Команда - Анатолий Бурак

Вызывало изумление то, что встречные путники, так же как и обитатели постоялых дворов, не выказывали удивления. Равнодушно скользнув по кавалькаде взглядом, спокойно продолжали заниматься своими делами.

Ближе к вечеру, наконец, достигли города. «Товар» сдали на руки распорядителю. Вручив в обмен мешочек, довольно тяжёлый на вид, он добродушно взял меня за лицо, намериваясь заглянуть в зубы. Лапища с грязными ногтями вызывала такое отвращение, что чуть не убил скота. И только благоразумие постоянно просчитывающего ситуацию воина взяло верх.

«Не время». — Коротко осадил сам себя.

В конце концов, решив рассматривать происходящее как очередное приключение, успокоился. Ведь в моём времени масса народа увлекалась гипнофильмами. Разрушая клетки головного мозга и подвергая риску собственное здоровье, балансирующие на грани люди погружались в зыбкое психомедитативное состояние. И всё ради «достижения правдоподобия».

Здесь же достоверности хоть отбавляй. К тому же, два раза изнасиловав собственное сознание, могу я рассчитывать на хоть какие-то маленькие радости? Как вскоре выяснилось, эти самые наслаждения были довольно таки относительными. На лбу и щёках поставили какие-то печати, явно сообщающие всему миру о социальном статусе владельца. Затем втолкнули в огромный, достаточно чистый загон и, сняв вконец опротивевшие цепи, оставили в покое. Удивительно, но запор имелся «один на всех». И обитатели этого «караван-сарая» могли свободно общаться. И даже ходить друг к другу в гости.

Без стука и оставив где-то далеко в стороне всяческие церемонии, в убогую келью ввалили два амбала. Наверное, моя неказистая фигура не внушала опасений. Так как, усевшись по обе стороны, макаки начали деловито шарить по карманам. Я даже обрадовался, честное слово. Ведь добрая разминка, как ни крути, самое доступное из развлечений в теперешнем незавидном положении.

Растягивая удовольствие, несильно стукнул их лбами. И, позволив упасть на пол, с интересом стал ожидать дальнейшего развития событий. Как и предполагалось, с первого раза не дошло. Мурлыкая, словно кот, объевшийся сметаны, повторил урок. Одного ткнул под дых. Второму же достался слабенький удар по скуле. Относительно конечно. В смысле, такой, чтоб не убить. Уразумели после третьей попытки.

Бросая злобные взгляды, несостоявшиеся грабители предпочли ретироваться, что-то бормоча под нос. Я же, удовлетворенно засмеявшись, закинул руки за голову и постарался заснуть. Ведь объятия Морфея — ещё одна отрада, из немногих отпущенных рабу.

Вскоре понял, что заведение, обитателем которого стал, являлось чем-то вроде «оптово закупочной базы». Невольников содержали в чистоте и сравнительной сытости. Цены, вроде как были умеренными. Ибо обитатели не задерживались больше чем на неделю. Поговорив с некоторыми жителями, разузнал, что раз в месяц устраивается нечто вроде аукциона. Как в исторических фильмах. Но ближайший прошёл десять дней назад, и до следующего оставалось три недели. К тому же, по-моему, есть существенная разница: быть проданным тихо-мирно, или под улюлюканье толпы.

Пожалуй, я бы предпочёл первый вариант. Ведь теперь о моей незавидной участи знают единицы. И, если получится ускользнуть, будет гораздо легче растворится в людской массе. Оказавшись же на всеобщем обозрении, невольно почувствуешь себя вещью. А всех зрителей подсознательно запишешь в свидетели. Попробуй потом походи с гордо поднятой головой, когда сотни пар глаз видели тебя в кандалах. И у всех в подкорке отложился не вызывающий зависти образ.

К сожалению а, скорей всего, к счастью, ухитрился избежать подобного жребия. А, возможно, этому способствовала небольшая «демонстрация силы». По крайней мере, смотреть приходили лишь один раз. И, практически не торгуясь, купили. Причём мешок с монетами, как показалось, был гораздо объемней того, что получили стражники. Немного позабавило, что одновременно со мной угрюмого вида мужчина приобрёл двух обалдуев, которым пришлось преподать маленький урок. Что-то шипя про себя, те по-прежнему недобро косились. Что, впрочем, новый хозяин быстро пресёк. Вытянув обоих по ногам плетью, без обиняков заявил.

— Вы — собственность великого Али. И отныне у вас одна эмоция. Любовь к владельцу. В вашей жалкой жизни осталось единственная радость. Умереть за господина. Впрочем, должен сказать, что согласно Божьим помыслам и обычаям людей, вам оставили право на надежду. Ибо тот, кто одержит двенадцать побед на арене, может получить свободу. — И скромно добавил. — Как я, например.

Лихорадочно вспоминая, что знал о варварских законах шоу бизнеса в прошлом моего мира, застонал. Смертников охраняли гораздо тщательнее, чем простых рабов. Выжить же могли считанные единицы. Нет, я не сомневался, что смогу отправить на тот свет даже вдвое большее количество противников. Просто, претила сама мысль «идти по трупам».

Даже то, что арестован был именно за душегубство, ничуть не прибавляло энтузиазма. Тогда на кону стояла моя жизнь. А сейчас… Невесело усмехнувшись, пришёл к выводу, что и на этот раз ставки не уменьшились. Вот только… Несколько дней назад, всё произошло по прихоти провидения. Здесь же буду вынужден убивать, следуя людской воле. Безжалостной, равнодушной и… любопытной. Почувствовав себя насекомым, с интересом разглядываемым в лупу местными энтомологами, неимоверно разозлился. И только инсталлированный менталитет бойца вновь не позволил совершиться глупости.

Окинув взглядом ланисту, сразу вспомнил, что подобные люди, как правило, не отличаются беспечностью. И за дверью, скорей всего, ждёт отряд хорошо вооруженный отряд. Вряд ли убьют — это нерентабельно. Но и уйти так просто не получится.

Тот, кто сумел одержать дюжину побед, был неплохим психологом. И, уловив колебания, позвал пару человек с арбалетами. Под прицелом я покорно дал надеть на себя оковы и вновь уселся в повозку.

Снова мерный стук копыт. Равнодушные взгляды спешащих по своим делам горожан. Обрывки разговоров стражи. Изредка улавливаемый, оценивающий взгляд ветерана. И мухи, полчища мух, облепивших покрытое потом и пылью тело. В общем, путь в «школу смертников» запомнился настоящим кошмаром. Один из парочки, с которой пришлось делить повозку, обмочился. Брезгливо отодвинувшись, не удержался и угостил засранца пинком. Вскинувшийся было второй мигом стушевался, едва взглянул мне в глаза. А седой воин не поленился огреть плетью. Меня, естественно.

— Скоро. Очень скоро тебе будет дана возможность показать, на что способен. А пока сиди и не рыпайся.

В бешенстве я поклялся, что при первой же возможности прикончу его. Но «Альтер эго» как всегда не дало озвучить шальную мыслишку. Оно, насильно внедрённое в голову «второе я», вообще поражало отрешённой беспечностью. Словно и не волновало равнодушного обитателя, останется ли существовать бренная оболочка. Умрёт ли. И, если всё же сможет выжить, будет ли она счастлива?

Хотя, наверное, в подобных обстоятельствах только так и надо.

Казармы гладиаторов располагались в полу дне пути от города. И с первого взгляда становилось понятно, что отсюда просто так не улизнешь. С любопытством я пялился на новое жильё. Ничуть, впрочем, не сомневаясь, что оно окажется временным. Пусть даже для этого придётся обагрить руки кровью.

Первым делом всем троим прописали «водные процедуры». Каждому полагалась бадья, наполненная зеленоватой и при этом отдающей тиной водой, и кусок желеобразного мыла. Но, после прелестей пути, я был несказанно рад даже такому, пусть сто раз убогому проявлению внимания к своей персоне. Намыливаясь, с каким-то отстранённым чувством вспоминал душ, оставшийся в моём времени. Силовые массажёры, ионный облучатель, прелести джакузи и ещё множество удовольствий, гарантируемых мощным процессором, позволявшим задать любую программу. Которая превращала немудрящую гигиеническую процедуру в поистине райское наслаждение.

Впрочем, должен вам сказать, что этот раз, удовольствие оказалось ничуть не меньшим.

По-видимому, о таких изысках, как психологическая адаптация в этом, жестоком мире и слыхом не слыхивали. По крайней мере, душещипательных бесед, на тему «догоним и перегоним» и «одной дружной семьёй» никто не вёл. Что очень напоминало манеру шефа. Каждый сам за себя. И пожинает плоды собственных возможностей.

Едва закончили плескаться, отвели в довольно скромные комнаты и, убедившись, что новички запомнили расположение апартаментов, выгнали на общую тренировку.

Немного в стороне упражнялись те, кто делом доказал мастерство на арене. Мы же попали в группу, состоящую из дюжины человек, не заслуживших другого оружия, кроме палок.

Обхватив отполированный сотнями ладоней дрын, сильно напоминавший черенок лопаты, я чуть присел и пару раз взмахнул, приноравливаясь к оружию. Хотя, если честно, такие мелочи как эта дубинка или «нечто посерьёзней», вроде меча, волновали очень мало. Поскольку с недавних пор сам превратился в ходячую смерть. При желании и, естественно, наличии некоторого времени, мог легко изобразить что нибудь попадающее под определение «оружия массового поражения». По крайней мере, пару-тройку взрывчатых веществ, уж точно. Не говоря о таких милых сердцу предметах, как простейший самопал. Возможно, даже многозарядный.