Алгоритм любви - Безелянская

И Идалия начинает протестовать. По-своему. Она выходит замуж за кавалергарда штабс-ротмистра Полетика. Это ее пропуск в свет. Красавица Идалия блистает в кругу друзей мужа, молодых кавалергардов, которые ради нее готовы на самый безумный поступок. Их называли "веселой бандой"; правда, поступки их вызывали чаще оторопь, чем смех. Именно они рассылали анонимные письма мужьям-рогоносцам.

Однажды Идалия обратилась к Пушкину с требованием (а не просьбой!) написать ей в альбом. Она не знала поэта, но, как оказалось, и он не знал Полетики. Пушкин написал восторженное посвящение, отчего глаза Идалии "вспыхнули самодовольством". "Боже, что это?" Хозяйка посмотрела в указанное гостем место: в конце стихотворения поэт поставил... "1 апреля".

Идалия "вся вспыхнула, на лице выступили пятна, глаза сверкнули - и альбом полетел в другую сторону". Она не могла простить этого бесчестья. Она умела любить, но как она умела ненавидеть! Здесь ей не было равных.

Ведь это для нас с вами Пушкин - "дневное светило". А для современников он был просто поэт. И не для всех гениальный. Увы, это надо принять как данность. И вот он посмел прилюдно посмеяться над ней, дочерью графа Строганова, внучкой маркизы д'Альмейда, португальской поэтессы. Южная кровь требовала отмщения, и вскоре простодушный арап попал в капкан неистовой Полетики.

Среди сослуживцев ее мужа был красавец Дантес. Ему отдала свое сердце Идалия. Он ответил взаимностью. Именно о ней писал Жорж своему покровителю. Именно ее честь он оберегал. А для этого нужна была "ширма", и притом безупречная. Выбор пал на прекрасную Натали. Вот оно - отмщение.

Скандал вокруг нее отвлекал внимание от истинных любовников. Не исключено, что и женитьба Дантеса на Екатерине была устроена Полетикой. Они были подругами, а некрасивая Катрин не могла быть соперницей блистательной Идалии. А вот возможность всегда быть рядом с Жоржем несомненна. Интрига была закручена со знанием дела: ловушка, расставленная обществу и нам, потомкам, сработала. В нее попались все, капкан захлопнулся на Черной речке.

Все последующие годы Полетика поддерживала тесную связь с супругами Дантес-Геккерен. Постоянная переписка, редкие встречи в Европе. Полетика прожила долгую жизнь, иссушенную ненавистью. Мелочно радовалась, когда о Пушкине мало вспоминали, негодовала, когда в Одессе в 1888 году открыли памятник поэта. Биограф Пушкина П. Бартенев записал по этому поводу: "Ее оскорбляет воздвигаемая в Одессе статуя Пушкина, она намерена поехать и плюнуть на нее".

Актер МХАТа Л. М. Леонидов ребенком видел Идалию Полетику, часто гуляющую по Николаевскому бульвару Одессы со своим братом губернатором города графом Александром Григорьевичем Строгановым. "Шаг старухи был твердым, руки она держала по-мужски, за спиной". Так и просится на ум перифраз Пушкина: Полетика - злой гений дивной красоты.

4. "...Что такое А. П. Керн?.."

История сохранила нам имена Зинаиды Волконской, Каролины Павловой, Евдокии Ростопчиной, Софии Пономаревой... Поэтессы, хозяйки литературных салонов... Анна Керн не держала салон, не писала стихов. Стихи писали ей. Ее красота, опоэтизированная гением, осталась жить в веках.

Анна Петровна Керн... Что мы знаем о ней? Дитя своего века, Анна Керн не стала российской де Сталь, не была демонической женщиной, femme fatale, образ которой формировался в те годы и был очень модным. Не была она и светской львицей, как Аграфена Закревская или Каролина Собаньская.

Анна Керн нарушала условия света, но это был протест против этих самых условий. Она не хотела быть "прибитой на цвету", терпеть и страдать, нести эти тяжкие оковы приличия. В дневнике Анны Керн от 12 июля 1820 года читаем: "Как печально для меня протекает время. Только любовь и дружба пользуются временем". Ей было только 20 лет, но она уже многое пережила, многое познала... горького.

Нежная Анет (так звали ее домашние), дочь помещика Петра Марковича Полторацкого и Екатерины Ивановны, урожденной Вульф, родилась в 1800 году. Ее девичество прошло на Украине, в Лубнах, где отец был уездным предводителем дворянства. Там ее и выдали замуж за 52-летнего начальника дивизии генерала Ермолая Федоровича Керна. Человек он был грубый, малообразованный, взбалмошный. Этакий Скалозуб с Ноздревым.

Ане Полторацкой не было и 17 лет, когда оборвалось ее нежное девичество. Взрослая жизнь началась грустно. Спустя два года она напишет в дневнике: "Его невозможно любить, мне не дано даже утешение уважать его; скажу прямо: я почти ненавижу его. Мне ад был бы лучше рая, если бы в раю мне пришлось быть вместе с ним". Преувеличения романтичной дамы? Судите сами. Генерал Керн был изощрен в развлечениях: он сводничал юную жену со своим племянником, наставляя ее: "...Всякого рода похождения простительны для женщины, если она молода, а муж стар, что иметь любовников недопустимо только в том случае, когда супруг еще в добром здравии". А поскольку генерала "посетило бессилие", он насильно приводил жену в комнату племянника, когда тот раздетый лежал в постели, и сам уходил. Бедной женщине приходилось бороться с домогательствами родственника.

Это позднее Анна Керн, усвоив уроки мужа, обретет свое счастье в любви. А в эти первые годы, еще полные девических грез и чистоты, Анна Петровна предавалась платоническим мечтам и очень раздражалась шутливыми заигрываниями молодых людей. Именно в это время, весной 1819 года, она впервые встретилась с 19-летним Пушкиным. Его развязность и двусмысленные шутки не имели успеха. Случилось это в Петербурге, в доме Олениных, куда супруги Керн приехали по делам генерала.

В 1823 году генерал Керн был назначен комендантом в Ригу, а Анна Петровна уехала к родителям в Полтавскую губернию. Она бросила мужа и решила жить для себя вопреки законам света.

В Лубнах Анна Петровна познакомилась с богатым полтавским помещиком, поэтом, приятелем Пушкина по Петербургу Аркадием Гавриловичем Родзянко. Очень скоро их отношения перешли дружескую черту. Жизнь Анны Петровны, ее окружение резко изменились. Поэты, литераторы, художники... Она много читает, знакомится наконец с творчеством Пушкина. Из Лубен в Тригорское полетели восторженные письма: Анна Керн состояла в переписке с кузиной Анной Николаевной Вульф. Ее восторги, естественно, дошли до поэта, жившего в это время в Михайловском. Пушкин не забыл красавицу-генеральшу, пренебрегшую им, и легко откликнулся. В письме к Родзянко в декабре 1824 года он не скрывает своей заинтересованности: "Объясни мне, милый, что такое А. П. Керн, которая написала много нежностей обо мне своей кузине?".

В июне 1825 года Анна Петровна приезжает в Тригорское. Трудно сказать, что привело ее к тетушке Прасковье Александровне Осиповой. Под натиском родных Анна Петровна ехала в Ригу, чтобы примириться с мужем. Возможно, приезд в Тригорское было уловкой, потребностью "набраться воздуха" перед свиданием с мужем, а возможно, хотелось увидеть Пушкина... Тем более что кузина писала: "...Ты произвела глубокое впечатление на Пушкина при твоей встрече с ним у Олениных; он все говорит: она была слишком блестяща". А в одном из писем кузины Анна Петровна увидела приписку поэта: "Видение пронеслось мимо нас, мы видели его и никогда опять не увидим". Увы, женщины редко хотят оставаться видением.

Словом, Анна Петровна не смогла устоять перед соблазном. Их первая встреча за обедом у Осиповых вышла неловкой. Пушкин от робости дерзил, а Анна Петровна растерянно молчала. Как позднее вспоминал Александр Сергеевич, она произвела на него очень сильное впечатление, "глубокое и мучительное".

Анна Петровна была необыкновенно хороша в то лето, в полном расцвете своей блистательной красоты. Ощущение свободы и власти над мужчинами пьянили ее, прекрасные глаза "с терзающим и сладострастным выражением" кружили голову не одному Пушкину. И в то же время бросалась в глаза ее грусть, ее странная девическая застенчивость.

Александр Сергеевич влюблен. Весь месяц, что Анна Керн была в Тригорском, он был рядом с ней. Но никак не мог взять "правильного тона. То был шумен, то мрачен, то дерзок, то утомительно скучен. Но когда же он решался быть любезным, то ничего не могло сравниться с блеском, остротою и увлеченностью его речи..." Он читал своих "Цыган". "Впервые мы слушали эту чудную поэму, и я никогда не забуду того восторга, который охватил мою душу!..- вспоминала Керн.- Я была в упоении как от жгучих стихов этой чудной поэмы, так и от его чтения, в котором было столько музыкальности, что я истаивала от наслаждения".

Анна Петровна, поддавшись наваждению, пела на стихи Козлова: "Ночь весенняя дышала светло южною красой..." Восхищенный Пушкин вспоминал Плетневу: "Скажи от меня Козлову, что недавно посетила наш край одна прелесть, которая небесно поет его "Венецианскую ночь". Жаль, что он не увидит ее, но пусть вообразит себе красоту и задушевность, по крайней мере, дай Бог ему ее слышать".