Власов против Сталина. Трагедия Русской освободительной армии, 1944–1945 - Иоахим Гофман

После прояснения предварительных вопросов, «на основе Пражского манифеста от 14.11.44 г.» 19 декабря 1944 г. был издан приказ, подписанный «рейхсмаршалом Великогерманского рейха и главнокомандующим Люфтваффе» Герингом, о формировании «военно-воздушных сил РОА в рамках Русской освободительной армии» [238]. Помимо авиационных частей и зенитной артиллерии, они теперь должны были включать также парашютно-десантные части и части связи. В рамках авиационных частей в первую очередь предусматривалось формирование 1 истребительной эскадрильи с 15 истребителями Ме-109 G-10. Кроме того, согласно заявке следовало как можно быстрее создать:

1 штурмовую эскадрилью с 12 пикирующими бомбардировщиками Ju-87,

1 бомбардировочную эскадрилью с 5 средними бомбардировщиками Hе-111,

1 эскадрилью связи с 2 самолетами связи Fi-156 и 2 советскими трофейными самолетами У-2,

1 запасную эскадрилью с 2 бомбардировщиками Hе-111, 2 пикирующими бомбардировщиками Ju-87, 2 истребителями Bf-109, 2 тренировочными истребителями Ме-108, 3 тренировочными самолетами У-2.

Персонал запасной эскадрильи, которая практически являлась летной школой, должен был состоять из 6 экипажей бомбардировщиков, 12 экипажей штурмовиков и 12 экипажей истребителей. С другой стороны, для начала было санкционировано формирование лишь одного мобильного зенитного полка в составе штаба и моторизованного взвода связи, 2 тяжелых и 1 легкого дивизионов, который, однако, обладал повышенной огневой мощью. Каждый тяжелый зенитный дивизион состоял из штаба с моторизованным взводом связи, а также 4 батарей с 6 зенитными орудиями калибра 88 мм каждая, легкий дивизион – из штаба с моторизованным взводом связи, а также 1 батареи с 15 зенитными орудиями калибра 37 мм и 2 батарей с 15 зенитными орудиями калибра 20 мм каждая. Кроме того, предстояло дополнительно сформировать 1 парашютно-десантный батальон обычного состава: штаб с взводом связи, 3 парашютно-десантные роты, 1 парашютно-десантная пулеметная рота, имеющие в целом 15 легких пехотных орудий или средних минометов. Согласно приказу было также предусмотрено одновременное формирование 1 роты связи. Боевая сила ВВС РОА должна была составлять сначала около 4500 офицеров, унтер-офицеров и рядовых, но в действительности вскоре превысила эту штатную величину, т. к. и зенитный полк, и парашютно-десантный батальон комплектовались сверхштатно. Кроме того, имелся многочисленный русский персонал, находившийся для специальной подготовки в школах и других заведениях германских Люфтваффе [239], и было дополнительно сформировано еще несколько незапланированных подразделений – пропагандистские подразделения и 1 учебно-запасная рота связи.

Уже в приказе Геринга от 19 декабря 1944 г. было определено, что «руководство формированием должно находиться в руках РОА». Субординация была окончательно урегулирована после того, как Власов 28 января 1945 г. был назначен главнокомандующим Вооруженными силами народов России и одновременно было решено подчинить ему и ВВС РОА непосредственно и «во всех отношениях» [240]. Беседа Власова и Мальцева по приглашению рейхсмаршала в Каринхалле (Шорфхайде) 2 февраля 1945 г. [241] внесла желаемую ясность и протекала к полному удовлетворению русских собеседников, не в последнюю очередь потому, что Геринг дополнительно пообещал коренным образом изменить условия жизни так называемых «восточных рабочих». В соответствии с этим, по распоряжению главного командования люфтваффе от 4 марта 1945 г., подписанному начальником Генерального штаба люфтваффе генералом авиации Коллером, русские военно-воздушные силы были окончательно отделены от немецких в организационном отношении. Мальцев, еще в феврале по ходатайству Власова произведенный в генерал-майоры, получил теперь полномочия командующего ВВС РОА, по официальной терминологии – «командующий Военно-воздушными силами КОНР» или «начальник Военно-воздушных сил Вооруженных сил народов России (ВСНР)», и в этом качестве ему были подчинены авиационные части, зенитная артиллерия, парашютно-десантные части и подразделения связи ВВС РОА [242].

Своим личным адъютантом Мальцев назначил лейтенанта Плющова, начальником канцелярии – капитана Петрова. Штаб ВВС РОА, согласно утвержденному главнокомандующим 13 февраля 1945 г. боевому составу, складывался следующим образом [243]:

командующий – генерал-майор Мальцев,

начальник штаба – полковник Ванюшин,

адъютант штаба – капитан Башков,

офицер по особым поручениям – майор Климович.

Оперативный отдел

начальник отдела – майор Меттль.

Отдел безопасности

начальник отдела – майор Тухольников.

Отдел кадров

начальник отдела – капитан Науменко.

Отдел пропаганды

начальник отдела – майор Альбов,

редактор газеты «Наши крылья» – Усов,

военный корреспондент – лейтенант Жюно.

Юридический отдел

начальник отдела – капитан Крыжановский.

Интендантская служба

начальник – лейтенант Голеевский.

Санитарная служба

начальник – подполковник д-р Левицкий,

капитан д-р Добасевич,

капитан д-р Мандрусов.

Взвод охраны

командир взвода – старший лейтенант Васюхно.

Кроме того, при штабе находился генерал-майор царской армии Попов с группой эвакуированных из Югославии кадетов младших классов «1-го Русского кадетского корпуса имени Великого князя Константина Константиновича», из которых старший лейтенант Фатьянов сформировал взвод по особым поручениям.

Заполнение командных должностей в ВВС РОА осуществлялось генерал-майором Мальцевым лишь по деловым соображениям, при этом он не проводил различий между бывшими советскими офицерами и офицерами царской армии или Добровольческой армии времен Гражданской войны, которые все в большом количестве предложили свои услуги. Необходимость сделать штаб работоспособным как можно быстрее привела к заполнению большинства его вакансий старыми эмигрантами, тогда как в войсковых частях лишь меньшинство офицеров происходило из этих кругов. Среди зарубежных русских особенно выделялась группа бывших царских офицеров, которые в межвоенный период служили в ВВС королевской армии Югославии, а позднее – в Русском охранном корпусе: полковники Байдак и Антонов, подполковник Васильев, майор Шебалин, командир авиаполка югославской армии, а также ряд младших офицеров – старшие лейтенанты Филатьев, Гришков, Лягин, Потоцкий и др. [244] Майор Альбов был корреспондентом лондонской газеты «Дейли мейл» и американского агентства «Ассошиэйтед пресс» в Белграде. Майор Тарновский жил в Чехословакии. Однако наряду со старыми эмигрантами важные посты в штабе занимали и бывшие советские офицеры – помимо начальника штаба полковника Ванюшина, начальник оперативного отдела майор Меттль, начальник отдела безопасности майор Тухольников и др. Большинство бывших военнослужащих советских ВВС уже давно присоединились к Освободительному движению. Когда Власов 4 февраля 1945 г. в первый раз посетил с инспекцией создаваемые авиационные части, он наградил целый ряд этих людей орденами и медалями [245]. К награжденным за их прошлые заслуги принадлежали: майоры: Бычков, Ильюхин, Меттль, капитаны: Антилевский, Артемьев, Арзамасцев, Науменко, Соколов, старшие лейтенанты: Кузнецов, Песиголовец, Шиян, лейтенанты: Алексеев, Григорьев, Ярославец, Ляхов, Лушпаев, Пискунов, Сашин, Щербина, Сердюк, Школьный, Скобченко, Соколов, Строкун, Воронин. Кроме того, существовала заметная группа молодых офицеров-летчиков, которые еще недавно сражались на советской стороне против немцев и лишь несколько месяцев назад встали под «знамя Комитета освобождения народов России», среди них – капитаны: Иванов, Микишев, старший лейтенант Стежар, лейтенанты: Бачурин, Беликин, Чебыкин, Хамитов, Кургин, Грилёв, Юла, Новосельцев, Петров, Попонин, Рвачёв, Зининых, Табуля и др. О несломленной морали именно этой группы свидетельствует «Открытое письмо», которое 12 из них направили 11 марта 1945 г. через газету «Наши крылья» генерал-лейтенанту Власову и генерал-майору Мальцеву [246]: «Перед лицом свободолюбивых русских людей и всего мира мы открыто заявляем: мы, нижеподписавшиеся русские летчики, вступаем в ряды Русской освободительной армии и торжественно клянемся отдать все свои силы, а если понадобится – и жизнь, освобождению нашей Родины от большевизма. Мы ждем лишь приказа, чтобы взять в руки штурвалы самолетов и направить свои машины в бой за светлое будущее нашей любимой Родины».

В целом слияние разнородных элементов вполне удалось, т. к. все эти добровольцы были исполнены убеждения, что своим трудом вносят вклад в «великое дело создания Военно-воздушных сил РОА». Правда, полностью скрыть зачастую наблюдавшиеся в добровольческих частях противоречия между старыми и новыми эмигрантами не удавалось, например, бывшие военнослужащие Русского охранного корпуса («корпусники») составляли в зенитном полку особый, отделенный от остального офицерского корпуса кружок. Интеграционная политика Мальцева, видимо, не находила одобрения и среди влиятельных лиц из Верховного командования, которые в политическом отношении были подчас привержены идеям НТС – течения, которое Мальцев не мог одобрить. Сообщается, что Мальцев, не считая Власова, с которым его связывали личные доверительные отношения, имел лишь немногих друзей среди ведущих офицеров Освободительной армии из-за своих либеральных и надпартийных взглядов. Это считают и причиной, по которой, например, городской комендант РОА в Мариенбаде, генерал-майор Благовещенский, относился к командующему ВВС РОА с подчеркнутой сдержанностью и ограничивал до минимума даже необходимые служебные контакты с ним [247].