Целуй девочек - Джеймс Паттерсон

Осторожная чуткая змея внезапно застыла, а затем резко подалась вперед. Головка легко проникла внутрь Анны Миллер. Инстинктивно помогая себе, змея сложилась кольцами и заползла еще глубже.

Казанова пристально следил, как расширяются прекрасные глаза Анны. Кому из мужчин доводилось видеть такое или чувствовать хоть отдаленное подобие того, что дано ему теперь? Многие ли из таких мужчин еще живы?

Впервые он услышал о сексуальной практике увеличения ануса во время путешествия по Таиланду и Камбодже. И теперь сам устроил подобное представление. Оно заставляло его забыть огорчения, причиненные потерей Кейт и других.

В этом состояла прелесть и изысканность игр, которыми он забавлялся в своей берлоге. Он любил такие игры. Не мог отказать себе в этом удовольствии.

И никто не помешает ему наслаждаться ими. Ни полиция, ни ФБР, ни тем более доктор Алекс Кросс.

Глава 55

Кейт по-прежнему не могла вспомнить многих подробностей своего побега из ада. Она согласилась на сеанс гипноза, во всяком случае на попытку, хотя считала, что ее инстинкт самосохранения слишком силен для этого. Мы решили начать поздно вечером, когда она утомится и станет таким образом более восприимчивой.

Гипноз может быть процессом весьма простым. В первую очередь я попросил Кейт закрыть глаза и дышать ровно и спокойно. А вдруг мне удастся встретиться сегодня с Казановой? Вдруг увижу глазами Кейт, как он действует?

– Вдыхаем чистый воздух, выдыхаем всякую гадость, – прокомментировала Кейт со свойственным ей чувством юмора. – Правильно я говорю, доктор Кросс?

– Старайтесь ни о чем не думать, Кейт, – попросил я.

– Этому совету следовать довольно трудно. – Она улыбнулась. – Голова битком забита. Как чердак старыми чемоданами и сумками. – Голос ее звучал сонно. Обнадеживающий признак.

– А теперь считайте медленно от ста и обратно. Начинайте, когда захотите.

Она легко подчинилась. Это означало, что она мне доверяет, а доверие, в свою очередь, возлагало ответственность на меня.

Теперь Кейт была беззащитна, и я не хотел ни при каких обстоятельствах травмировать ее. Первые несколько минут мы просто болтали, как не раз случалось, когда она была в полном сознании. Нам с первой встречи общение доставляло радость.

– Помните ли вы, что было в доме Казановы? – задал я наконец главный вопрос.

– Да, теперь вспоминаю многое. Помню ночь, когда он появился у меня в доме. Помню, как нес меня по какому-то лесу к месту, где потом держал. Нес так легко, как будто я ничего не весила.

– Расскажите мне об этом лесе, Кейт. – Это был первый из самых драматических моментов. Она снова чувствовала себя с Казановой. В его власти. Пленницей. Я неожиданно понял, какая глубокая тишина стояла вокруг нас в больнице.

– Было совсем темно. Лес был очень густой, сплошные заросли. У него на шее, на шнурке или веревке, висел фонарь… Он невероятно силен. Как дикий зверь. Сам он сравнивал себя с Хитклиффом из «Вутеринговых высот»[18]. Он явно идеализирует и себя самого и то, чем занимается. Той ночью… он шептал мне какие-то нежности, будто пылкий любовник. Говорил, что любит меня… и звучало это… искренне.

– Что еще вы о нем помните, Кейт? Любое ваше слово очень ценно. Подумайте.

Она повернула голову, как будто смотрела на кого-то справа от меня.

– Он каждый раз надевал разные маски. Однажды появился в смертной маске. Самой страшной. Такие маски называются смертными, потому что с их помощью в клиниках и моргах реконструируют лицо покойника, изуродованное до неузнаваемости в результате несчастного случая.

– Это очень интересная подробность. Пожалуйста, продолжайте, Кейт. Все, что вы говорите, очень важно.

– Я знаю, что такую маску можно изготовить по черепу практически любого человека. Его фотографируют… покрывают фотографию калькой… и реконструируют черты лица. А потом изготавливают по рисунку маску. В фильме «Парк Горького» показана смертная маска. На самом деле они не предназначены для того, чтобы их носили живые люди. Не понимаю, каким образом он их достает.

«Ладно, Кейт, – думал я, – хватит об этом, продолжайте свой рассказ о Казанове».

– Что случилось в тот день, когда вы убежали? – спросил я, пытаясь вернуть воспоминания в нужное русло.

От этого вопроса она, видимо, занервничала. Глаза на мгновение открылись, как будто она дремала, а я разбудил, потревожил. Потом глаза снова закрылись. Правая нога начала непроизвольно отбивать дробь.

– Я плохо помню этот день, Алекс. Думаю, была до основания накачана наркотиками, витала где-то в небесах.

– Понятно. Все, что вы вспомните, очень для меня ценно. Вы все делаете замечательно. Вы как-то сказали, что ударили его. Вы ударили Казанову?

– Ударила. Насколько сил хватило. Он вскрикнул от боли и упал.

Она надолго замолчала. А потом неожиданно заплакала. Глаза наполнились слезами, и она горько разрыдалась.

На лбу ее выступила испарина. Я понял, что пора завершать сеанс гипноза. Не знал, что с ней происходит, и испугался.

Я старался говорить как можно спокойнее:

– В чем дело, Кейт? Что случилось? Как вы себя чувствуете?

– Там остались другие женщины. Я сначала не могла их найти. А потом так невероятно растерялась… Я всех бросила.

Глаза ее открылись, в них стояли страх и слезы. Она сама вывела себя из гипноза. Сколько же сил у этой женщины?

– Что меня так напугало? – спросила она меня. – Что случилось?

– Точно не знаю, – сказал я. Мы поговорим с ней об этом позже, не сейчас.

Она отвела от меня взгляд. Это совсем на нее не похоже.

– Можно мне побыть одной? – прошептала она. – Мне хочется остаться одной. Пожалуйста.

Я вышел из палаты с таким чувством, как будто предал Кейт.

Но что я мог поделать? Ведь ведется следствие по делу о целой серии убийств. И ничего пока не прояснилось. Как же так?

Глава 56

В конце недели Кейт выписали из больницы. Она спросила, не соглашусь ли я встречаться с ней каждый день для беседы. Я с готовностью согласился.

– Только совсем не в лечебных целях, ни в коей мере, – объяснила она. Ей просто хотелось открыть кому-то душу, поделиться самым сокровенным. Частично оттого, что тут была замешана Наоми, мы довольно скоро добились взаимопонимания.

Никакой дополнительной информации, никаких свидетельств связи Казановы с Джентльменом-Ловеласом из Лос-Анджелеса не поступало. Бет Либерман, журналистка из «Лос-Анджелес Таймс», наотрез отказалась разговаривать со мной. Она распродавала свой литературный шедевр в Нью-Йорке.

Я хотел было слетать в Лос-Анджелес, чтобы с ней встретиться, но Кайл Крейг отговорил. Он заверял меня, что я знаю все, что известно журналистке. Кому-то надо было верить, вот я и поверил Кайлу.

В понедельник днем мы отправились с Кейт на прогулку по лесу в окрестностях реки Викаджил, то есть в тех местах, где ее обнаружили мальчики. Разговора мы об этом не заводили, но понимали, что теперь повязаны этим общим для нас делом. Без сомнения, никто не знал о Казанове больше Кейт. Если бы она еще что-то припомнила, это было бы весьма кстати. Самая на первый взгляд непритязательная деталь могла оказаться ключом к разгадке.

Оказавшись в темном лесу к востоку от реки Викаджил, Кейт стала непривычно молчаливой и подавленной. Монстр в человеческом образе мог бродить прямо сейчас где-то поблизости, совсем рядом. Может быть, даже следил за нами.

– Я когда-то любила гулять по такому лесу. Повсюду заросли ежевики и лавра, в них щебечут голубые сойки. Все это напоминает мне детство, – рассказывала Кейт по пути. – Мы с сестрами каждый Божий день бегали купаться к такой же речке, как эта. Плескались голышом, что нам строго запрещал отец. Мы делали всегда именно то, что он строго запрещал.

– Вот теперь умение плавать и пригодилось, – сказал я. – Может быть, именно благодаря этому вы благополучно выплыли из Викаджил.

Кейт покачала головой:

– Нет, просто из-за своего упрямства. Я поклялась не умереть в тот день. Не желала его радовать.

Мне и самому становилось не по себе в этом лесу. Каким-то образом беспокойство было связано с печальной историей этих лесов и окружающих их полей. Когда-то в этих местах располагались табачные фермы. На них использовался рабский труд. Кровь и плоть моих предков. Беспрецедентное похищение и порабощение более четырех миллионов африканцев, когда-то завезенных в Америку. Они были похищены. Оказались здесь против своей воли.

– Этой местности я совсем не помню, Алекс, – сказала Кейт.

Когда мы выходили из машины, я нацепил заплечную кобуру. Кейт нахмурилась и покачала головой при виде оружия, но возражать не стала. Понимала, что я охочусь на вампиров, один из которых бродит на свободе. Ей приходилось с ним встречаться.

– Помню, что, когда сбежала, очутилась в лесу наподобие этого. Высокие корабельные сосны.