Главный свидетель - Сандра Браун

— А что, если он снова попадется?

— Попадется снова, получит срок на всю катушку. Генри молча обдумывал услышанное, почесывая свой локоть:

— А еще есть какой-нибудь выход?

— Другой выход — признать себя невиновным. Он предстанет перед судом, который скорее всего назначит ему строжайшее освидетельствование и направит дело в Департамент подростковой преступности. В этом случае, как мне кажется, судья более благосклонно отнесется к раскаянию со стороны обвиняемого.

Кендал увидела пустые глаза, уставившиеся на нее. Она попыталась объяснить свою мысль более популярно:

— Судья, вероятно, поддержит Билли Джо только в том случае, если тот заявит, что сожалеет о содеянном и пообещает, что впредь не допустит ничего подобного. Должна сказать, эта идея понравилась вашему брату. Он поклялся, что если выберется отсюда, то больше не будет искать приключений. Вот и все. Что решили?

Братья долго перешептывались друг с другом в стороне.

— Идет, — сказал, наконец, Генри, когда они снова подошли к ней. — Мы согласны с этим, то есть с тем, что вы сказали.

— Прекрасно, — ответила Кендал. — Но вы должны хорошо уяснить: если Билли Джо признает себя виновным, его осудят за совершение преступления. Отныне у него будет судимость. И к тому же, нет никакой гарантии, что признание вины смягчит сердце судьи. Это такая игра, в которой рикошетом может всем достаться. Однако игра безопасная.

Они снова посовещались и дали добро, не уставая повторять, что мать здорово обрадуется, ведь ее любимчик избежит тюрьмы.

— Разумеется, как только брат выберется отсюда, она так надерет ему задницу, что он и сесть не сможет.

Эта мама, подумала Кендал, должно быть та еще штучка:

— Советую вам купить Билли Джо новый костюм, чтобы он появился перед судьей в приличном виде. — Чуть помолчав, добавила: — И туалетные принадлежности. — Затем она стала подбирать слова, чтобы растолковать свою мысль. — Он должен выглядеть так, будто собирается в церковь для венчания.

— Кстати, о венчании, — перебил ее Лютер, — вы правда жена Мэта Бернвуда?

— Совершенно верно.

— И Мэт отдал предпочтение городской девушке?

— Не совсем так, — поправила его Кендал. — Я выросла в восточной части штата Теннесси. В городке Шеридан, который даже меньше Проспера.

— Но вы ведете себя как городская дама, — объяснил Лютер. — И одеваетесь точно так же, — заметил он, оглядывая ее с головы до ног. — Забавно, что Мэт на вас женился. Я всегда считал…

Он замолчал, получив очередной удар локтем под ребра.

— Лютер всегда болтает всякую чепуху, — извиняющимся тоном произнес Генри. — Давай побыстрее домой, порадуем мать хорошей новостью. — Он подтолкнул брата к стоявшей у обочины машине.

Кендал с облегчением вздохнула. После этой встречи ей вдруг захотелось принять душ.

— Продаются рыбные консервы, — раздался рядом чей-то голос, — три банки за один доллар.

На ступеньках сидел человек, показавшийся ей знакомым. Он громко читал последний выпуск газеты Мэта. Перемазанная чем-то густая борода, с застрявшими в ней крупинками соли и перца, сильно старила его. На самом деле он, видимо, не старше Мэта.

— Добрый вечер, Бама, — сказала Кендал, улыбнувшись.

— Добрый вечер, адвокат.

— Как поживаешь?

— Ничего, потихоньку.

Как-то Роско поведал ей грустную историю.

— Он появился здесь совсем недавно, за несколько месяцев до вашего приезда. Знаете, — уточнил Роско, его зовут Бама, по названию штата Алабама. Он приходит к зданию суда каждый Божий день, невзирая на дождь или непогоду. Сидит на ступеньках и от корки до корки читает газету. Очень добродушный парень. Никому никакого зла не причиняет. Во всяком случае похоже, что так. Несколько раз его пытались отсюда прогнать, но на следующий день он всегда появлялся. Так провести свою жизнь?! — Уборщик грустно покачал головой, словно осуждая те кошмарные обстоятельства, которые вынудили этого человека бездельничать и совсем опуститься.

Вспомнив обо всем этом, Кендал вынула из сумки долларовую бумажку и сунула в боковой карман грязного твидового пиджака бедняги:

— Купи себе этих самых консервов, Бама.

— Большое спасибо, адвокат.

— Доброй ночи.

— Всего хорошего.

Какой длиннющий день. Каждая минута оставила в ее душе неизгладимый след, как рубец от удара плетью.

Кендал попыталась, как обещала, дождаться Мэта, но неожиданно так захотелось спать, что к полуночи, признав свое поражение, она улеглась в постели в гордом одиночестве.

Глава одиннадцатая

— Ваша честь!

— Тихо! — Удар судейского молотка прозвучал гулким выстрелом. — Если адвокат не состоянии сдержать эмоции своего подзащитного, а также всех за него болеющих, я вынужден буду при влечь ее к ответственности за неуважение к суду.

— Ваша честь, — хватаясь за соломинку, крикнула Кендал с места, — позвольте мне высказаться. — Одновременно она отчаянно старалась успокоить Билли Джо Крука. Тот после оглашения приговора орал что-то несуразное и размахивал кулаками.

— Подсудимый признал себя виновным и его дело передается в округ Колумбия для освидетельствования в Департаменте подростковой преступности. — Что еще на сегодня?

— Ваша честь, извините за возмутительное поведение моего клиента, — пыталась перекричать толпу Кендал. — Но в данном случае его негодование вполне объяснимо.

Фаргоу, подавшись ей навстречу, ехидно осклабился: — Неужели?

— Да, Ваша честь.

— Не ваша честь, а ваша задница, — неистовствовал Билли Джо, шмыгая носом. — Не судья, а кусок дерьма. И она тоже. И все остальные в этом чертовом суде.

Кендал так больно схватила его за руку, что тот даже вскрикнул от неожиданности.

— Сядь на место и заткни свою грязную глотку. Я сейчас с ним поговорю.

— Ах заткнуться, с чего бы это! — гневно завопил он, стремясь высвободиться из ее цепких пальцев. — Я выполнил все, что ты мне сказала, а теперь должен отправляться в тюрьму?! Или почти что в тюрьму. Никакой психоаналитик мне уже не поможет!

Его прилизанные, предварительно сдобренные гелем волосы растрепались и торчали в разные стороны. Он резко тряхнул головой и с ненавистью взглянул на Кендал.

— Твою мать, — в сердцах рявкнул парень и с размаху плюхнулся на скамью. — Блин, я все равно сбегу оттуда. Вот увидишь!

Генри и Лютер, сидя за перегородкой в толпе других посетителей, ворчали как разозленные собаки на коротком поводке. Миссис Крук неистово осыпала проклятиями и адвоката, и судью. Все смешалось, как в кошмарном сне.

Краем глаза Кендал заметила злорадную улыбку Дэбни Горна, выступающего в качестве обвинителя. Он с нескрываемым наслаждением упивался своей победой.