деле заявили, что и не подозревали о творящихся рядом событиях. Поверить трудно, некоторая часть заключенных трудилась на домашних и прочих работах в окрестных городках.

Ну, вот я себя так же примерно почувствовал. Живу себе, живу, кушаю, ем и сплю, а тут у меня под носом практически… Ну да, концлагерь у меня под носом для геноцида моего собственного народа.

Ещё хуже почувствовал, когда зашел в бараки. Ну не мог я не зайти, ну что же мне делать-то оставалось? Если уж начал, то до конца. Граф Нидол Лар, непривычно молчаливый, следовал за мной. И иногда в глазах его мелькало что-то, похожее на уважение.

Более — менее нормально выглядели только те, кто попал сюда недавно. Остальные… Не лучшим образом. Вши… Вши, мать твою так, тут вши водятся, оказывается! А я уж думал, что нет… Но вот, пожалуйста. В углу трупы. Это кто помер. Худые, у них ноги тоньше, чем у меня руки, живот к позвоночнику прилип, ребра можно пересчитать. Кое-кто вообще ходить-то уже не может. Вот это трупы, их ещё отсюда не вытащили. А вот это ещё живые, но что-то они странно…

Эпидемия.

Твою же мать, это ж та самая эпидемия!

Я шарахнулся в сторону, выругался по — русски.

— Где врачи?

Ага, да а что они сделают-то путного? Ну верно, ничего. Разве что всех их теперь изолировать, и ждать, пока сами помрут.

— Что с ними, кто знает?

— Это весенняя лихорадка, Ваше Величество. — Объяснил граф Нидол. — Весной такое часто бывает, особенно в бедных районах.

— Врача сюда. Вот этих изолировать… Одеть повязки… — Ну, вот. Тут не только слова «напильник» нету, тут ещё и нету слова «ватно — марлевая повязка». — Врач где, итить его? Мастер Клоту? Ведь был же где-то?

— Да, Ваше Величество! — Мастер Клоту протолкался через двери. Выглядел он не лучшим образом. Наверное, вот так бы смотрелся тот бюргер, посетивший концлагерь.

Странные тут люди. Живут ж рядом и не видят, что творится? Тот же мастер Клоту, королева из дворцового парка сделала лобное место, а он сейчас никак в себя не придет.

— Мастер Клоту, вот это заболевшие. Я рассказывал про дезинфекцию.

Длинный мой дурной и кривой язык! Ну почему ты болтаешься, как закрепленный посередине, когда рядом стоит граф Нидол Лар и так внимательно на меня смотрит, все подмечая? Ну!

— Граф, что там с рабами?

— Все просто, Ваше Величество. Спрашиваем, кто знает каждого человека и кто может подтвердить, что он — это он. Если трое говорят верно, то отпускаем, а если никто, то запираем в загородке. Пищу и воду… Прикажете выдать?

— В разумных пределах, чтобы не перемерли всё сразу. Стоп, граф, а пленные? Они что?

— Всех, захваченных с оружием в руках, согнали в загородку, Ваше Величество.