От Давоса до Куршавеля. Где решаются судьбы мира? - Алексей Пушков

Инфернальный убийца из фильма, движущийся с уверенностью невозмутимого автомата и убивающий людей, как убивают скотину, — это олицетворение тех сил, которые неумолимо идут по следам тех, кто нарушил правила одной лишь им ведомой игры.

Поверхностная мораль книги проста: мир изменился, а потому не впутывайтесь в темные истории. Это в прошлом, романтическом XX веке можно было отчаянно рисковать, надеясь на везение и удачу. Это в прошлом, романтическом XX веке Алек Болдуин и Ким Бейсинджер в фильме «Побег» пересекают с баулом, набитым долларами, мексиканскую границу — и обретают покой и свободу. Но все изменилось в нашем прекрасном новом глобальном мире, не знающем границ за вами обязательно придут, где бы вы ни были. Вам не спрятаться.

Для тех, кто всего этого так и не понял, писатель вводит в роман два внешне абсолютно неуместных монолога. О том, как прежде мир был простым и понятным, как в прошлом даже убивали иначе, да и преступники были другие. Об этом сетует утомленный современностью шериф, точно сыгранный сильно постаревшим и уставшим Томми Ли Джонсом. Он вроде бы все повидал на своем веку, этот шериф, и все же нынешнего безумия вокруг денег — нового тотема нового языческого века — он до конца понять, а тем более принять не может. Да и не хочет. К тому же, он бессилен против бесстрастного убийцы нового типа — этот терминатор, прибывший в Америку из неведомой страны, ему уже не по зубам. Разочарованный и утомленный, он уходит на пенсию. Что ж, в XXI веке с его новыми нравами старикам действительно не место. 

МУСУЛЬМАНСКИЕ ВОЙНЫ

Если слова произносят, то значит — это кому-нибудь нужно. Слова имеют большую силу. Помните Библию? «В начале было Слово…» Не будем же недооценивать слова. Так что же мы все время слышим с Запада?

В середине сентября в университете немецкого города Регенсбург с теологической лекцией выступал папа Бенедикт XVI. В ней он процитировал византийского императора Мануила II Палеолога, который боролся в XIV веке с Османской империей и экспансией ислама. «Покажите мне, что нового принес пророк Мухаммед, и вы найдете злые и бесчеловечные вещи, такие, как приказы мечом нести веру, которую он проповедовал», — зачитал Бенедикт XVI слова византийца.

В ответ произошло предсказуемое: бурное негодование со стороны мусульман, поджоги христианских церквей на западном берегу реки Иордан, убийство итальянской монахини, дружная поддержка папы со стороны западной прессы, протесты в Турции против его предстоящего визита… Говорят, сам папа был потрясен. Он всего-то занимался себе теологией, а тут — такая реакция! Однако возникает вопрос: а зачем вообще было говорить такое? Зачем было провоцировать только и ждущую провокации толпу? Зачем давать очередной повод исламским радикалам бросать эту толпу на христианские церкви? Зачем было дополнительно возбуждать и так уже возбужденную ненависть?

Пришлось папе Бенедикту XVI несколько раз повторить, что его неправильно поняли. Но не слишком ли часто лидеры Запада прибегают к этому приему? В 2001 году Буш, уже начав войну в Афганистане и готовясь к новым войнам на Среднем Востоке, провозгласил «крестовый поход за свободу». Тем самым Буш пробудил в памяти кровавые походы крестоносцев тысячелетней давности, но Белый дом тут же заявил, что Буша неверно поняли. Затем тот же Буш и его идейные сподвижники-неоконсерваторы начали на все лады обличать несуществующий «исламо-фашизм», хотя этот термин вызывает крайнее возмущение на мусульманском Востоке. И опять адвокаты президента США стали доказывать, что его будто бы неверно поняли.

В 2005 году в датской газете были помещены 12 карикатур, откровенно издевающихся над пророком Мухаммедом. Начался — и до сих пор продолжается — всемирный скандал. А лидеры Евросоюза объяснили, что мусульмане все неверно поняли — это, оказывается, были не издевательства, а всего лишь свобода слова.

Но, надо думать, все поняли как раз верно — и Буша, и датских карикатуристов, и Бенедикта XVI. Тем более что все и так ясно: для эпохи мусульманских войн их сторонникам на Западе нужна идеология, объясняющая и оправдывающая такие войны. Предположить, что папа не понимает последствий своих заявлений, очень сложно. По всем свидетельствам, это человек острого ума и глубоких убеждений. Значит — мы имеем дело с убеждениями, которые рвутся наружу. Но верны ли эти убеждения?

Злые и бесчеловечные вещи? Приказ огнем и мечом нести веру, которую проповедовал Мухаммед? Пролитая во имя этого кровь? Да, было. Но разве папе неизвестно о тех злых и бесчеловечных вещах, которые огнем и мечом творили его единоверцы начиная с VI века нашей эры? В 782 году войска франков, воевавшие с язычниками-саксами, одержали над ними победу. И устроили кровавую резню, убив около 5 тысяч пленных, естественно, во имя Христа и христианской веры.

А крестовые походы? На них прямо благословляли папы римские европейских рыцарей, и те отправлялись на Восток под громкие призывы уничтожения неверных. Неверные отвечали тем же. Сначала крестоносцы вырезали занятые ими мусульманские города, а потом уже воины Аллаха с упоением вырезали города, созданные крестоносцами и населенные христианами.

А как объяснит Ватикан истребление — и снова во имя веры! — миллионов индейцев Южной Америки и Карибского бассейна войсками Кортеса и Писсаро? Тогда над конкистадорами была простерта благословляющая длань очередного папы римского. И это уже были времена не дикие, а вполне просвещенные. Но дело воинов христовых требовало жертв — и жертвы исчислялись сотнями тысяч и миллионами. Индейцев расстреливали, сжигали, душили, жарили на кострах и варили на медленном огне, женщин и девушек насиловали, детей безжалостно убивали — и все это под благосклонным взором Ватикана. Ибо тогда было время создания великих колониальных империй, и это время требовало идеологии, оправдывавшей их создание любыми средствами и любой ценой.

Но почему же видение этих бесчеловечных вещей не беспокоит папу Бенедикта, а беспокоят только преступления, свершенные под знаменем ислама? И почему одним аршином он измеряет злые преступления, свершенные во имя Аллаха, а совсем другим — преступления ревностных католиков?

Да, у исламских террористов — чеченских, пакистанских, саудовских, есть своя идеология ненависти. Но — обратите внимание! — от нее отстраняются все лидеры ислама. Все лидеры ислама — в США, России, на Среднем Востоке, в Европе — единодушно выступили против попыток превратить ислам в тотальный джихад. Так почему же лидеры христианского мира поощряют идеи «христианского джихада»?

Сэмюэл Хантингтон очень точно назвал нынешнюю эпоху отношений США и ближайших союзников Америки с исламским миром эпохой мусульманских войн. Эта эпоха требует своей идеологии — идеологии войны с исламом. И неудивительно, что она постоянно проявляет себя. 

ЧЕЛОВЕК ГОДА

Каждый год в конце декабря американский журнал «Тайм» объявляет Человека года. До сих пор это всегда были мировые лидеры — политики, бизнесмены, звезды шоу-бизнеса, руководители церкви. Но в конце декабря 2008 года «Тайм» поместил на обложку своего итогового выпуска зеркальную фольгу, чтобы каждый, взявший журнал в руки, увидел свое отражение. И сообщил: «Человек года — это вы». Ты, я, он, она — все мы, по версии «Тайм» стали «человеками» 2008 года. Что же подвигло «Тайм» на такой необычный выбор?

Распространение интернета, свободный обмен мнениями в сети, возможность размещать в ней любые материалы, вплоть до собственных видеосъемок, способность общаться поверх границ — все это, по мнению «Тайм», превращает пользователей Интернета в «граждан новой цифровой демократии». Эта «новая глобальная нервная система», пишет главный редактор журнала, подрывает традиционный авторитет устоявшихся средств массовой информации. «Мы решили поместить зеркало на обложку нашего журнала потому что оно ясно выражает мысль, что это не мы, а вы меняете характер информационной эпохи», — заключает журнал.

Авторам «Тайм» надо отдать должное — ход эффектный и интересный. Тем более что Интернет действительно сообщает новое качество современному информационному пространству. Он позволяет людям общаться напрямую и бросает вызов привычным способам получения и передачи информации. Интернет много демократичнее телевидения, поскольку не подвержен ни политическим, ни идеологическим запретам и ограничениям (хотя китайская практика говорит о другом, но это исключение, а не правило). И он действительно дал людям больше самостоятельности и инициативы в получении и распространении информации.

Но действительно ли Интернет коренным образом меняет содержание нашей эпохи? Или же это очередное лукавство, еще одна иллюзия, призванная убедить людей в том, что именно они являются властителями судеб и своих, и своей страны, в то время, как это далеко не так?