Не все карты можно прочесть... (СИ) - Варвара Еналь

Зачем им вечное тепло, когда в домах у них и так не дует? Ни сквозняков, ни холодного ветра. По чистому до блеска деревянному полу и так можно вполне ходить босиком, а кругом еще и постелены маленькие коврики с толстым ворсом. И даже на кухне есть один.

На кухне было чисто и просторно, и около стола, на коврике, сидел малыш - тот самый голубоглазый и румяный - и играл деревянными разноцветными кубиками и кружочками. Мало того, в доме - прямо в доме! - текла вода из железных штучек, вделанных в стену. И эта вода была теплой! Теплая вода, которой Лиса помыла руки и сполоснула лицо. Чем, интересно, занимается хозяйка дома, если ей не надо таскать воду из колодца? У нее, должно быть, полно свободного времени чтобы вышивать, вязать и играть с собственными детьми.

Еды на столе было столько, что Лиса внезапно осознала, что стоит с открытым ртом в проеме двери, а Галь, глядя на нее, тихо посмеивается. И это вовсе на жареное мясо и пироги, нет. Это странные блюда, которые Лиса видела первый раз. Яркая посуда, чугунный большой казанок, из которого поднимался еле заметный дым. Белый хлеб, сыр, масло. Квашенная капуста, приправленная маслом, тушеная фасоль в непонятном соусе. Колбаса, порезанная колечками.

К чему суэмцам рай, когда они едят досыта, живут в тепле и свете, пользуются теплой чистой водой и дети у них играют удивительными и необыкновенными игрушками? А сами они красивы так, что глаз невозможно отвести.

Лиса осторожно присела на край стула и вдруг почувствовала себя неуклюжей дикаркой. А ведь она такая и есть, смотрит на все раззявив рот, не знает, как взяться за блестящую ложку - потому что большую часть жизни ела руками. Не знает, что делать перед едой - помолиться Создателю, Знающим или вообще лучше молчать, чтобы не смешить еще больше Галя?

Сама хозяйка оставалась все такой же мягкой и приветливой и вовсе не улыбалась с Лисиной неловкости. Она то что-то приговаривала ласковое и нежное малышу на коврике, временами суя ему в ручки то, что здесь все называли странным словом "печеньки" - круглые кусочки из рассыпчатого теста, видимо, сладкие. То подкладывала Лисе в тарелку ломтики колбасы и новые порции вареного картофеля, то задавала вопросы Галю, интересуясь, что нового он услышал в пограничном городке.

Заглянул на кухню Джейк, сказал, что дал лекарство Ошке, и тот должен поправиться.

- Но все же несколько дней ему придется провести в постели, тут, у меня. И ты, - он обернулся к Лисе, - тоже поживешь здесь, если не возражаешь. На улице у нас люди не живут, и мы тебя никуда из дома не отпустим. После расскажешь, зачем к нам приехала. А сейчас тебе лучше всего хорошенько поесть, помыться тоже хорошенько и лечь спать. У нас есть свободные комнаты, и места хватит не только для тебя.

Вот так все просто. Откуда столько удачи для Лисы? И сопровождающий нашелся, и крыша над головой - и какая крыша! И сытный ужин и даже теплая вода, в которой можно помыться. За что столько благословений? Удача, что ли, повернулась к Лисе лицом? Кого надо за это благодарить? Знающих? Или Создателя?

И почему эти люди так к ней добры? В Нижнем королевстве никто из состоятельных и богатых людей на порог бы не пустил стриженную девочку в штанах, даже если бы эта девочка умирала от голода и холода. А тут ее нашли сами, пригласили сами, Лиса даже и попросить ничего не успела.

И никто ее не ругает, никто не упрекает за короткие волосы. Или вот за деревянных знак всех Знающих, что висит у нее на груди. Такого знака нет ни у Галя, ни у Ланы, ни у Джейка. И что это за имя такое - Джейк? Его и выговорить сложно, а уж значение этого имени и вовсе Лиса не знала.

После ужина Лана принесла для Лисы чистую рубашку в клетку, длинные, собранные у щиколотки брючки и нижнее белье. Провела в отдельную комнатку, в которой, судя по всему, все мылись. Объяснила, как сделать так, чтобы теплая вода текла из высокой трубки над головой, из крошечных частых отверстий. Пояснила, как пользоваться мылом, дала мохнатую ткань, которой следовало вытираться. Такое Лиса видела в первый раз, и это был не мех животных, а тонкие нитки, вплетенные в основу ткани и делающие ее пушистой. Полно чудес в этой Суэме, и жить тут действительно гораздо лучше, чем в раю, который принадлежит Невидимым.

Лиса терла себя жесткой мочалкой до красноты, ей, почему-то, непременно хотелось соскрести с себя всю грязь. Мылила и мылила голову, драила уши и шею. Не хотелось выглядеть замурзанной дикаркой по сравнению с Галем или Ланой. Теперь она хорошо понимала, почему Галь сжег одежду Ошки и Хаша. Для него это тряпье - как мусор. Он привык к добротной, разноцветной, красивой одежде.

Вот у Лисы сроду не бывало клетчатой рубашки, рукава которой собирались на шнурок с деревянными бусинами на кончиках, а деревянные пуговки так удачно гармонировали с желтой и коричневой клеткой. И не было мягких тапочек из овчинки, и вышитых по низу штанов из тонкой и мягкой шерсти тоже никогда не было.

Наскоро расчесав волосы жесткой щеткой, которую дала хозяйка, Лиса вышла в коридор и только сейчас заметила огромное зеркало у двери в комнату, где только что купалась. Она знала, как называются такие блестящие штуки, видела их в базарные дни на рынке Тханура. Да и мать в лучше времена тоже имела такое, только маленькое, вделанное в деревянную рамку и умещающееся в ладони.

Лисе почему-то показалось глупо и неудобно рассматривать свое лицо, потому она кинула быстрый взгляд на свое отражение и отвернулась. Красотой ее духи обделили, это точно. Худая, глазастая девочка с хмурым взглядом и твердо сжатыми губами. Черные брови сдвинуты, волосы подстрижены кое-как. Чтобы пряди не мешали над глазами, Лиса сама себе выстригла челку, и получилось это немного неровно.

Ну, да и пусть. Не жениха же искать сюда приехала, чего уж там. Здешним парням Лиса не ровня, она для них странная дикарка. На нее и внимания никто не обратит. Так что, нечего разглядывать свою морду в зеркало.

А хозяйка Лана уже тут как тут. Пожелала Галю, шнуровавшему ботинки в коридоре, доброй ночи, велела своей дочке убрать игрушки из коридора и ласково улыбнулась Лисе со словами:

- Я постелю тебе в зале, на диванчике. Тебе будет удобно. Камин там протоплю, не замерзнешь.

Что значит - постелю на диванчике? Это где? - подумалось Лисе. Спрашивать она не стала, потому что вдруг поняла, что от усталости просто валиться с ног. Сейчас бы лечь - и уже не важно где, хоть прямо на полу, все равно у них мягкие ковры и полы теплые. А если еще и камин протопят - то вообще красота будет.

Диванчиком оказалась такая длинная, оббитая чем-то мягким скамья с мягкой спинкой и деревянными боковинками, покрытыми искусной резьбой. Лиса осторожно дотронулась ладошкой до светло-красного бархатного покрытия и тут же отдернула руку. После смущенно улыбнулась и пояснила Лане: