Ложь во благо - Элизабет Хардвик

Господи! Выходит, Декстер обо всем знал?! Он должен был знать! Ведь он дружил с моим отцом и, без сомнения, знал и Юнис в те далекие годы. И он – крестный отец Кимберли… Проклятье! И после всего этого он лично устроил нашу встречу?

А Кимберли! Как она могла так бесстыдно лгать? Лгала ли она с самого начала или, как уверяет ее мать, девушка и сама многого не знает? Но вот Юнис-то можно верить в последнюю очередь!

– Крис Рэйберн. Или Кентон? – Вновь Крис оказался в центре внимания Лоренса.

– Кентон, – хмуро отозвался тот.

– Так вот, Кентон, вы абсолютно правы, я не хозяин острова, но… Но у меня все права на фильм и я единолично подбираю для него актеров…

– У Кимберли – контракт. Подписанный, – не выдержав, вмешался Декстер. – И, между прочим, тобой тоже.

– Я еще не закончил, Декстер, – с ледяным спокойствием предупредил Лоренс. – И, пожалуйста, не дави на меня. Я этого не переношу.

Декстер даже глазом не моргнул.

– Я тоже.

Лоренс мрачно усмехнулся.

– Я знаю, что ты любишь жить со всеми в мире, но это не всегда удобно, Декстер, уверяю тебя. – И, повернувшись к Кимберли, продолжил ровным, безразличным тоном: – И я вправе выбирать, с кем жить под одной крышей, поэтому лучшее, что ты сейчас сделаешь, это соберешь свои вещи и исчезнешь из дома вместе с ними. И постарайся сделать это до моего возвращения, в противном случае я тебе помогу убраться.

Лоренс круто развернулся и направился к машине. Он с трудом сдерживал себя, чтобы не завыть как раненый зверь, не споткнуться и не грохнуться на землю. Только гордость – или гордыня? – помогала ему удержаться на ногах. Он смог «не заметить» боли Кимберли на глазах у всех, но себя-то зачем обманывать? Он беззащитен перед ее слезами. Беззащитен, как маленький мальчик. Она же выглядела совершенно убитой, такой потерянной и… и неправдоподобно прекрасной. Но он должен пережить это, перешагнуть. Он не может позволить, чтобы дочь Юнис Рэйберн вошла в его жизнь. Ни сейчас, ни когда-либо в будущем.

14

Кимберли была в полном замешательстве. Что делать? Где принять нежданных гостей? Правда, Лоренс дал ей время на сборы и вернется нескоро…

– Поехали в мою резиденцию, все равно больше ехать некуда, – печально пригласила она.

Всю дорогу от больницы до дома никто не проронил ни слова.

– Лоренс всего не знает, да, мама? – спросила Кимберли, едва переступив порог.

– Ким, – мать с болью посмотрела на нее, – это не совсем то, что ты думаешь. И не то, что думает Лоренс. – Она грустно покачала головой. – У меня никогда не было любовной интрижки с его отцом.

– Это правда, Кимберли, – подтвердил Декстер. – Я знал Кристофера Роско и Юнис в те давние годы, и версия Лоренса о случившемся требует поправки.

– Но он полагает, что так было, – настаивала Кимберли.

– А я знаю, что этого не было! – Декстер раздраженно передернул плечами. – И поэтому считаю, что пора поставить все точки над «i».

– Ты считаешь? – Юнис посмотрела на него недоверчиво. – Я теперь понимаю, что тебе необходимо ускорить дело, но, Декстер, ты не имел права…

– Ты видела сейчас Лоренса, Юнис, – мягко прервал ее Декстер. Его взгляд был полон сострадания. – Тогда он был совсем ребенком, а сейчас он – мужчина, который ни о ком не заботится, равно как и о нем не заботится никто, – грустно добавил он.

– Но ты мог бы рассказать обо всем мне первой, Декстер, – негодующе упрекнула его Юнис. – Ты можешь представить, что я пережила, когда узнала все из газет? Когда увидела их фотографию на первой полосе воскресного выпуска? «Лоренс Роско и таинственная незнакомка»! Ничего себе! – Юнис вздрогнула, вспомнив эту публикацию.

– Да, – встрепенулась Кимберли, – Эван посылает тебе привет, Крис!

Брат кивком поблагодарил ее, затем обратился к матери:

– Ма! Думаю, что это было и для Кимберли не меньшим шоком. – Он участливо посмотрел на сестру. – Ты ведь любишь это чучело, так, сестричка?

Кимберли промолчала. Да, она любит Лоренса, но это ее проблема.

Однако Крис и не нуждался в словесном подтверждении своей догадки. Вспыхнувшее лицо девушки говорило за нее.

– Декстер, ты, когда строил свои планы, думал головой? – со злостью обратился Крис к «дядюшке». – Ты что, действительно считал, что ящик Пандоры не откроется при знакомстве Кимберли и Лоренса?

– Если честно… Думал, обойдется, – неохотно ответил Декстер. – Лет десять назад, когда умерла его мать, Лоренс остался совершенно один. Раньше он не был таким озлобленным, но с годами его грубость и цинизм становятся просто непереносимыми. Тебе это трудно понять, Крис. У тебя все в порядке. Твоя семья тебя любит.

– Однако кто дал тебе право так вести себя с нами? – вмешалась в разговор Юнис. – Крис прав, ты всколыхнул воспоминания, которым лучше бы оставаться за семью печатями.

– Лучше для кого? – Декстер неодобрительно оглядел присутствующих. – Я наблюдал, как рос Лоренс, видел, что прошлое делало с ним. И пусть все это затрагивает тебя, Юнис, я не могу больше думать, что только ты одна вправе решать его судьбу. Возможно, мне следовало бы обсудить все с вами, но я… У Лоренса ведь никого нет, Юнис! Он вырос, полагая, что отец бросил их с матерью потому, что полюбил кого-то – тебя – больше, чем любил их. Представляешь, что пережил он за эти годы? Думаю, вряд ли. – Декстер потряс головой. – У меня никогда не было своих детей, но Лоренс стал мне почти что сыном. Прав я или нет, но, думаю, ему пора узнать, что он в этом мире не одинок. – Декстер испытующе посмотрел на Юнис и на Криса.

Кимберли тоже повернулась к ним.

– Все так. Я знаю, что Лоренс…

Она умолкла, неожиданно увидев стоящего в дверях Лоренса. Поглощенные эмоциональным разговором, они не услышали, как подъехала машина.

– Мы не ожидали, что ты вернешься так быстро, – смущенно пробормотала Кимберли.

– Понятно, – отрубил он. – Но поскольку у меня прав находиться здесь все-таки больше, чем у вас всех, пожалуй, я посижу в сторонке и подожду, пока вы не уберетесь отсюда. – Лоренс удобно устроился в кресле. – Ну что же ты, Кимберли? Не смею мешать вашей беседе. Продолжай! Ты остановилась на «Лоренс…» – напомнил он ледяным тоном.

Как же, нужна ей подсказка! Она просто не знала, как выйти из этого глупого положения. С надеждой Кимберли посмотрела на мать.

Юнис сидела, сцепив руки. Макияж теперь только подчеркивал ее бледность. Она медленно кивнула дочери.

Мама хочет, чтобы я сказала Лоренсу правду? Кимберли глубоко вздохнула. Молчать дольше нет никакого смысла. Все и так далеко зашло.

– Я говорила, – начала она неуверенно, – говорила…

– Постой, Кимберли! – остановила ее мать. – Так, пожалуй, нечестно. Не ты должна это сделать. Я. – Она решительно поднялась. – Ты многого не знаешь, Лоренс!