Между «да» и «нет» - Бьюла Астор

— Джейми, — простонал он. — Джейми, ради всего святого…

Она медленно подплыла к нему, невесомо касаясь его тела и наслаждаясь тем эффектом, который производили на него эти эфемерные касания.

— Отнеси меня в постель, Джейк, — промурлыкала Джейми между двумя поцелуями. На какое-то мгновение она испугалась, что зашла слишком далеко, но сразу же успокоилась, ибо он встал из воды, переступил через край ванны и осторожно взял ее на руки.

Оба они были мокрыми, но не замечали этого. То, как она задумала соблазнять его, не допускало нетерпеливости, и она постаралась успокоиться, понимая, что, взяв инициативу в свои руки, надо выдерживать линию поведения до конца, пока не удастся привести Джейка в такое состояние, когда он окажется способным не просто выслушать ее, но и понять.

Он опустил ее на кровать, а она приподнялась и, продолжая нежно обнимать его, поцеловала в губы.

— Джейми.

Страстный поцелуй длился, и все ее планы и намерения чуть было не оказались забытыми. Каждая клеточка ее естества хотела раствориться в блаженстве его объятий. Но нет, на этот раз она не позволит своей плоти одержать над ней верх, пока еще нет. Прервав поцелуй, и нежным натиском опрокинув его на спину, она склонилась, целуя его плечи и грудь, а потом ее рот пополз вниз, проделав на его теле влажную тропинку.

Поняв, что она задумала, он сначала попытался остановить ее, приподнялся, хотел привлечь ее обратно к себе. Но она уже нежно покусывала его напряженную плоть, а потом начала обводить вокруг языком, пока он не расслабился и не отдался наслаждению, которое испытывал от нежных ласк ее рук и губ.

Очень скоро, выказывая ему всю свою нежность, страсть и любовь, Джейми сама страшно возбудилась и уже не в силах была сдерживаться, и, когда он, притянув ее к себе и перекатив на спину, склонился над нею, она была готова принять его и приняла, издав стон наслаждения.

К завершению они пришли одновременно, что явилось физическим выражение гармонии, возникшей в тот момент в сознании обоих, — так, во всяком случае, подумала Джейми, когда медленно возвращалась с высот наслаждения и восторга. Она лежала, обняв Джейка, чувствуя под щекой гулкое биение его сердца. Но вот дыхание его восстановилось, он простонал:

— Боже, Джейми, ты меня опустошила! Что случилось?

— А ты не понимаешь?

Она улыбнулась, приподняла голову и заглянула ему в лицо. Вместо обычной его насмешки — напряженный, испытующий взгляд.

— Смею ли я просить объяснений?

Она не стала делать вид, что не понимает сути вопроса. В конце концов, этого она и хотела — их близости, теплоты его рук. Его тело и разум сейчас расслаблены и насыщены любовью, а его постоянная настороженность иссякла, так что она может попытаться достичь понимания.

— Ох, Джейк, это всего лишь попытка показать тебе, как сильно я тебя люблю.

Как она и предвидела, он не поверил ей, напрягся, отстранил ее от себя и посмотрел на нее холодно и сердито.

— Не пойму, Джейми, что за игры ты тут затеяла.

— Зачем бы я стала играть?

— Зачем? — Он дышал с хрипом, глаза его горели яростью. — И ты еще спрашиваешь? Шесть лет назад ты тоже говорила, что любишь меня, а потом уехала, объявив, что предпочитаешь заняться карьерой. С тех пор ты избегала меня как чумы. Даже сегодня…

— Я лгала тебе, Джейк. И тогда, и сегодня… — Невероятное признание лишило ее бодрости, она не осмеливалась взглянуть ему в глаза. — Я всегда любила тебя, но… Я уехала, ибо думала, что ты не любишь меня, что ты хочешь жениться на мне просто потому… ну, потому, что так хочет твой отец.

— Ты уехала поэтому? — Он резко сел, схватил ее за плечи и, встряхнув, прорычал: — Так ты думала?.. Какой черт внушил тебе столь безумные мысли?

— Не черт, Джейк, а Ванда.

И она вкратце поведала ему, о чем шесть лет назад услышала от другой женщины.

— Почему же ты не поговорила со мной? Почему так легко поверила Ванде и не поверила мне, человеку, которого ты, как утверждаешь, любила?

— Я тогда была наивной восемнадцатилетней дурочкой. К тому же где-то глубоко внутри я никогда не верила, что столь прекрасный мужчина действительно любит меня, и любит так же сильно, как я его.

Она видела, что гнев постепенно оставлял его, а лицо немного просветлело.

— Мне бы, черт побери, шею тебе скрутить! — хрипло сказал он. — От одной мысли, что ты сотворила с нами обоими, у меня ум за разум заходит. — Он глухо простонал. — Но что я могу теперь сделать? Что? Побить тебя?

И вдруг он резко притянул ее к себе и страстно поцеловал, вложив в свой поцелуй всю горечь и боль, что заполонили сейчас его сердце. Она это почувствовала.

Когда он прервал этот болезненно-страстный поцелуй и заговорил, в голосе его слышались горестные нотки самоиронии.

— А я-то все эти годы ждал, не переменишь ли ты свое решение, не надоест ли тебе твой Лондон и твоя карьера. Сначала я и подумать не смел броситься за тобой вслед, опасаясь, что вспугну тебя, и ты в панике умчишься еще дальше. Сидел шесть лет и ждал, как последний идиот, надеясь, что рано или поздно ты вернешься, хранил свои чувства для тебя одной, не смея взглянуть на другую женщину. Да и впустить в свою жизнь другую женщину, даже только заниматься с нею сексом для меня просто невозможно. Я истерзал себя одиночеством и вечными думами о тебе, а теперь, спустя шесть лет, ты приходишь и говоришь, что это недоразумение, что все это случилось из-за того, что кто-то чего-то тебе наплел.

Понимая, что он в эти минуты чувствует, Джейми тихо сказала:

— Джейк, послушай, может, все это и к лучшему. Тогда я была такой наивной и неопытной, и если бы не эти шесть лет, я никогда не смогла бы общаться с тобой на равных. Прости, но я почти не сомневаюсь, что та восемнадцатилетняя девочка очень скоро надоела бы тебе.

— Хочешь убедить меня, что если бы не Ванда, то и счастья нам не видать? — поинтересовался Джейк.

— Кстати, а как насчет Аманды? — сухо напомнила ему Джейми. — Ты ведь, кажется, хотел жениться на ней.

— Ты сама и подтолкнула меня к подобным действиям. Я просто разыграл все это, чтобы вызвать твою ревность…

— А как же Аманда?..

Джейк усмехнулся.

— Ее папаша не прочь был заполучить меня в зятья и не раз намекал на это, вот я и решил таким образом выяснить, как ты к этому отнесешься, тем более что прекрасно знал о нежелании Аманды выходить за меня замуж. Чего я действительно не ожидал, так это что она бросится за помощью именно к тебе, а ты сразу же поверишь, что я женюсь на ней. Ну, я и уцепился за это, чтобы сделать следующий шаг. Должен признать, я был немало удивлен той легкостью, с которой мне все это удалось проделать. Но причину того, что ты так быстро сдалась, я, кажется, понял только в прошлую ночь…

Джейк наклонился к ней, но она резко отстранила его.

— Это не объясняет, почему ты решил хитростью заманить меня в брак. Ведь тебе не восемнадцать, как мне было тогда, мог бы просто поговорить со мной по-человечески, объясниться…

— Ах это! — Он опять усмехнулся. — Если бы я был уверен в твоей любви…

— Иначе говоря, гордость тебе не позволила?

— Ну, считай, что так. Я и сегодня ночью никакой любви в тебе не нашел. Сильное влечение — да, но не любовь. У тебя ведь, как ты говоришь, никого не было… Вот я и решил, что ты меня используешь для удовлетворения физической потребности.

Джейми покачала головой.

— Ты же просто подавил меня, заставил почувствовать свою слабость. Как же могла я еще вести себя? Выказать тебе всю свою любовь, когда ты не любишь меня?

— Не люблю тебя! — простонал Джейк. — Да каждый раз, как я прикасался к тебе, я почти не мог скрыть своих чувств. Не иначе как ты слепая, раз не замечала этого. Мне тридцать два года, и ты единственная женщина, способная так воспламенить меня… — Джейк помолчал, после чего резко сменил тему: — Боюсь, Джейми, ты не захочешь бросить свое дело. Ты создала его своими руками и…

Она покачала головой, тотчас прервав его.

— Ральф будет счастлив выкупить у меня мою долю. А я вполне могу удовлетвориться гораздо более скромным видом деятельности, — она лукаво улыбнулась, — той деятельности, которая существенно облегчит давление семейной жизни. Уйма семейной жизни! Какое счастье!

Она вдруг вспомнила, что до сих пор не обрадовала Джейка известиями из дому, и сразу же пересказала ему разговор с матерью, который, кроме прочего, подтвердил, что Ванда, приходившая к ней повиниться, не лгала, уверяя ее, что Джейк всегда любил лишь ее одну.

— Честно говоря, Джейми, меня просто пугает, что тебе требуется столько подтверждений этому факту со стороны, — проворчал Джейк. — Послушай, если бы ты и дальше была со мной такой же отзывчивой, как прошлой ночью, я сомневаюсь, что слишком долго сопротивлялся бы желанию сказать тебе о своих чувствах. Единственное, что удерживало меня от этого, страх спугнуть тебя, страх тебя потерять. Но есть еще одна вещь, которая меня беспокоит.