Город теней - Михаил Шухраев

— Не знаю, вроде все живы покуда. Если не считать господина К. Так я уж давно его списал. Какого черта у вас так темно?

— Лампочка, начальник, лампочка. Напряжение скачет, как черт на виселице. Мне-то пофиг пока что, у меня все через УПС подключено. Да заходите вы!.. А то батареи ни хрена не подключили, работнички хреновы!

Произнеся это, хозяин удалился в единственную комнату, из которой пробивался слабый свет. Гость последовал за ним, не забыв защелкнуть древнесоветский замок.

Комната, какой вошедший всегда ее помнил, напоминала иллюстрацию к комиксу из жизни программистов. На этажерке, тахте и свободном стуле были свалены в беспорядке цветные журналы, папки с какими-то распечатками и самой различной тематики книги. Стол украшали пизанские башни дисков, грозящие катастрофическим падением. На все это взирал лощеный девятнадцатидюймовый монитор, оттеняемый полуразвинченным системным блоком, в котором виднелись кое-как прикрученные детали. Не менее холеный, чем монитор, цветной струйный принтер, переставленный на пол, выглядел прямо-таки жертвой репрессий. Ему было явно неудобно находиться рядом с пустыми банками из-под пива и початым пакетом чипсов.

Все компьютерное хозяйство мигало, перепутавшись уходящими под стол шнурами, временами попискивало и зловеще гудело.

Можно сказать, что обитатель сего жилища идеально соответствовал обстановке. Был он довольно высок, хотя до роста пришедшего не дотягивал, но казался несколько ниже из-за сутулости. Серо-русые волосы до плеч оттеняли бледноватую кожу, а прикрывающие большие и внимательные серые глаза очки делали выражение лица не то хитрым, не то просто ехидным. Возраст определялся только в некотором интервале — может, вчера из института, а может, и сороковник отпраздновать готовится. И гость, и хозяин казались людьми без возраста.

Нескладность фигуры подчеркивала максимально неудобная поза — добравшись до комнаты, хозяин сразу взгромоздился с ногами на вертящееся офисное кресло и обхватил руками колени.

Гость довольно бесцеремонно переместил кипу бумаг со стула на пол, уселся, закурил, используя в качестве пепельницы одну из пустых пивных банок, и спросил:

— Как дела, друг мой?

— Да как всегда. Все на свете — дерьмо…

— Как говорят господа панки. И добавляют — кроме мочи.

— Один мэн тут подсунул свою базу данных, сам, урод, до ума довести не может. Я ее и так в виду имею, и этак. Есть там бага, которая ее вешает, а где — не найти. Впрочем, вам-то до этого что? Вы все одно DOS от «Линукса» не отличаете. И вообще, вам виски красить пора, Игорь.

Игорь, а именно так и звали гостя, улыбнулся:

— Передергиваете, сударь. Я, конечно, все больше не по программам, а по игрушкам, но все же не настолько чайник. Держите, кстати, — и извлек из-за пазухи диск.

— Новый аддон к «Сайленс шторму». Свеженький, прямо из фирмы, в продажу еще не поступил. Радуйтесь. А от критики моей внешности прошу воздержаться.

И пока он говорил это, с его внешностью стали происходить не очень явные, но все же метаморфозы. Вот исчезли морщинки в уголках глаз. Вот куда-то делась седина. Вот он слегка встряхнул головой — и на лоб упала черная челка…

— В таком — то виде…

— Именно в таком. Сейчас перескажу подробности, вы их наверное, и ожидаете с нетерпением. Ну, придется поинтриговать, сударь мой, ничего не поделаешь. Диск лучше посмотрите.

Хозяин принял диск, осмотрел рекламу на обложке и отложил к монитору, пробурчав:

— Поглядим, поглядим. Что еще в ГДР хорошего?

— Что хорошего придет из-за Ручья?

— Он?

Хозяин квартиры решил, что пора брать быка за рога.

— Он самый. Я в этом убедился. Сыграл в переписчика — довольно убедительно сыграл, но намеренно допустил несколько проколов.

— Чтобы он понял — «переписчик» приходил по его душу?

— Именно ради этого. Чтобы он понял — и занервничал. Некоторое время будет избегать всяких контактов. И это только хорошо.

— Вот я бы на вашем месте взял пистолет, зарядил серебряными пулями…

— Угу. А он виноват в том, что стал таким, каким стал? Подумайте, друг мой, я же не прокурор. И даже не тот милый человек из О.С.Б., который однажды решил, что ему позволено судить, кому оставаться жить, а кому надо умереть максимально жуткой смертью.

— Обеты?

— Они самые. Вампир, даже вот такой, «дикий», если избавиться от людских сказок, это вовсе не «нежить». А вполне живое существо. Обет не убивать существ распространяется и на него.

Хозяин только вздохнул. А потом язвительно спросил:

— А на комаров ваши обеты тоже распространяются?

— Знаете, батенька, что на этот же вопрос ответил Лев Николаевич Толстой — кстати говоря, жаль, что он не успел окончательно адаптировать наше учение к русской почве? «Не понимайте все буквально!» — вот что он сказал! В общем, оставим религиозный диспут до лучших времен. — Игорь обезоруживающе улыбнулся.

— Итак, наш «клиент» действительно убил этого Купермана. По всей видимости, убил не просто так, а что-то довольно долго у него выпытывал. Учитывая, кто такой покойный Куперман, можно понять, что конкретно.

— Производителей наркоты, кого же еще!

— Наверняка. Занервничал он, еще подходя к дверям. Вероятно, ждал спецназ. Чуть-чуть успокоился, увидев меня в обличии…

— А вот интересно — к нему же нагрянут реальные переписчики, вся эта Всероссийская перепись только-только началась…

— Надеюсь, что нагрянут. И очень надеюсь, что он занервничает. И следующую свою акцию отложит. На неопределенный срок.

— Что еще?

— Еще? «Жучок» на него поставил. Есть очень большая вероятность, что им заинтересуется кто-то из наших «бойцов невидимого фронта» — или С.В.А., или О.С.Б. Последним не до того, про «дело живых мертвецов» инфа уже есть?

— Еще какая!

— Ну вот, значит, придут их «заклятые друзья». Придут непременно, чутье меня не подводит.

— И попытаются перетянуть убийцу Купермана на свою сторону?

— Думаю, будет еще хуже. Они попытаются использовать его втемную. Он податлив, вот что плохо.

— И что хотите делать?

— Возможно, придется нарушить свои принципы — и выйти на прямой контакт с О.С.Б. Есть у меня на примете один персонаж — выгуливает стажершу, ни на шаг не отпускает. И правильно делает — девочка с нераскрытым потенциалом. Огромным, похоже, они о том сами не знают. Жаль, что…

— Что проворонили их стажера год назад?

Игорь вздохнул. Облик «эмо-боя» мгновенно исчез, сейчас ему можно было дать и за сороковник.

— Там совсем другая ситуация была. Тот мальчик был приговорен с самого рождения. Его не спас бы никакой О.С.Б., ни мы с вами! Это… читали «Махабхарату»?.. как с первыми детьми Ганги и царя Шантану. Им нельзя было не стать жертвами. Они ими и стали. Так и с этим Яном. Хотя мальчишку жаль до слез! В общем, это человек с аналитическим мышлением — раз. На контакт может пойти свободно, особенно, если почувствует, что мы с ним… одной крови, если угодно…

— Что за неполиткорректные намеки на кровь и почву?! — Его собеседник рассмеялся.

— Ну, если есть такая нация — инженеры, — то мы, Виктор, точно одной с ним крови и нации. Как и вы, кстати, — серьезно заметил Игорь.

— Ладно. Лучше о вампире расскажите…

— А что о нем… Да, чтобы он окончательно занервничал, я ему «Сторожевые башни» подкинул — с маленькой такой приписочкой.

— Иеговистскую литературу?! Как это странно слышать от вас!

— Для дела во благо всех живых существ пригодится и она. — Игорь не утратил серьезности. — В общем, надеюсь, что наш вампир поймет: его обложили со всех сторон. И ни на какие контакты с известными нам организациями он не выйдет. По крайней мере, пока. Мы выгадали время.

Глава 23

Своенравная ученица

Санкт-Петербург, О.С.Б.

Дневник Вадима Кораблева

Сегодня прогулка начинается от Витебского вокзала. Тут никаких неожиданностей не предвидится. Для О.С.Б. вокзалы — вообще зона повышенного внимания, поскольку здесь проваливаются в Запределье особенно часто. Поэтому старые вокзалы в самом Запределье контролируют один-два нештатных сотрудника из местных жителей. Проблема сейчас только с недавно открывшимся (и столь же недавно «проросшим» в Запределье) Ладожским, поскольку его тамошние пока побаиваются. Была даже мысль поставить постоянный пост с нашей стороны, но пока обходимся патрулями.

Погода типичная для поздней питерской осени. Яркое солнце, когда вылезает из-за кружева туч, греет почти по-летнему. Но стоит ему спрятаться, как начинает накрапывать неуверенный, словно пробующий свои силы, дождик.

Еще чуть-чуть — и он обретет силу, сбивая последние желтые листья. И все, прощай, золотая осень!

В садике напротив вокзала громоздятся кучи пожелтевших листьев. Аккуратные — таджикские дворники тут работают, что ли? Они словно напоминают, что все может в одночасье измениться. Было лето, стояла страшная жара. Даже дым от пожаров как-то долетал до города. И вот результат. Как бы снежный ковер не покрыл еще в октябре город всего за одну ночь.