Как вывести ведьмаков - Татьяна Андрианова

– Наверное, ты слишком много крови у него отлила, вот у него разум и помутился от слабости, – смело предположил Дорофей и аккуратно выполнил последний завиток практически каллиграфически выведенной надписи. – Ну или ему солнце голову напекло. А что? Вампиры – существа ночные. Солнечный свет им практически противопоказан.

– Так он все время при свете дня ходит, – недоверчиво заметила Светлолика.

То, что вампиры и упыри предпочитают охотиться ночью, она слышала, но не особенно придавала этому значения. Подобная нежить если и встречалась в Безымянном, то обитала где-нибудь в непролазной чащобе, предпочитая не выходить на окраины и к людскому жилью.

– А он у нас какой-то нетипичный вампир. Ненормальный, – сообщил кот, откровенно любуясь творением лап своих, словно художник – только что оконченным полотном.

– Это я-то ненормальный? – возмутился вампир. – Сами вы дилетанты необразованные: читать не научились, а всякие надписи корябаете. Хорошо хоть безобидной оказалась. А то знаете, что могло случиться?

– Что? – невольно подались вперед кот и ведьма.

Валсидал воспользовался общим смятением, сцапал тесак из девичьих пальцев, рубанул по спутавшей ноги веревке. Не задел собственные босые ступни только чудом, аж дрожь пробила от испуга, но вампир не растерялся, ловко взобрался на ближайшее дерево и лишь оттуда наставительно изрек:

– Да все что угодно, вплоть до летального исхода. Вы-то ладно, а я мог погибнуть во цвете лет.

– Хорош гусь, – презрительно фыркнул Дорофей. – Наши жизни ему не важны, он о своей шкуре печется.

– Естественно о своей, – расписался в собственном малодушии Валсидал. Правда, он это называл иначе – «осторожность». – Не о вашей же. Вы, собственно, кем будете, чтобы я за вас ночей не спал от переживаний душевных? Селяне темные и к тому же неблагодарные. А один из вас – вообще просто наглый кошак, который еще и тесаком мне угрожал. Холодное оружие, между прочим. Тогда как я – жертва обстоятельств. То есть сначала я сам, как благородный вампир, предложил великую жертву. Кстати, кровь вампира моего возраста на черном рынке Шепатура стоит целое состояние. Двадцать изб таких продадите – не расплатитесь. А я, между прочим, вам ее бесплатно предоставил. Вы же мне огнем грозились, тесаком угрожали и даже спасибо не сказали. А «спасибо», между прочим, за слово волшебное почитают.

– Ой, да иди ты к лешему, моралист чертов, – обиженно вздыбил шерсть Дорофей, ему не понравилось выражение «наглый кошак». – В нотациях нежити не нуждаемся. И вообще, мы тебя не звали, ты сам прискакал, в трубу залез и там завывал. Если ты такой весь из себя образованный, то отчего не знаешь, зачем люди в избу дверь делают? Чтобы приличные гости в нее стучались, прежде чем в дом с грязными ногами впереться. Для удобства даже дверные молотки заводят.

– У вас нет дверного молотка, – парировал Валсидал, гадая, где же кот видел подобное приспособление.

Обычно в селах такое не принято. Ногой дверь попинают – и ладно. Кто погорластее, так вообще от самой калитки орет: «Хозяева дома?»

– Это чтобы такие, как ты, его не сперли, – не растерялся кот. – А то ходят тут всякие, потом козы пропадают.

Вампир захлебнулся от негодования и, к собственному стыду, не нашелся с ответом, оставалось только злобно плюнуть в сторону кота, но это было бы уже чересчур. Да и не попасть в шерстяного болтуна с такого расстояния. Разобиженный, непонятый и неоцененный Валсидал покинул поляну с видом непризнанного гения.

– А эльфийский все-таки учи, – бросил через плечо он.

Дорофей победно распушил хвост, зашипел вслед для острастки, чтобы вампир впредь думал, с кем в словесные баталии вступать, и обошел собственнолапно начертанную надпись кругом.

– И чем она ему не понравилась? – удивленно хмыкнул он.

– Понятия не имею, – пожала плечами Светлолика, поднося черпак ко рту, чтобы проверить, остыло ли зелье или еще помешать следует. – Надпись как надпись. Не лучше и не хуже других. Вон как красиво завитки удались.

Дорофей заслуженно возгордился. Искренняя похвала не только кошке приятна, но и коту сердце согревает.

– А ты откуда ее взяла? – на всякий случай уточнил кот.

– В волчьей книге лежала. А это такая книга, что в ней абы что держать не станут, – заверила Светлолика. – Видать, мощное заклинание, раз его только в книге у волчьего тотема можно было хранить.

Дорофей согласился. Не станут в такой фолиант всякую ерунду засовывать.

– Ладно. Остыло уже. Пошли жреца поить, а то ему еще ведьмака из леса выводить. Время дорого. – Она подхватила котелок и пошла в дом.

Кот оторвал взгляд голубых глаз от надписи, тяжело вздохнул. А ведь действительно, хорошо вышло. Жаль, когда дождь пойдет, все старания смоет. Он еще потоптался несколько секунд и отправился вслед за ведьмой. Помогать же надо.

Лютый проводил вампира задумчивым взглядом: мол, ходят тут всякие, и привычно улегся в тени в компании белой и черной вервольфиц.

Над Безымянным лесом разгорался солнечный погожий весенний день.

Глава 8

Огромен Безымянный лес. Раскинулся что вширь, что вдаль: конца и края не видать. Кажется, не закончится он вовсе, хоть год по нему иди, хоть десять. К тому же в этом лесу нет ничего постоянного. Одна и та же тропинка может привести совершенно в разные части. Да и внутри Безымянного места гораздо больше, чем изображено на картах Рансильвании. В чем причина? Напортачили составители карт или не обошлось без магии – то никто доподлинно не ведает. Только есть в лесу такие места, куда даже леший без нужды не сунется. И вот она настала, нужда особая.

Вяз Дубрович и хозяин вод направляли свои стопы в место темное, заповедное, куда по собственной воле мало кто ступить отважится, лишь по неведению кто-нибудь забредает. Знать, судьба у бедолаг такая. В глубине души леший надеялся, что Безымянный лес сыграет с ними одну из своих многочисленных шуток и поросшая травой тропа, которую различить мог только сам Вяз Дубрович (водяной же, избавленный от заботы выбирать верное направление, просто топал себе следом), покружит немного, попетляет да обведет стороной мимо места гиблого. Вернутся тогда восвояси, несолоно хлебавши, но что тут поделаешь? Знать, не судьба ведьмаков вызволить. Да и, к слову сказать, ведьмаки тоже не дети несмышленые, небось знали, зачем в лес шли. В таком разе пусть на себя и пеняют.

Совсем иные мысли занимали голову хозяина вод. Узнав о задуманной вылазке благоверного, озерная дева Лагерта устроила ему такой знатный скандал, что Ведьмино озеро из берегов вышло и затопило обширную территорию, хотя весеннее половодье давно миновало. А тут еще и Маришка не упустила благоприятной возможности поплакаться матери о неудачном сватовстве вампира. Мол, вроде бы и помолвлена оказалась, а жениха только и видели. Ищи его теперь. В общем, досталось водяному на орехи, едва вырвался, да чуть бороды не лишился.

«Хорошо лешему, – с тоской думалось хозяину вод. – Жена одна и проблем вдвое меньше, чем у меня».

Между тем лес изменился. Обычные деревья вдруг приобрели некий зловещий вид. Много стало сушняка да голых стволов, что когда-то, в незапамятные времена бурно зеленели. Но пришел огонь – этот бич леса – да повыжег лесных великанов, оставив лишь искореженные остовы как назидание другим о том, что негоже палить костры где попало. А если нужда такая, что без огня не обойтись, за пламенем тщательно следить следует, чтобы беды не наделало.

Темный мох чаще стал встречаться среди деревьев. Не видно было ни птиц, ни зверья. Даже присутствия нежити не ощущалось. И тем не менее что-то, незримое обычному глазу, здесь было. Наблюдало из-за каждого куста, каждого дерева, таилось где-то под ногами, шепталось за спиной и даже хихикало.

– Вяз Дубрович… – осторожно начал хозяин вод.

– Знаю-знаю. Если что, бежим сразу и не оглядываемся. Светлолике скажем, что ничего не вышло, – напряженно прошептал леший.

– Нет. Я не об этом. Как думаешь, может, мне у Береники пожить, пока Лагерта не успокоится? А то вон как озеро перебаламутила, весь ил со дна подняла. Неделю точно не уляжется.

– Думаю, у нас сейчас есть проблемы поважнее, – заметил леший. – Мы идем к ней.

Она. Ее имени никто не знал. То ли не спрашивали, то ли те, кто отваживался спросить, по каким-то неведомым причинам не смогли поведать никому свое знание. Кто она такая и откуда появилась в Безымянном лесу, этого тоже никто знать не знал и ведать не ведал. Возможно, она являлась жрицей старых богов, имен которых давно никто не помнил, как и молитв им, но в чаще еще стояли старые кумиры, чьи лики несли на себе неумолимый отпечаток времени. А может, она сама когда-то в древности была богиней, да забыли о ней, растеряла она силу и осталась здесь, в лесу доживать, как многие редкие существа.