Нежное укрощение ярости - Лули Тан Цу

Ага, подруга, подумала я и вскочила с кровати. Быстро напялила спортивные штаны и вышла в прихожую.

Люба стояла в прихожей в своем алом кружевном костюмчике, а перед ней два широкоплечих бугая, которые потеснили Любу и уже вошли в квартиру.

Они не особо обращали на Любу внимания и рыскали глазами по квартире за ее спиной, пока не заметили меня.

— Луговая? — спросил один из бугаев с бычьей шеей так, словно я перед ним в чем-то виновата.

Если честно, я перепугалась настолько, что руки пошли мелкой дрожью. Что за жизнь пошла, то одно, то другое, то бугаи.

Когда все так посыпалось разом? Но надо ведь как-то решать, мне не от кого ждать помощи. Родителей ни за что не побеспокою. Я вздохнула поглубже и взяла себя в руки.

— Да, я Луговая. А в чем дело? Вы кто вообще? — спросила я с вызовом. — И вернитесь за порог квартиры, в подъезд, либо предъявите удостоверения сотрудников полиции и постановление суда, которое разрешает вам заходить в квартиру, — выпалила я и сама не поняла откуда у меня в голове такие конструкции.

Бугаи немного сбавили пыл и, действительно, вышли из квартиры. Но один из них поставил ногу так, чтобы дверь нельзя было закрыть.

— Ознакомьтесь, — один из них протянул мне стопку бумаг.

В стопке было десять листов и на каждом значилось — микрофинансовая организация такая-то. Десять разных названий.

Я непонимающе посмотрела на бугаев.

— И что это значит? — спросила я, искренне недоумевая.

Люба взяла листы из моих рук и стала изучать.

— Это значит, что деньги нужно возвращать, — услышала я.

— Какие деньги, я ничего не брала!

— По бумагам выходит, что брала, Марго, — сказал Люба. — Это коллекторы.

В голове замелькали Игоревы покупки, на которые у него не было денег, какие-то подписи, какие-то бумажки. Он не просто меня предал. Он меня подставил и делал это сознательно, будучи со мной. Как говорил вчера Яр?

Что я цветок, меня под солнце, а то в городе затопчут, меня оберегать надо. Ведь Игорь не мог не понимать, что я вот такой вот дурацкий наивный цветочек, неужели он, понимая это, намеренно меня использовал?

Как это возможно, я совсем растерялась. Мы же…

— Значит так, — один из коллекторов перешел в наступление. Они видели, что я дрогнула, и сразу изменили тон. — Когда деньги вернешь, Луговая, срок называй.

— Послушайте, я, и правда, не брала никаких кредитов и ничего не подписывала!

— Не кредиты, а микрозаймы, — поправили они меня. — Не нужно отпираться, нужно деньги вернуть. И желательно прямо сейчас.

— Но у меня нету, — голос у меня дрожал, ноги стали ватными, кажется, что я сейчас сползу по стеночке. Люба внезапно обняла меня и рявкнула на коллекторов:

— Вы тон сменили бы. Прекрасно видите, что ее подставили, так говорите хотя бы по-человечески.

Подействовало. Тот, что напирал на меня, ухмыльнулся и отошел в сторону

— Когда будут? — спросил тот, что покрупнее, но не такой жесткий как его коллега.

Я не знала, что ответить. Голова не соображала, в горле ком. Я чувствовала себя раздавленной от обиды и несправедливости.

— Ладно, Маргарита. Вы пока думайте, где будете брать деньги, — коллектор глянул на Любину грудь в кружевах и подмигнул ей. — Мы зайдем, ну так эдак через пару-тройку дней. Нужно приготовить всю сумму. Разумные сроки уже давно прошли. Если не вернете долг, разговаривать будем по-другому.

— Это как по-другому? — взъерепенилась на коллекторов Люба. — Угрожаете?

— Предупреждаем, — ответил тот, что поменьше. — Если предупреждение не поможет, начнем действовать. У вас, Маргарита, вроде родители пожилые, может нам их попросить? Дом у них в поселке свой, мы узнали, может, продадут, чтобы дочурку выручить?

— Так! — Люба была похожа на разъяренную кобру, — это уже вымогательство! Я звоню в полицию!

Люба схватила телефон.

— Да хоть обзвонитесь, — коллекторы ответили одновременно.

— И обзвонюсь! — не унималась Люба, тыкая в экран.

Но её угрозы вроде немного охладили коллекторов. Один убрал ногу, удерживающую дверь, а другой сказал, глядя на меня:

— Три дня, деньги должны быть собраны через три дня.

Люба захлопнула дверь. А затем она обернулась ко мне.

— На тебе лица нет. Ну-ка пойдем, давай-давай, я кофе сейчас сделаю.

Люба, приобняв меня, привела на кухню, усадила за стол и начала суетиться: чайник, кофе, кружки.

— Это не я, Люба, не мое. Я никогда не занимала, — я смотрела на Любу, по щекам у меня бежали ручейки слез. — Игорь. Как он мог? Мы же вместе были.

Люба бросила ложку с кофе, кофе просыпался на пол, и присела ко мне за стол. В ее глазах было столько сочувствия и чуть ли слезы не стояли.

Кто бы мог подумать, что Люба, вечно посмеивающаяся надо мной, снисходительная Люба, будет так волноваться за меня.

— Я тебе верю. И то, что это Игорь тоже верю. Не зря он тут вчера угрозами раскидывался. Ну что ж, осуществил, гаденыш. Что ж за мужики-то пошли? Да я даже знаю, как он это сделал: нахватал займов и все оформил на тебя. Сейчас же можно вообще все онлайн сделать. Взял паспорт, да оформил.

— Но все равно нужно распечатать договор, подписать и отправить скан, — сказала я. — Хотя что я, наверное, как дура последняя и подписала, не глядя. Игорь же, мой близкий, мой парень, как не подписать.

— Или потренировался и подписал за тебя. Кто там будет экспертизу проводить, твоей или не твоей рукой подписано.

— Люба, как же так можно. Я совсем такая дура, да. Вообще не человек, что ли. Что хочется так со мной поступать.

Люба рассердилась.

— Ты это брось, Марго. Себя винить. Такая не такая. Тут один только «не такой» — Игорь-мразь. Нельзя так и точка.

Люба от злости вскочила, сделала пару шагов по кухне, а затем снова принялась кофе готовить.

— А ты не отдавай и все! Иди в суд! — предложила Люба.

Но я думала о другом:

— А если они, и правда, родителей начнут тормошить? У меня мама такая пугливая, а отец вообще сделает все, что угодно, только бы у меня проблем не было. Они дом продадут.

Мне стало дурно, как только я представила, что родители продадут дом и останутся на улице.

— А какая там сумма вообще? — Люба взяла телефон, тыкнула в калькулятор и погрузилась в бумаги. — Получается, что уже полтора года как долг висит. Реально десять займов. И проценты за полтора года, — она все подсчитывала. — Слушай, а почему они только сейчас пришли?

Я задумалась. И правда. Почему только сейчас? Ответ