Западня - Алекс Орлов

Гастон замолчал, выжидательно глядя на полковника. Теперь только он мог принять решение.

– Каким образом ты думаешь подсунуть им дезинформацию?

– Через конопатого парня из курьерского отдела.

– Из курьерского? Ты должен был взять его еще три месяца назад, Фил! У нас же был приказ министра! – воскликнул полковник. – Ты представляешь, что станет с моей задницей, если в Управлении узнают, что мы покрываем бернардийского шпиона?

– Успокойтесь, сэр. Вы отдали мне приказ, я его выполнил. По крайней мере, вы так думали.

– Да, Фил! Я полагал, ты выполняешь мои приказы!

Лицо полковника покраснело. Он очень убедительно изображал негодование, однако Гастон знал, что это игра.

– Ты хотя бы приглядываешь за ним?

– Да, сэр. Парень питается объедками. Ничего существеннее счетов из бухгалтерии ему не перепадает. Бедняга скучает, поэтому информация о перевозке самого Рамона будет как нельзя кстати. Он сбросит дезу бернардийцам, а те немедленно передадут ее в местную ячейку… – Гастон замолчал, передавая инициативу начальству.

Полковник задумчиво поглаживал свой нос. Он думал не только об операции, которую предлагал Гастон, но и о ее возможных последствиях – как положительных, так и отрицательных.

Через два года полковнику предстоял перевод в разряд запаса, когда выслужившие срок офицеры становились советниками или преподавателями в академии. Во внешнем мире это называлось уходом на пенсию, а в «конторе» – переходом в разряд запаса. Уходом на пенсию в «конторе» называли совсем другое.

От того, как пройдут последние годы службы, зависело, насколько хорошо он сможет устроиться в запасе.

– У тебя уже есть кто-то, кто будет играть роль Рамона?

– Да, я привез двух контрабандистов – транспортная полиция взяла их на каком-то мокром деле, где много трупов и крови.

– Где же они отличились?

– На лайнере компании «Дюршлаусс».

– Ты обещал вернуть их?

– Конечно обещал, если уцелеют.

– А они уцелеют?

– В любом случае нам это ни к чему, сэр. А почему вы спрашиваете?

– Ладно, не бери в голову. Их будут искать? Что они за люди?

– Мы взяли их биометрический материал, расшифровали, пропустили через базу данных и выяснили, что эти парни – ветераны войны. Отдельная штурмовая рота дивизии «Хольмбург». Один из них был сержантом, другой лейтенантом – командиром взвода. Пять лет назад их выгнали и лишили пенсии за драку в кабаке. Судя по материалами расследования этого случая, они не были виноваты, но пострадал высокопоставленный офицер, и с ними не стали церемониться. Сначала хотели довести дело до военного суда, но ограничились списанием.

– Как собираешься их использовать, втемную или поиграешь в патриотов – «родина ждет от вас жертвы»?

– Операция и так будет сильно перегружена, поэтому лишние помощники только усложнят ее.

– Ну хорошо. В расход так в расход. Тебе виднее. Можешь начинать раскачивать свои качели, только я поручусь лишь за половину.

– Я понимаю, сэр, – ответил Гастон. Он и не рассчитывал получить полную поддержку – полковник Холандер был слишком стар, чтобы подхватывать на лету рискованные акции. Вот если все получится, тогда он будет со своими подчиненными. Тут уж ничего не поделаешь – закон жанра.

– Сейчас я ничего подписывать не буду… – начал Холандер тот самый спектакль, о котором только что подумал майор Гастон. – Сам знаешь, вдруг какая-то утечка и вас поджарят…

– Да-да, сэр, я как раз хотел попросить вас зарегистрировать операцию задним числом, когда что-то уже будет ясно.

– Хорошо, Фил, – с готовностью согласился Холандер. – Так и сделаем. Удачи тебе.

ГЛАВА 37 

Джека и Барнаби поместили в просторной камере, которую и камерой-то трудно было назвать. Разве только двери казались слишком массивными, да окно было забрано решеткой.

Зато имелась мебель – стулья и стол – все невесомо легкое, чтобы нельзя было использовать как оружие.

Вдоль стен – диваны с мягкой обивкой, в углу за дымчатой ширмой туалет и душ.

Через полчаса после приезда им принесли обед. Его вкатили на сервировочном столике, как в каком-нибудь отеле. Угрюмый служащий в серой робе сказал, что придет за посудой, когда они стукнут в дверь.

Сказал и вышел, предоставляя арестантам удивляться изысканности местного сервиса.

Джек подкатил сервировочную тележку, приподнял салфетку, и они с Барнаби стали деловито переставлять на стол тарелки с первым, вторым и даже с разными салатами.

– В полиции Твидл обещал нас избить, – сказал Барнаби, налегая на картофельный суп с мясом, – хорошо хоть в контрразведке нормальные парни.

В салате попалась ароматная травка. Джек сразу вспомнил, что ел такую в Эртвуде, в ресторане «Этилен Гликоль».

– Слышал о таком ресторане? – спросил он у Барнаби.

– Смешно даже спрашивать, Джек, ты же был у меня в гостях. Ну какой там «Этилен Гликоль»?

Отобедав, арестанты сложили посуду на сервировочную тележку, Джек откатил ее обратно к двери и постучал. Мгновенно появился служитель, выкатил тележку из камеры и закрыл за собой дверь.

Лязгнул замок, и снова стало тихо.

– Заметь, ни одного звука сюда не проникает, – сказал Джек, вытягиваясь на диване.

– Ну так звукоизоляция хорошая. Или просто пытают в другом корпусе.

– Или на другом этаже…

– Надеюсь, нас это не коснется, мы ничего против государства не замышляли, – сказал Барнаби, уверенный, что их прослушивают.

– Как ты думаешь, что там произошло на самом деле? – спросил Джек, уставившись в потолок.

– Думаю, первым пришел Жофре с дружками и устроил нам засаду. Но, как говорится, не рой другому яму…

– А как они внутрь попали?

– Ну… Могли у дурочки этой, Салли-Мод, ключ забрать или украсть. В принципе универсальные ключи есть и у проводниц, и у горничных, и у начальников смены. Навалом ключей.

– Может, они кого-то из персонала убили?

– Все может быть, только это дурачок Топлесс сказал бы. Он бы наверняка проболтался.

– Ну хорошо, закрылись они и стали ждать нас. А тут приперся Сутулый – тоже решил засаду на нас устроить. Так, что ли?

– Так.

– Причем Жофре мог подумать, что это пришли мы.

– Скорее всего так и было, – согласился Барнаби и, почесав живот, добавил: – Вот хохма-то была – Жофре выпрыгнул из шкафа и прямо на ножи к Сутулому!

– Да, а Рип насмерть схватился с тем парнем. Одним словом, случилось то, о чем мы мечтали, – они сцепились между собой. Жаль только, что для генерального сражения выбрали нашу каюту.