Власов против Сталина. Трагедия Русской освободительной армии, 1944–1945 - Иоахим Гофман

Остальные авиационные части – 11-я бомбардировочная эскадрилья, 14-я эскадрилья связи, учебно-запасная эскадрилья – находились уже в стадии создания, когда начальник Генерального штаба люфтваффе генерал авиации Коллер 15 февраля 1945 г. велел приостановить их дальнейшее формирование [258]. Эта мера была продиктована необходимостью экономии горючего в максимально возможном объеме. Тем временем то, что формирование продолжалось даже за спиной начальника Генерального штаба, свидетельствует об энергии, с которой Ашенбреннер подталкивал создание ВВС РОА, как и о том, что он имел поддержку различных служб германских люфтваффе [259]. Прервано было лишь создание бомбардировочной эскадрильи, т. к. и без того не удалось достичь согласия о том, какие самолеты являются наиболее подходящими для целей Освободительной армии – Hе-111 либо, как того желал Ашенбреннер, типа Hs-123 или Hs-129. Сохранился основной состав 3-й разведывательной эскадрильи во главе с капитаном Артемьевым, которая обладала 3 ближними разведчиками Fi-156, служившими и в качестве самолетов связи, а для фотографирования местности с воздуха даже получила реактивный самолет Ме-262. К концу марта 1945 г., кроме того, два транспортных самолета Ju-52 во главе с майором Тарновским положили начало 4-й транспортной эскадрилье, боевые задачи которой должны были состоять в высадке парашютистов-десантников в тылу противника. Помимо этого, была полностью укомплектована двумя самолетами Ме-109, двумя Ju-88, двумя Fi-156, двумя У-2, одним Не-111 и одним Do-17 5-я учебно-тренировочная эскадрилья, а также школа летчиков, которая под деятельным руководством начальника учебного штаба майора Тарновского развернула активную учебную деятельность.

В отличие от авиационных частей, 9-й полк зенитной артиллерии во главе с подполковником Васильевым (адъютант лейтенант Гришков) не удалось оснастить в предусмотренном объеме вооружением и снаряжением. Само по себе было предусмотрено укомплектовать по месту формирования русским персоналом немецкие орудийные батареи и возникшие подразделения, затем подчинять взвод за взводом командующему ВВС РОА. Поскольку, однако, в местах формирования План и Мис [ныне соответственно Плана и Стршибро, Чехия. – Прим. пер.] не было немецких зенитных частей и поставка оружия и снаряжения не производилась, Ашенбреннер 12 марта 1945 г. был вынужден предложить начальнику Генерального штаба люфтваффе предпринять обучение русского зенитного полка, тем временем возросшего до 2800 человек, если потребуется, – и на трофейном оружии. [260] Рамки, установленные первоначально для ВВС РОА, вскоре еще более расширились, когда, наряду с 6-й ротой связи во главе с майором Лантухом в Нойерне (Нирско), 16 февраля 1945 г. в казарме имени короля Георга в Дрездене приступили и к созданию для начала 1-го моторизованного батальона 12-го телеграфно-строительного полка связи РОА под чисто русским командованием [261]. Власов согласился с его временным использованием по назначению под руководством начальника связи люфтваффе и взамен получил заверения, что этот полк в случае боевых действий Освободительной армии, особенно при каком-либо «выдвижении на русскую территорию», будет и в оперативном отношении подчиняться исключительно его командованию.

Перед лицом продолжавшегося ухудшения общей военной обстановки и трудностей специального обучения, особенно зенитного полка, Мальцев и Ашенбреннер в конце марта 1945 г. договорились сначала дать наземным подразделениям ВВС пехотную подготовку. Тем самым одновременно должна была создаться возможность объединить наземные части, в случае необходимости, в боевую единицу силой бригады или дивизии и использовать ее для усиления сухопутных частей РОА на Востоке. Важное место в этой комбинации занимал 9-й парашютно-десантный батальон в Куттенплане (Плана Ходова) с командиром подполковником Коцарем и начальником штаба майором Безродным (одной из рот командовал старший лейтенант Сперанский). Составленный еще за несколько месяцев до этого из бывших военнослужащих советских десантных частей, основательно подготовленный тактически опытными русскими и немецкими офицерами парашютно-десантных войск, хорошо оснащенный автоматическим оружием и прочим снаряжением, этот батальон, которому Мальцев и Ашенбреннер уделяли особое внимание и который с полным правом мог претендовать на звание гвардейской части, был в апреле 1945 г. готов выполнить любое боевое задание в тылу противника [262].

Однако вопрос боевого использования к этому времени уже был вытеснен новой проблемой: каким образом сохранить части Освободительной армии после ожидавшегося в ближайшем будущем краха Германии. Тем не менее, еще произошло боевое соприкосновение частей ВВС РОА с частями Красной Армии, т. к. самолеты эскадрильи ночных бомбардировщиков 13 апреля 1945 г. поддержали наступление 1-й дивизии РОА на советский плацдарм Эрленгоф к югу от Фюрстенберга [ныне Айзенхюттенштадт. – Прим. пер.] бомбовым ударом [263]. 15 апреля 1945 г. Власов сообщил генерал-майору Мальцеву в Мариенбаде о намерениях Верховного командования сосредоточить все Вооруженные силы КОНР, включая 15-й казачий кавалерийский корпус, а также Русский корпус, к востоку от Зальцбурга или в Богемии. Лишь «собрав в кулак все наши части», как выразился Власов, можно было продемонстрировать подлинные масштабы Освободительной армии и, тем самым, быть может, привлечь внимание и интерес англо-американцев. За этим скрывалась надежда, что, возможно, удастся, как когда-то генералу Врангелю, спасти армию от гибели. Власов объявил, что затем отправится в Прагу, чтобы там попытаться достичь соглашения с чешским национальным движением [264]. Для этой цели он договорился с Мальцевым, что тот к вечеру 18 апреля приведет в готовность свои авиационные части и, возможно, переведет их на резервные аэродромы, где уже были созданы некоторые запасы горючего и боеприпасов. В случае если не удастся достичь временного союза с чехами до ожидаемого прихода американцев, самолеты следовало официально возвратить генерал-лейтенанту Ашенбреннеру, а всем частям ВВС РОА 20 апреля 1945 г. направиться на юг наземным путем. В качестве места для соединения с остальными частями Освободительной армии Мальцев предложил район Будвайс – Линц. Соответствующий приказ был немедленно подготовлен полковником Ванюшиным совместно со старшим лейтенантом Плющовым и подписан главнокомандующим еще до его отъезда.

Нет необходимости говорить, что затея Власова уже потому была заведомо обречена на неудачу, что американцы и не думали пускаться в Богемии в какие-либо комбинации против своих советских союзников и даже просто продвигаться далее Пильзена [ныне Пльзень, Чехия. – Прим. пер.]. Беседа с чешским генералом Клецандой также не оставляла надежд. Поскольку, как Власов передал по телефону из Праги еще 17 апреля 1945 г., чехи-националы заняли негативную позицию, то с ведома и при поддержке генерал-лейтенанта Ашенбреннера была незамедлительно начата подготовка к выводу частей из Мариенбада. Уход 20 апреля 1945 г. еще раз засвидетельствовал внутреннюю сплоченность и тот оптимизм, который царил в ВВС РОА до самого конца, как вспоминал лишь недавно пробившийся сюда из Потсдама летчик-лейтенант из волжских татар Хакимоглу [265]. В послеобеденные часы 20 апреля 1945 г. штаб, части летного полка, службы технической помощи и взвод охраны с развернутыми знаменами на правом фланге выстроились перед прежней штаб-квартирой, отелем «Люкер» [266]. Полковник Ванюшин отдал рапорт о построении частей, после чего генерал-майор Мальцев в краткой речи призвал солдат ВВС и в этой трудной ситуации при всех обстоятельствах сохранять воинскую дисциплину, потому что только это могло быть гарантией спасения личного состава и частей. Мальцев в эти дни, очевидно, еще предавался надеждам, что «в новых условиях и при новой политической ситуации», быть может, удастся продолжить освободительную борьбу. Лишь так можно понять смысл его заключительных слов: «Я непоколебимо верю в конечную победу идеи русского освободительного движения и в освобождение нашей Родины от проклятого коммунистического режима. Армия и народ помогут нам. А теперь, мои бравые орлы, вперед к победе! Да здравствует свободная Россия!» В 14.30 части двинулись в путь, чтобы в тот же вечер в Куттенплане соединиться с парашютно-десантным батальоном. В боевом порядке, с охранением впереди и на флангах, но со строгим приказом избегать столкновений с немецкими или американскими частями колонна 21 апреля достигла Плана, где к ней примкнул зенитный полк, а 23 апреля 1945 г. – Нойерна, где присоединились подразделения связи. В пути, по просьбе офицерской делегации во главе с капитаном Якитовичем, были приняты и остатки 1-го полка белорусской дивизии «Беларусь», около 800 человек[45]. С Власовым и армейским штабом, а тем более с 1-й и 2-й дивизией РОА давно уже не было связи, когда, к большому облегчению Мальцева, 24 апреля 1945 г. в Нойерне появился генерал-лейтенант Ашенбреннер.