Смерть из консервной банки - Дарья Калинина

— Грибы возьмем на экспертизу, — заверил ее Тараторкин. — Но я не думаю, что причина в них.

— И все-таки, откуда же мой муж взял грибы?

— Купил.

— Но у кого?

— Мало ли. Есть еще вариант, что он сам их собрал.

— Сейчас глубокая осень, почти зима. Последний урожай грибов давно собран.

— Раньше?

— А летом Гаврила был занят сватовством, свадьбой, потом продажей квартиры, покупкой дома, переездом. Когда бы он успел еще и грибы собирать? И где? В городе? Мы даже на нашей с родителями старой даче бывали от силы несколько раз за сезон. И Гаврила там ничего не делал, только жарил шашлыки и в гамаке качался.

— Или знакомые подкинули. Это вообще самый вероятный вариант.

Знакомые! Это и было то самое слово, которое засело у Кати внутри и не давало ей покоя.

— Значит, эти грибы к нам в дом могла принести Лида!

Следователь не стал сразу же с ней соглашаться.

— Следов грибочков мы у нее в вещах не нашли. И потом, визит Лиды был много раньше. Гаврила бы уже давно приготовил эти грибы. Возможно, для вас двоих. Вы ведь не постоянно находились со своим мужем в ссоре, правда?

Эти слова напомнили Кате о ее вине. Оставила мужа одного! Без всякой помощи!

И она воскликнула:

— Ах, если бы я приехала вчера вечером к Гавриле, то он, возможно, остался бы жив!

— Не надо себя корить, — пыталась утешить ее Алена.

— Вы и так сделали для этого молодого человека куда больше, чем он того заслуживал, — вторил следователь.

Но Катя все равно не могла успокоиться. И за утешением она отправилась к кому? Правильно. К отцу Андрею.

Правда, случилось это не быстро, Кате пришлось потратить немало времени на то, чтобы съездить в отделение, дать там все необходимые показания и подписать все необходимые документы. Но она не роптала, без этого было не обойтись. И когда с неприятными обязанностями было покончено, Катя прямым ходом рванула к отцу Андрею.

Во-первых, чтобы поделиться новостями. А во-вторых, чтобы объяснить тому: в его сегодняшней проповеди не было ни капли правды. Между ней и Ваней нет ничего, напоминающего отношения царя и его подруги. И уж конечно, к смерти ее мужа Ваня не имеет ни малейшего отношения. Это почему-то казалось Кате наиболее значимой вещью, которую необходимо было рассказать священнику.

Однако в храме в общении с отцом Андреем ей было отказано.

— Невозможно его вам видеть, — отказал ей молодой помощник отца Андрея.

— Почему? Что случилось? У меня к нему дело! Крайне важное. Почему вы меня не пускаете к нему?

И вспомнив про сегодняшние взгляды, Катя чуть не заплакала:

— Почему вы меня все считаете страшной грешницей? Разве можно так поспешно судить человека, даже не узнав его хорошенько.

— Я вас грешницей никогда не считал.

— Тогда почему вы не разрешаете мне повидать отца Андрея?

— Да не в том дело. Просто ушел он, — сказал его помощник. — Отправился погулять.

— Вы говорите мне правду?

— А зачем мне лгать? Но чтобы вы точно убедились, объясню вам. Он не просто гулять пошел, а развеяться. Потому что расстроен был очень уж сильно.

— А что случилось? — забывая про собственные горести, спросила Катя.

— Из полиции ему звонили.

— Ну?

— Икона, которую, как они думали, нашли, оказывается, они ее не нашли.

— Что вы имеете в виду?

— Икона не наша, — объяснил ей молодой дьячок. — Совсем другая икона нашлась. Наша-то святого Иакова была, а там праведного Вонифатия лик.

— Как же они перепутали? Совсем же разные святые.

— Полицейские в церковной живописи не больно-то разбираются. Видят, что мужчина изображен, борода, нимб над головой, оклад серебряный, ну и решили, что все в порядке, нашлась пропажа. Обрадовать нас поторопились. А потом разбираться-то стали, буковки разобрали, ну, и смекнули, что не та икона.

Вон оно что! Выходит, что икона, которая была у Макса и которую тот понес продавать, вовсе не из Дубочков. Вполне возможно, что она и впрямь принадлежит его бабушке, как парень изначально и сказал. Но где же тогда их икона? И самое главное, если ее взяла не Лида, тогда кто ее взял?

И снова в голову к Кате полезли непрошеные мысли про девушку Таню и ее странное поведение. Конечно, дико предположить, что дочь священника могла учудить нечто в этом роде, но, с другой стороны, кто и когда слышал, чтобы дочь священника так бессовестно навязывала себя в жены мужчине? Она ведь фактически пыталась прижать Андрея, чтобы у того не было другого выхода.

— И куда он пошел?

— А вон туда.

И священник махнул рукой за церковь, куда Катя немедленно устремилась.

— А вы чего приходили-то? Чего хотели?

— Муж у меня погиб, — крикнула ему Катя, не останавливаясь. — Поговорить хотела.

И убежала. А молодой помощник остался стоять, с изумлением глядя ей вслед.

— Муж у нее умер… Ну и дела. А меня-то маменька уверяла, что тихое местечко. Месяца еще не служу, а у них уже и кража, и убийство, а теперь вот и еще одна смерть… Тревожно как-то. Даже и не знаю, стоит ли на мамино предложение и соглашаться, может, уехать нам всем отсюда лучше?

И посмотрев вслед Кате, он снова покачал головой:

— А эта чего убежала? Если панихидку по покойному заказать, так это и я оформить мог.

И наивный юноша вернулся к делам, так и не приведя свои мысли в согласие со своим сердцем. С одной стороны, ему хотелось обрести спокойное место службы, а с другой стороны, мама права. Хорошие места нынче на дороге не валяются. Теперь священников столько, что на всех хороших приходов не хватает. Ну а ехать куда-нибудь за Уральские горы или вовсе в край гейзеров и вулканов, чтобы сеять там доброе и вечное, но без газа и проводного электричества в собственном доме, молодому священнику не очень-то хотелось. Ну, не тянуло его в такие места, что тут поделаешь. Сердцу ведь не прикажешь.

Вот и получалось, что другого выхода, кроме как послушать маму и сестру, у него просто не было. И хоть не лежало сердце у него к задуманному, но, с другой стороны, так ведь будет всем только лучше. И ему, и сестре, и матушке, и уж конечно, в первую очередь отцу Андрею, которого юноша успел полюбить, словно родного. А если он им и впрямь станет родным, вот будет им всем счастье!

Немножко юношу смущала позиция самого отца Андрея в этом вопросе. Но если сейчас окажется, что в Дубочках новый покойник, возможно, Андрей и сам не захочет тут оставаться? Молодой человек совсем забыл о своих недавних рассуждениях, благодаря которым он сам решил остаться в Дубочках. Но будучи не очень умным, он полагал, что те дельные и здравые мысли, которые пришли в голову ему самому, нипочем не могут посетить головы других. Ну, они же к нему первому пришли, значит, у него на них все права.

Катя нашла отца Андрея, он сидел на камне, горестно обхватив голову руками.

— Отец Андрей…

Это не помогло. И тогда Катя произнесла то, что ей давно хотелось сказать:

— Андрей… — ласково позвала она. — Андрюша. Взгляни на меня.

Молодой человек поднял голову.

— Это вы…

— Говори мне «ты», кроме нас, тут никого нет. К чему весь этот официоз?

— Я вам… то есть тебе нужен?

— Нужен, — с жаром подтвердила Катя. — Очень нужен! Ты даже сам не подозреваешь, насколько ты мне нужен!

Священник посмотрел на нее с удивлением:

— А что случилось?

Катя собиралась сказать ему одно, но ей вдруг так стало жаль поникшего священника, что вместо этого она выпалила:

— Я знаю, как тебе вернуть свою икону!

— Знаешь?

— Только боюсь, что тебе мой способ не очень понравится.

— Мне уже все равно, — твердо произнес священник. — Если убивать никого не понадобится, то я готов.

— Убивать не понадобится, а вот пожар небольшой устроить придется.

— Поджог?

В голосе отца Андрея уже не слышалось той твердости, которую он демонстрировал всего несколько секунд назад.

— Тут? В Дубочках?

— Да.

— Но Василий Петрович…

— Его мы уговорим.

— Ах, если с его согласия, тогда я на все согласен!

Священник снова воспрянул духом.

— А в чем заключается план?

— Ночью увидишь, — пообещала ему Катя. — Только дай мне слово, если все получится, ты тоже мне поможешь.

— Даю! Все что угодно, если икона будет найдена. Я для тебя сделаю все, что пожелаешь!

— Отлично. Ну, тогда увидимся вечером.

— А сейчас что?

— Поздно вечером. Будь дома.

Катя уже знала, что у священника есть свой домик, располагающийся в непосредственной близости от церкви. Весьма просторный и красивый, полностью укомплектованный всем необходимым и комфортный для проживания, этот дом был предметом гордости Василия Петровича, который полагал, что, создав отличные бытовые условия для священнослужителя в своем поселке, он раз и навсегда решил проблему духовного отца для всех жителей. Но не тут-то было. Дом был, а вот священники в Дубочках что-то не приживались.