Море и звезды - Гавриил Бирюлин

— Таня! Как вы здесь оказались?!

Таня, застигнутая врасплох, ответила:

— Я… Я хочу вас видеть, Эрнест.

— В чем же дело, прошу ко мне в машину. Действительно, вскоре машина Хоросайна оказалась рядом, прикоснувшись бортами. Полотнища дверей обоих турболетов раздвинулись, и Таня оказалась в машине Хоросайна, оказав перед этим девушке-пилоту, чтобы та летела домой.

Машина Хоросайна была переполнена приборами.

Хоросайн был возбужден. Он торопливо заговорил.

— Таня, нам нужны алмазы. Их много на юге Африки, но они переполняют и ложе океана вокруг этого континента. Наши батискафы доберутся до подводных кимберлитовых трубок. Это будет замечательно.

— Оставьте ваши алмазы, выслушайте меня. Готовится ужасное преступление, могут погибнуть тысячи

людей…

— Тысячи? Это мы сейчас проверим…

Хоросайн нажал красную кнопку на панели перед ним. Загудел мотор телеметрической установки. Неожиданно в глубине океана появилась нестерпимо яркая полоса и раздался дикий гул.

И в этот короткий миг Таня поняла все.

Хоросайн бросил машину вертикально вверх, и через минуту они оказались уже на высоте 5000 метров. Яркая полоса превратилась в громадное молочносветящееся пятно, оно на глазах становилось все светлее и теперь казалось чудовищным пузырем, поднимавшимся со дна океана; затем пятно стало темным, как будто гигантский пузырь лопнул, и из него вырвалось темное облако, у основания окрашенное в багровый цвет. Теперь эта часть океана была похожа на тарелку космических размеров, края которой уходили к горизонту, белели как фарфоровые. Хоросайн повел машину на минимальной скорости к берегам Африки вдогонку за этой белой полосой. В то же время его глаза лихорадочно следили за приборами и казались не синими, как всегда, а белыми.

— Черт! — шептал он. — Какая радиоактивность, это ужасно. — Он так был занят, что даже не заметил, как Таня, включив передатчик, лихорадочно отбивала раз за разом одну и ту же фразу: «Внимание, внимание! Широта… долгота… Возникла гигантская волна цунами… Ист-Лондон!.. Внимание, внимание!.. Волна надвигается на вас…»

Эрнест вдруг опомнился и обратил внимание на Таню. Он криво усмехнулся.

— Это напрасно. Волну уже не остановить.

Таня с ужасом посмотрела на того, о ком так много думала в последнее время. У нее бешено билось сердце, сжимало горло, но она пересилила себя и сказала как можно спокойнее.

— Вы классический мерзавец, Хоросайн.

— Ну, об этом потом. Теперь давайте следить за волной. Я уже определил, что она движется с теоретической скоростью 750 километров в час. Так что все в порядке.

Таня молчала. Вскоре белая полоска исчезла — это исчезли гребни отдельных воли, образовавшиеся при взрыве. Теперь имелась только одна главная волна.

Она была колоссальна, во обладала такой большой длиной, что ее гребень определить было почти Невозможно, поскольку соотношение между высотой и длиной было маленьким. В открытом океане, на больших глубинах волна цунами малозаметна. Постепенно турболет обогнал волну и пошел к Йот-Лондону.

Эрнест подошел к городу на высоте 8000 метров, завис и включил экран телебинокля. На экране, один за другим, проходили макрорайоны города, его парки, площади, отдельные маленькие участки автострад, но людей не было.

— Сбежали, черт побери, — сквозь зубы сказал Хоросайн и грязно выругался.

Убедившись, что людей не видно, Хоросайн снизился до 100 метров и вновь установил машину неподвижно. Было очень тихо. Машина висела как раз над береговой чертой.

Неожиданно Таня вздрогнула. Она увидела то, что было неотвратимо, но она вопреки всему еще надеялась, что этого может не быть и не будет. Море слепка заволновалось, усилился прибой. Белая полоса стала ярче и начала отступать в сторону моря, обнажая дно, даже отсюда виднелись отдельные рыбы на темном иле.

Вскоре обнаружились полосы порталов, обсохли прибрежные мели, спортивные суда, стоявшие перед городом- на якоре, безвольно легли бортами на грунт. Отступание вод от берегов ускорялось, а со стороны океана доносился глухой шум. Хоросайн повел турболет от берега, на лице его появилось выражение торжества и ненависти. Тане стало страшно.

От одного горизонта до другого росла на глазах оплошная стена воды. Со скоростью курьерского поезда она помчалась к берегу и со страшной силой обрушилась на город. Легкие постройки, подхваченные водоворотом, разваливались, и обломки неслись дальше, на запад.

Хоросайн внимательно следил за приборами, а потом несколько разочарованно оказал:

— Высота волны оказалась ниже, чем я ожидал, Всего 25 метров, а я рассчитывал на 35.

Таня не выдержала. Она порывисто вскочила со своего кресла, вцепилась в Хоросайна, стараясь оторвать его от ручек управления. Хоросайн успел поставить автопилот на медленный подъем и затем не оказал никакого сопротивления. Он даже позволил ей вытащить себя из кресла. Таня прилагала нечеловеческие усилия в этой борьбе, но она не видела, что Хоросайн насмешливо поглядывал на нее, и вдруг (она почувствовала) мышцы Хоросайна стали стальными, сама она оказалась в его объятиях и в тот же момент почувствовала, что обе ее руки были в наручниках.

— Негодяй! — прошептала Таня.

— Не надо давать волю нервам, — оказал Хоросайн. — Мужчина есть мужчина, а женщина — женщина.

Когда Таня снова взглянула вниз, волна уже мчалась к океану, унося с собой все, что могла унести. Вскоре за первой волной пришла вторая, за ней третья, и к вечеру города не было. Только на площади имени 1960 года все так же гордо возвышался памятник Патрису Лумуздбе.

С заходом солнца Эрнест повел турболет на большой скорости внутрь континента и спустя часа два посадил его где-то в центре Африки, на берегу черного, заросшего папирусом озера. Посадку пришлось делать при свете фар турболета; Наступила ночь.

После посадки Хоросайн освободил Таню от наручников, вывел ее из машины.

— Таня, нам нужно серьезно поговорить. Сегодня мы должны быть откровенны.

— Нам не о чем говорить, — устало ответила Таня. Если я попаду к людям, в чем я сомневаюсь, я расскажу им всю правду о вас.

Хоросайн вспыхнул.

— Черт бы вас побрал, я заставлю вас утихомириться! — Он шагнул к Тане, но остановился и сказал совсем другим тоном:

— Не будем спорить; вам надо отдохнуть, успокоиться.

Хоросайн усадил Таню, принес ей напиться. Бокал, из которого Таня пила воду, он швырнул в озеро и тут почувствовал, что они здесь не одни, что на него кто-то смотрит. Он оглянулся. Вокруг него, Тани и турболета стояли красные карлики с черными лицами.