Нежное укрощение ярости - Лули Тан Цу

— Так я официально зарегистрирована в Москве по адресу родителей Игоря. Это единственное, кажется, что он для меня сделал. Наверное, они все это время по тому адресу ходили. А здесь, в этой квартире, мы не регистрировались, хозяйка против была, — сообразила я.

— А как они тебя здесь тогда нашли? — спросила Люба и по её глазам было видно, что она поняла как ещё до того, как задала вопрос.

И я поняла. Сразу.

— Игорь сообщил, что тут удивительного. После того, как я его выгнала.

— Вот сучонок мстительный, ну что за падла! — вскипела Люба.

Люба, наконец, подсчитала и показал мне экран смартфона. Я смотрела на экран, зажав ладонью рот. Выходило больше двух миллионов рублей. Совершенно невообразимые для меня деньги.

Люба убежала в свою комнату и вернулась назад с синей папкой.

— Вот решение твоих проблем. Ты извини, меня вчера любопытство разбирало так, что я не могла уснуть, пока не выясню, что за предложение тебе сделал Яр.

— Нет, — замотала я головой. — Только не он.

— Просто посмотри. — глаза Любы сияли. — Я хотела тебя упросить, чтобы ты меня предложила Яру, если сама не хочешь соглашаться на такое немыслимо великолепное предложение, но тебе сейчас нужнее.

Я открыла папку и стала читать договор. Здесь же между страниц лежала визитка Яра.

По договору выходило все так, как сказал Яр. Меня нанимали в качестве педагога и воспитателя на две недели. Мои обязанности были прописаны четко, ничего меня не смутило.

Так же было указано, что в эти две недели предусматривается командировка, с выплатой командировочных дополнительно к основной оплате.

Я пробежала глазами по ответственностям сторон и дошла до графы с цифрами. Вместе с командировочными выходило три миллиона рублей за две недели.

Таких цифр я даже представить не могла. Неужели вообще существуют такие зарплаты? Это же огромные деньги!

— Да? — спросила Люба, кивая за меня.

Я несмело улыбнулась.

— Да.

Конечно, теперь я согласна безо всяких оговорок. Будь, что будет. Уже в который раз Яр спасает меня, не прилагая для этого никаких усилий. Легко и непринужденно. Даже и не подозревая, что спасает меня.

Я набрала номер Яра и услышала его низкий, обволакивающий, притягивающий магнитом голос.

— Яр, я согласна на ваше предложение.

Глава 19. Сложные отношения

— Привет, малыш! — Яр подхватил выбежавшего ему навстречу Марата на руки. На мгновение он прижал его к себе и удивился, как давно он не испытывал ничего, кроме глухой вины и нежелания что-либо чувствовать.

Марат к таким ласкам не привык, и мгновение закончилось.

Но Яр не мог перекрыть в себе эти внезапные, разбуженные ощущения, он присел перед сыном и спросил его:

— Как ты провел вечер, пока меня не было?

— Построил дом, а рядом сделал озеро, уток и лебедей, как тогда с Марго. Пойдем покажу.

Яр не удержался, потрепал сына по темным вихрам и позволил увести себя в комнату. В комнате был дикий бардак. Озеро было в длинном блюде, которое по краям Марат залепил пластилином.

«Это трава», — гордо пояснил сын. Лебедей Яр угадал сам. «Марго придет к нам? Мне бы хотелось, она не как чужая», — сказал Марат на ухо Яру и тут же, не желая слушать ответ, который ему может не понравится, начал дальше пересказывать все, что он тут наконструировал.

Яр внимательно выслушал все пояснения сына, предложил помочь привести комнату в приличный вид. Он ожидал от своего волченыша чего угодно, но Марат лишь кивнул и принялся убираться.

Потом они почитали книгу на ночь. «Прямо образцовая семейка», — горько усмехнулся про себя Яр, когда Марат уснул, доверчиво прижавшись к его боку.

Яр за эти два года впервые почувствовал одиночество своего сына. Но вина перед сыном на этот раз не выжигала его. Потому что он мог еще исправить. Сын словно ждал, когда Яр исправится.

И благодарить стоит Марго.

Но Яр и здесь напортачил. Он стиснул зубы. Да что с ним не так?

Он осторожно освободился от теплых ручонок Марата, укрыл его и выскользнул из детской комнаты. Затем он сидел на кухне и крутил в руках блистер с таблетками.

Таблетки, чтобы Яр не был Яром. Он должен их пить, иначе его нельзя пускать к людям. А впереди такая важная поездка, так много людей. Сын, Марго. Ради них нужно пить таблетки.

Но он думал о Марго. Как при ней в его груди все дергается, волнуется, тает от нежности, горит от желания, стонет от тоски, и это она вернула ему сына, отцовство.

«Я и так отказался от нее, — решил он, — я буду держаться на расстоянии. Таблетки тут уже не нужны. Только бы она приняла его предложение. А если нет?»

Эта мысль внезапно напугала его.

А если она откажется?

Он схватил стакан со столика и швырнул об стену. С белой стены стекало желтое виски, и Яр вспомнил цвет её волос — медовый, словно солнце застряло в её волнистых волосах и растеклось по всей длине.

А глаза весенние, голубые. Кожа белая, чуть сбрызнутая веснушками. И жаркая, податливая в его руках, до головокружения.

Раздался звонок. На экране высветилось ее имя.

«Марго Луговая»

В сердце екнуло. По-мальчишечьи так.

Она была очень краткой и старательно безэмоциональной, но голос дрожал от волнения. «Девочка моя, ты ведь ничего не можешь скрывать совсем» — улыбнулся он с нежностью и сам этому поразился.

— Яр, я согласна на ваше предложение.

Подышала немного в трубку и отключилась.

Яр вдруг рассмеялся. Хотелось побежать разбудить Марата, покружить его и прошептать: «Мы не будем одни, она согласилась».

А потом долго не мог уснуть.

На следующее утро Яр ждал, когда подъедет Кристина — последний на сегодняшний день человек, которого он может назвать другом и которому доверяет как себе. Кристина того же возраста, что и Поля — тридцать лет, на пять лет младше Яра.

Именно она удержала его после гибели Поли от того, чтобы разрушить выстроенную финансовую империю и похоронить самого себя под её обломками. Не без помощи Глеба, конечно. Он взвалил на себя все дела, когда Яру стало всё равно, что будет дальше с ним и с его бизнесом.

Но если у Глеба был свой интерес, он всё-таки финансово был заинтересован в том, чтобы всё работало должным образом, Кристина действовала бескорыстно.

Кристина был школьной подругой Поли. Они вместе росли, вместе учились и так и шли вдвоем по жизни. Были друг другу роднее, чем сестры. Кристина успела побывать замужем, но