Только один закон - Джон Кларксон

Когда Ленлани вернулась и поставила на стол кофе, Девлин спросил ее:

– Вы можете найти телефон и поговорить, чтобы нас не побеспокоили?

– Да, – немного помедлив, ответила Ленлани.

– Тогда спишите этот номер и позвоните по нему в десять сорок.

Она переписала номер в служебный блокнот.

– Если будет занято, наберите другой.

Он продиктовал по памяти еще один.

– Нас не должны видеть вместе. Так что будем общаться только по телефону.

– Поняла.

– А теперь давайте счет и идите.

– Я еще не подсчитала.

– Я сам подсчитаю.

Ленлани положила счет на столик и отправилась на кухню.

В десять сорок Девлин стоял перед телефонами-автоматами, укрепленными на наружной стене супермаркета. В десять сорок пять один из аппаратов подал голос, Девлин снял трубку.

– Извините, – услышал он, – мне пришлось ждать, пока освободится телефон.

– Рядом кто-нибудь есть?

– Нет, я здесь одна, в закутке мексиканского ресторана. А вы где?

– У супермаркета. – Девлин повернулся спиной к улице, непрестанно отгоняя ладонью назойливых комаров. – Не хотите рассказать, что вы здесь делаете?

– Прежде, я хочу знать, что вы имели в виду, когда говорили о трупе?

– Когда я вышел из ресторана, то попал в переделку. Их оказалось трое, плюс водитель, который остался сидеть за рулем фургона. Он-то и наехал на одного из своих приятелей и задавил его насмерть. Я погнался за фургоном, но водитель скрылся. Беседовать с полицией у меня не было ни малейшего желания. Не затем я приехал в Гонолулу, чтобы в течение нескольких недель объясняться с властями. Я нахожусь здесь для того, чтобы выяснить, как погиб Билли Крэнстон. Очень жаль, что пришлось бросить вас одну, но у меня не было выбора.

– Зачем вы ввязались в драку?

– Потому что они напали на меня.

– Почему?

– У меня пока что нет доказательств. Думаю, что кому-то вовсе не хочется, чтобы расследованием гибели вашего брата занялись профессионалы. А теперь послушайте внимательно меня. Дело очень серьезное. Любителю здесь не место. Я не могу работать с вами. Напрасно вы приехали, поверьте. Что вы надеетесь сделать?

– Я хотела устроиться в городе и посмотреть, что мне удастся выяснить. Работа в ресторане – отличное прикрытие. Городок маленький. Люди любят заходить в заведения вроде нашего, выпить, поболтать. О том, что случилось с Билли, здесь еще хорошо помнят.

– Меня не интересуют дурацкие разговоры.

– Да не упрямьтесь вы. Почему бы не воспользоваться случаем, не выведать что-нибудь? Таким образом вам же и помочь. Я превращу эту дыру в лучший ресторан города. Через неделю познакомлюсь со всеми. Если вы хоть на минуту хорошенько задумаетесь, то поймете, что я права, и позволите мне помогать вам.

Какое-то время Девлин молчал, а потом сказал спокойно, насколько позволяло бурлившее в нем раздражение:

– Ленлани, вы обязаны хорошенько уяснить то, что я вам сейчас скажу. Не важно, хороша или плоха ваша задумка, должно быть, вы что-то сумеете разузнать, но ни с профессиональной точки зрения, ни с этической, ни с моральной я не имею права работать с вами в паре.

– Почему?

– Потому что таким образом невольно подставлю вас под удар. А я не должен подвергать кого-либо неоправданному риску.

– Ну хорошо, вы предостерегли меня. Я все поняла и уяснила. Тем не менее, я хочу вам помочь. Не вы так решили и предложили. Я сама за себя решила.

– Так не пойдет. Вы недостаточно информированы, чтобы принимать какие бы то ни было решения. Вы сами не знаете даже, что я собираюсь сделать. Не представляете возможной опасности, и соответственно, насколько рискованно для вас лично вмешиваться в это дело.

Девлин напряженно вслушивался в ее дыхание. Представлял себе лицо Ленлани с трубкой у рта. Чувствовал, что она говорит прямо в микрофон.

– Ладно, – сказала она. – Может быть, вы и правы. Но даже если и так, я все равно никуда не уеду.

– Черт! – выругался Девлин.

– Что? – спросила Ленлани сердито. – Да кто вы такой, чтобы так обо мне печься? Лично я за вас ничуть не беспокоюсь.

– Это и так очевидно.

В этот момент на стоянку перед супермаркетом с ревом въехал грузовичок и остановился прямо за спиной Девлина. Мотор шумел так громко, что разговаривать стало невозможно. Девлин еле услышал записанный на пленку голос, требующий опустить в автомат еще одну десятицентовую монету. Девлин закричал прямо в трубку:

– У вас есть мелочь?

– Нет, – ответила Ленлани.

– Достань где-нибудь проклятый четвертак и перезвони мне еще раз, черт тебя побери, – выругался он.

– Пошел к черту! – злобно взвизгнула Ленлани и бросила трубку.

Девлин с такой силой опустил трубку на рычаг, что чуть не разбил ее. Сунув монету в щель аппарата, набрал номер. Не успел прозвучать второй гудок, как Ленлани ответила ему.

– Алло?

– Теперь послушай меня, ты, маленькая засранка. Если хочешь поиграть, потешиться, то не на того напала. Только пикни наперекор хоть слово, и завтра утром все собаки в городе будут знать, кто ты такая и зачем явилась. Я заставлю твоего отца примчаться первым рейсом и выволочь тебя за задницу из твоего ресторана. Будешь путаться под ногами, вылетишь из города, как пробка. Усвоила?

– Вы сделаете так?

– С большим удовольствием. Хочешь участвовать в игре, будешь играть по моим правилам.

– Как вы узнали номер?

– Запомнил. Я знаю номера всех таксофонов в этом городишке. А знаешь ли ты?

– Нет.

– Ты подумала о том, как будешь связываться с людьми или как они свяжутся с тобой?

– Нет.

– Ты понимаешь, что если хочешь пользоваться автоматом, то должна иметь при себе много мелочи?

– Нет.

– Ты вообще, соображаешь, что делаешь? Ты подставляешь под удар не только себя, но и меня?

– Послушайте, мне стыдно, что я бросила трубку. Не выношу, когда мне указывают, что я должна делать, а чего не должна.

– Придется привыкать, черт возьми. На вашем месте я вел бы себя так же. Но если бы вы были мужчиной, то я с удовольствием трахнул бы вас башкой о телефон и вопрос был бы решен навсегда.

– Неужели вы ни разу не били женщину?

– Пока нет.

Девлин услышал, как Ленлани тихо рассмеялась.

– О господи, – сказала она. – Может быть, мы вернемся к тому месту, когда еще не поссорились?

– С вами это не так просто.

– Я же сказала, что сожалею о глупом поступке.

– Хорошо. Оставим.

– Так чем мы будем заниматься? – спросила Ленлани. – Насколько я понимаю, вы не станете меня раскрывать. Кажется, так это называется?

– Нет. Я не хотел бы без крайней нужды устраивать цирк. Почему, черт побери, вас так сюда потянуло?

– Потому что я увидела фотографии. Речь идет о человеке, с которым я вместе росла. Билли не заслужил такого. А чем объяснить ваше упорство? Ведь я дала вам возможность умыть руки. Что вами движет?

Девлин вздохнул, перевел дух и спокойно ответил:

– Я тоже увидел фотографии.

Голос в трубке вновь потребовал оплаты продолжения разговора. Он опустил десять центов и продолжал говорить:

– Проясним ситуацию. Я согласен, чтобы вы работали вместе со мной. Но вы, в свою очередь, должны признать, что я смыслю в этом немного больше вашего.

– Признаю, – согласилась Ленлани. – Вы профессионал, вам и быть боссом. Я не стану путаться под ногами. Буду вести себя так, чтобы никто не догадался о нашем знакомстве. Просто буду помогать. У меня уже есть кое-какая информация.

– Что? Какая такая информация?

– Мне известно, что в городе говорят о смерти моего брата. Насколько я понимаю, никто не думает, что он просто пошел туда, не знаю куда, и вдруг неожиданно умер. Знаю человека, которого боятся все в городе. Кто вполне мог быть убийцей.

– Кто это?

– Сэм Кеамоку, которого называют здесь Сэм Ки. Хозяин моего ресторана рассказал мне о нем.

– Вы видели этого Ки?

– Он приходил в ресторан поглазеть на меня.

– Поглазеть на вас? С какой стати?

– С такой же стати, что и вы. Зачем, по-вашему, я появляюсь в зале в таком виде?

– Ну и зачем?

– Хочу, чтобы в заведении было побольше клиентов. На еду надежда слабая.

– И особенно вас интересует мужская клиентура?

– А вы считаете, что сотворить такое с Билли могла женщина?

Девлин примирительно проговорил в трубку:

– Что этот Ки из себя представляет?

– Здоровенный. Длинные черные волосы зачесаны назад. Левая половина лица вдавлена внутрь. На теле обильная островная татуировка.

– Что еще вам удалось выяснить?

– Уолтер говорит, что у Ки целая шайка из местных негодяев, которые безоговорочно ему подчиняются. Многие в городе считают, что практически все крупные преступления, совершаемые в округе, – дело его рук.

– Какие преступления?

– Думаю, что в основном они связаны с наркотиками. Похоже, что город – центр наркобизнеса в этой части острова. Марихуана, крэк, даже героин.