За кулисами. Москва театральная - Марина Райкина

Впрочем, хорошие артисты не внешними атрибутами добиваются сходства со слабым полом. Как не согласиться с китайцами и японцами, утверждавшими, что лучше всего женщин на театре играют именно мужчины. Шекспир был того же мнения и не допускал до сцены своего знаменитого «Глобуса» дамочек. Некоторые драматурги буквально требовали, чтобы в их пьесах женские роли играли только мужчины, и обожали ставить своих героев в положение, когда им с перепугу ничего не оставалось, как прохрипеть:

«Здравствуйте, я ваша тетя!»

1

Роль тетки Чарлея, обошедшую все театры мира, в России на сцене замечательно играл Степан Кузнецов, а в кино – Александр Калягин. Калягин выглядел аппетитной дамочкой из Бразилии с ямочками на щеках и глазками-пуговками. Он хоть и был, согласно предлагаемым обстоятельствам, дамой не настоящей, а переодетой, но свою роль играл очень убедительно.

Александр Калягин:

– Подобный опыт у меня единственный и вряд ли когда-нибудь повторится. Но я думаю, что сыграть женщину может только настоящий мужчина – мужчина, знающий толк в женщинах. Если честно, женщину сыграть сложно. Ее можно только изобразить. Потому что женщина – высшее существо на земле и непредсказуемое, как стихия.

На заре своей головокружительной карьеры Олег Табаков получил роль дамочки в самом соку – продавщицы Клавочки в нашумевшем спектакле «Современника» «Всегда в продаже» (1965 год). Эта наглая особа, увешанная клипсами и бусами, как новогодняя елка, сразила Москву наповал и была признана лучшей ролью сезона.

Олег Табаков:

– Самое трудное для меня было достичь пластики, соразмерной этой роли. Я даже придумал мизансцену: выхожу из киоска, плюю на столик и рукавом кофточки протираю его.

После этого артист делал свой коронный трюк – он небрежно ставил ногу на табуретку и довольно кокетливо, задрав юбчонку, поправлял чулок. Придумывая эту краску во время репетиции, Табаков вряд ли догадывался, что его ждет. А ждала его, кроме успеха и аплодисментов в зале, – толпа поклонников на входе: одни – натуралы, которые потянулись к Клавочке как к женщине, другие же – нетрадиционной ориентации, оценившие в Табакове сильное женское начало.

– Мне писали письма, делали намеки, но, к счастью, не щупали. Иначе бы дошло до драки. На самом же деле в спектакле речь шла о виртуозном хамстве, и моя Клавочка была олицетворением его. Знаешь, как она говорила?

– У вас чай есть? – спрашивал покупатель.

– А какой вам надо?

– Грузинский.

– Грузинского нет.

– А краснодарский?

– И краснодарского нет.

– А цейлонский?

– И цейлонского нет

– А какой-нибудь есть?

– А какой вам надо?

Мой друг, увидев эту роль, сказал, что я играю ту самую бабу, которая торговала мороженым возле Центрального рынка. И действительно я ее вспомнил.

Со временем Клавочка заматерела и превратилась на экране в мисс Эндрю из фильма «Мэри Поппинс, до свидания».

– Внимание! Я выхожу! – противный голос домашней мучительницы зритель слышал раньше, чем крепкая особа в шляпке и с зонтиком элегантно вылезала из такси и грудью надвигалась на интеллигентных родителей. Надо заметить, что при всей омерзительности характера выглядела она очень аппетитно.

– А можно говорить о том, что эти роли помогли вам лучше понять женщин?

– Говорить всерьез? Ну, наверное, можно на том уровне, что Лев Толстой ощущал себя Анной Карениной, рожавшей ребенка, только потому, что у него был геморрой. Но это прежде всего говорит о дисфункции прямой кишки у великого писателя, а не о женской сути.

2

Рекордсменом по количеству сыгранных женских ролей можно считать, как это ни странно, артиста с имиджем самого «мужчинского» мужчины – Николая Караченцова. Его дамская эпопея началась еще в юности в передаче «Волшебный фонарь», которую снимал Евгений Гинзбург. Здесь Николай среди прочих персонажей сыграл старую потаскуху, которая к тому же приходилась матерью персонажу Людмилы Гурченко. В растрепанном парике артист метался по экрану и распевал:

Муж мой, милый покойничек,Ей в детстве к рождениюКуклу принес.Та вместо «спасибо» покойничкуКуклой расквасила нос.

Евгений Гинзбург мне рассказывал:

– Я без всяких сомнений пригласил на эту роль мужчину, артиста Караченцова. В нем ничего женского, ничего сексуального. Вот он и сыграл старую, мужеподобную бабу. Для меня принципиально, чтобы в женских ролях выступали не представители сексуальных меньшинств, потому что в их исполнении женщины омерзительны, – а настоящие мужчины… Вот почему хорош Дастин Хоффман в роли Тутси? Ответ прост – потому что он любит женщин. А гомосексуалисты женщин не любят, оттого они у них неинтересными в кино и в театре выходят.

Еще дважды артист отметился в женской теме – в картинах «Аукцион» и «Удачи вам, господа!». В последней режиссер не путал карт, а предъявлял зрителю мужчину с тяжелой судьбой, который в силу обстоятельств вынужден был переодеться женщиной и участвовать в конкурсе красоты. Вот тут-то Николай Караченцов развернулся в полную силу – его накачанный торс приобрел неслыханную гибкость, а ноги превратились в стройные ножки на шпильках.

Николай Караченцов:

– Ну и намучился я с этими туфлями, черт побери. Ходить на десятисантиметровых каблуках оказалось куда сложнее, чем крутить задом. До сих пор не понимаю, как женщины с них не падают.

По признанию артиста, женские образы, воплощенные им на экране, не помогли ему познать истинно женский характер и женские секреты. Единственное, что он усвоил, – как быстро застегивать молнию платья на спине.

3

«Обувная» проблема была и у Михаила Державина, который в спектакле «Молчи, грусть, молчи…» в паре с Александром Ширвиндтом изображал даму средних лет и, судя по платью, выше среднего достатка.

Михаил Державин:

– Я испытал два ужаса – ходить по сцене на каблуках и найти обувь сорок третьего размера. О, это была целая история, когда я мерил в магазинах босоножки чехословацкого производства. В кепке, в плаще я расхаживал вдоль зеркал и думал: хорошо бы купить туфли поэлегантнее, и главное, чтобы я смог в них доползти до центра сцены, а потом уйти обратно.