Отряд - Алексей Евтушенко

— Тьфу на тебя, — беззлобно сплюнул Вешняк.

— Как это «грибы с глазами»? — изумился маленький Руммениге. — Почему с глазами?

— Не обращай внимания, — усмехнулся Михаил Малышев. — Это такая старая подначка для рязанцев. Мне дед мой рассказывал. Говорят, что Александр Меншиков, знаменитый министр царя Петра Первого, будучи сам из простого народа, однажды в рязанских лесах по пьянке пошел собирать грибы. А перед этим хвастался, что он опытный грибник и наберет больше всех! Ну, он там грибы эти не один собирал… Были с ним и вельможи всякие, и дворяне, и слуги, разумеется. Натурально, пьяные все до изумления, кроме слуг. Пока по лесу ходили-бродили, половина заблудилась, половина потерялась, — долго их потом челядь выискивала по кустам да оврагам, а пару-тройку, говорят, так и не нашли. А сам Алексашка уснул под елкой, да и проспал всю грибную охоту — ни одного гриба не нашел! Царь Петр, когда про это узнал, долго смеялся над своим министром, а Меншиков возьми и скажи: «Да в этой Рязани, государь, грибы с глазами!» Мол, видят грибы человека, который их ищет, и прячутся от него. Отсюда поговорка и пошла.

— Вранье все, — усмехнулся Вешняк. — Самая что ни на есть нахальная брехня. Не так все было.

— А как? — жадно спросил Шнайдер.

— Был такой на Руси в четырнадцатом веке святой человек — Сергий Радонежский. Тот самый, который благословил на решающую битву с татарами Дмитрия Донского и даже отдал ему в помощь двух своих мона-хов…

— Ослябю и Пересвета, — вставил шустрый Стихарь.

— Да, — кивнул сержант, — Ослябю и Пересвета. Но не о них речь. Однажды Сергий был под Рязанью в одном из мужских монастырей с этой… как бы это сказать… ну, вроде как с инспекторской проверкой, если по-современному. И вот, прогуливаясь как-то в окрестностях монастыря, он заметил на дороге подводу с грибами, которая направлялась в монастырь из ближайшего леса. Сергию захотелось посмотреть, какие грибы в Рязани. Он подошел к подводе и стал эти самые грибы ворошить и разглядывать. Разгреб верхний слой и вдруг увидел, что на него из самой гущи грибов смотрят синие девичьи глаза с во-о-от такими ресницами. — Тут Веш-няк многозначительно замолчал.

Стихарь прыснул в кулак.

— Не понял, — честно признался Руммениге.

— Да это они так девок в мужской монастырь провозили, дубина! — не выдержал Валерка. — Под грибами прятали!

Шнайдер захохотал.

— А что же этот… как его… Сергий? — серьезно спросил Оскар.

— А Сергий Радонежский только и смог сказать: «В Рязани грибы с глазами! Их едят, а они глядят». И отпустил подводу с богом, — улыбаясь, ответил Веш-няк.

— Молодец святой! — восхитился рыжий Курт. — Не заложил!

Так за разговорами да шутками проходило время этого в общем-то не слишком трудного похода.

Постепенно люди стали замечать, что все чаще и лучше понимают друг друга и без «переводчика», хотя каждый продолжал говорить на своем языке.

Сей факт радовал и удивлял одновременно. Удовлетворительного объяснения этому не находилось, разве что какие-то неизвестные свойства самого прибора, который все называли «переводчиком» и только Валерка Стихарь «толмачом», способствовали скорейшему пониманию чужого языка.

Утром четвертого дня, после завтрака, Митта достал из-за пазухи какую-то бумагу, развернул и расстелил ее на полу и подозвал командиров.

— На этой карте-схеме, — неторопливо начал он, — показано примерное местонахождение Милосердия Бога, подходы к нему, возможная охрана, ну и все прочее, что вам полезно будет знать. Я вам сейчас все подробно разъясню, потом доведу до места, и дальше вы будете действовать сами. Здесь уже совсем близко.

Дитц и Велга склонились над схемой, остальные придвинулись ближе.

— С поверхности земли, — рассказывал Митта, — в Хранилище силой не проникнуть. Там большое селение, крепость и много воинов — вас просто перебьют на подходе. Хитростью? Мы не смогли придумать такую хитрость. Но зато отсюда, из-под земли… Смотрите, вот здесь вы сядете в надувные лодки и по подземной реке доплывете до этого вот места…

— Стоп, стоп! — прервал его Велга. — Какие еще, к черту, лодки, да еще и надувные? Откуда лодки?

— Лодки у нас с собой, — терпеливо объяснил сварог. — Они нужны, потому что иначе до главного коридора не добраться. Я с вами поплыть не смогу — течение очень сильное, и обратно не выгребешь, то есть и для вас обратной дороги не будет, когда доберетесь до места.

— Хороша перспективка! — присвистнул Валерка Стихарь.

— Ну-ну! — коротко глянул на него Велга. — Мы знали, на что шли. Давайте дальше.

— Вот здесь река делает плавный поворот, течение замедляется, и лодки вынесет прямо к естественному причалу — небольшой каменной площадке, на которую легко высадиться. С нее уже не очень трудно взобраться по стене до вот этого лаза. Он довольно узкий, но потом расширяется и выводит вас в коридор… В главный ко-ридор. Тут уже охрана. Не знаю, сколько их, но не думаю, что очень много — основные силы снаружи, потому что никто не ждет нападения отсюда. Вообще-то нападения и снаружи не ждут, а охрана скорее просто дань древней традиции. Но они вооружены настоящими винтовками и могут начать стрельбу. Так что вам придется действовать по обстоятельствам и уповать на внезапность и удачу.

— Так, — сказал Дитц, внимательно изучая карту. — А потом?

— А потом, когда захватите Милосердие Бога, дело ваше. Сможете диктовать свои условия кому захотите. Для нас главное, чтобы свароги снова обрели Милосердие и воспользовались им, для вас — вернуться домой. Какие тут могут быть вопросы? Одним концом главный коридор упирается в Хранилище, другим выходит на поверхность.

— Что ж, — подытожил Велга, складывая карту и пряча ее в планшетку, — до реки, надеюсь, вы нас доведете?

— Обязательно. И до реки доведем, и лодки сами надуем. Я только вот одного боюсь…

— Пленница вам будет мешать в бою. Оставили бы вы ее здесь — обуза ведь. А мы вам ее потом вернем. Слово даю.

— Что это вам всем наша прекрасная пленница покоя не дает? — подозрительно осведомился Хельмут. — Сначала Арум, теперь ты… Нет уж, с нами пойдет. А захочет жить, мешать не станет, потому как если станет — пристрелю, сучку, самолично и без предупреждения. Все поняла, сержант?

Стана с молчаливой ненавистью кивнула головой.

— Э-э… — подал голос Майер. — А можно вопрос?

— Сколько угодно, Руди, — кивнул Дитц. — Очень бы хотелось знать, куда выводит эта подземная река потом, за нужным нам поворотом? Это я на тот случай спрашиваю, если нам придется удирать.