Россия: мы и мир - Сергей Алексеев

Когда же «всемирная паутина» насытится магией стиха, посмотрите, что с ней произойдет. Для одухотворения Мира потребления не следует придумывать какие-то особенные способы, нужно использовать ту информационную систему, которую он создал сам и, как всякий жаждущий, привык к постоянному потреблению из этого источника. А как известно, «пищевой» рацион прямо и жестко влияет на внутреннюю структуру и внешнюю форму, поэтому у жирафа отросла шея, а у страуса атрофировались крылья.

Утопия, скажете вы? Нет, она еще впереди…

А теперь, исполнившись национального эгоизма, поговорим о себе и о том, что нас ждет. Мы живем в очень интересное время – на стыке двух исторических витков, когда текущий заканчивается в 2021 году, а переходный период уже начался в этом (2007) году. Должно быть, вы заметили, что начало года было ознаменовано крупными и крупнейшими техногенными катастрофами (крушение самолетов, взрывы метана на шахтах), в большей степени связанными с «человеческим фактором», – тем же самым он и закончится. Это издержки эпохи технического прогресса, когда человеческая психология, изменяющаяся намного медленнее, «отстает» и начинается своеобразная усталость от стремительного развития. Вот уже около ста лет человек живет в состоянии шока, сопряженного с эйфорией от всевозможных открытий и изобретений, которые приходится в очень короткий срок осваивать и идти дальше.

Незаметно просыпается в человеке настоящая, бытийная гордыня, когда он ощущает себя всемогущим.

Бурное развитие науки и техники превратилось в бич Божий , и чем дальше, тем выше темп. Но до определенного момента человек блаженствует и торжествует , ибо испытывает состояние, когда его образ и подобие действительно становятся почти Божьими. Что невозможно было вчера (например, выход в Космос, преодоление неминуемой смерти), уже доступно сегодня! И незаметно просыпается в человеке настоящая, бытийная гордыня , когда он ощущает себя всемогущим. А при отсутствии религиозного сознания что происходит?

Именно тогда начинаются катастрофы.

Будьте спокойны, 303 года назад было то же самое и в масштабах гораздо больших, если считать количество погубленных человеческих жизней. Просто при Петре I никто не вел общегосударственную статистику и если считали «несанкционированные» потери, то в пределах конкретной стройки или губернии. Ну, подумаешь, умерло от смертной тоски еще пятьсот мужиков?

Бабы нарожают новых…

Самый «прогрессивный и демократичный» царь привел Россию к полному закрепощению , приписав вольных крестьян к заводам, верфям и прочему «цивилизованному» производству. Впервые в истории России началось государственное рабство , успешно продолженное большевиками. И не только: миллионы вольных русских людей оказались невольниками новой «петровской» элиты, когда из грязи да в князи – дворянство, новоиспеченные графы и бароны, еще вчера бывшие в прямом смысле быдлом , но теперь получившие господство и рабов как награду за верность «реформам».

Все уже было в этом мире.

Подъем промышленного производства и «новое» освоение Сибири потребуют людских ресурсов, которые в стране сейчас настолько истощены, что в отдельных отраслях (строительство и обслуживание инфраструктуры) начнется привлечение иностранной рабочей силы – в основном китайцев, которые при строгой миграционной политике будут на положении средневековых рабов. Пример окажется заразительным: «мягкому» закрепощению, приписке через жесткий контракт, подвергнутся и свои рабочие – по японскому варианту, который в скором времени тотально начнут восхвалять в СМИ. «Петровская» приписка к заводам и фабрикам вначале даже понравится обществу, особенно высокой зарплатой, льготами и стабильностью положения, будет полное ощущение, что это как раз то, что нужно России: ВВП поднимется до 12–14 %, начнут говорить об экономическом чуде, но его-то как раз и не случится. Хотя вроде бы даже обозначится «средний класс» и появится призрачная надежда на гражданское общество.

Бархатное рабство просуществует около восьми лет и не принесет ощутимого экономического успеха, а приведет к опасности, не виданной еще в России: «нереволюционного» тихого социального взрыва .

Будто бы вдруг заговорят о «русском социализме», о Советской власти без большевиков, о земле и воле, что и пробудит ностальгию по СССР. Поскольку мы сохранили чувственное мышление , ностальгия охватит Великую, Белую, Малую Русь и некоторые азиатские страны. Основным двигателем «обратного курса» станет новый «люмпен-пролетариат» , который в обстановке бархатного рабства и «мерцающего» благополучия России только усилится. Костяк люмпена составят те силы, коих сейчас называют скинхедами, футбольными фанатами, «лимоновцами» и прочими неформальными объединениями неформатной молодежи. Но к ним примкнут взматеревшие мальчики, что в начале девяностых мыли стекла машин на заправках, и «свежие мозги» – студенчество. Для молодежи ностальгия по СССР станет романтикой прошлого: время и зримые наяву рабство и несправедливость в обществе сотрут недостатки социализма, подретушируют лица героев и эпохи и, напротив, проявят «злобный оскал» олигархического капитализма.

С тоской по СССР, по образу жизни империи-победительницы никакими, в том числе и законодательными средствами бороться будет невозможно. Попытки вывести из игры люмпен не увенчаются успехом, поскольку нынешние скинхеды к тому времени уже вырастут из армейских ботинок и шарфиков футбольных команд. Самым неожиданным результатом ностальгии станет их проповедь и практика здорового образа жизни и многодетных семей , которые, из-за недостатка средств, придется содержать государству, поскольку к тому времени появится соответствующий федеральный закон о демографии. Именно люмпен остановит процесс депопуляции этноса в России. Сначала он начнет проводить вполне легальные и мирные «семейные» шествия вместе с детьми, съезды, участвовать в избирательных кампаниях, заседать в Думе и не поддаваться на провокации. Это будет «умная» улица, которая станет нравиться обществу, поэтому считаться с ней придется всем ветвям власти, поскольку движение люмпена станет первым (если не считать масонские организации) добровольным объединением в России, способным к самоорганизации. Именно новый люмпен заложит фундамент практического объединения Великой, Малой и Белой Руси, слившись с себе подобными, отчего движение получит характер международного.

Новый люмпен заложит фундамент практического объединения Великой, Малой и Белой Руси, слившись с себе подобными, отчего движение получит характер международного.

Однако главная заслуга люмпена будет в ином. Не достигнув своих целей самореализации на густозаселенной европейской части России, но уже ощутив способность к самоорганизации и уверовав в свои силы и потенциальные возможности творить великое, начнется организованный волновой исход люмпена на заснеженные, пустынные и вольные пространства Сибири – в качестве альтернативы «бархатному рабству» и привлечению иностранных рабочих. Произойдет это после того, как в движение вольется крупный частный капитал, прозревший в нем «третью силу». Это будут представители нефте-газо-горнодобывающих компаний, работающие за Уралом и утратившие чувство голода . Сообща они разработают целую программу, включающую экономические, демографические и нравственные аспекты, основанную на принципах Совладения всеми богатствами недр и природными ресурсами . С этого момента люмпен перестанет быть люмпеном . Новое освоение Сибири подразумевает прочное закрепление переселенцев на территориях, где и должен произойти тщательно спланированный демографический взрыв. А сделать это можно лишь при условии справедливого устройства жизни на новом месте – иначе даже самая захватывающая воображение сверхзадача, чистые помыслы и чуткие инструменты влияния не заставят вольного человека пустить глубокие корни в вечную мерзлоту, работая на хозяина или государство. В течение нескольких лет эта модель будет проходить «полигонные» испытания в отдельно взятом регионе Западной Сибири, даст обнадеживающие результаты, поскольку произойдет реальная попытка вернуть забытый общинный крестьянский принцип жизни, совокупив его с новой формой собственности – совладением . Кроме того, начнет разрешаться демографический вопрос, также основанный на старом принципе – «чем больше семья, тем она крепче и богаче». А это значит, дети в большой семье способны получить лучшее воспитание, образование и психологическое ориентирование на многодетность в будущем.