Путь наверх (СИ) - Викторов Виктор Сергеевич

И это обнадёживало. Да, я ей был нужен. Да, где-то она меня держит в неведении, но тревоги это не вызывало. Скорее любопытство.

Обратный путь наверх показался мне намного быстрее. Когда ноги коснулись твёрдой поверхности, Тиамат отпустила мою руку.

— Дай мне своё кольцо, пожалуйста.

Сняв с руки «Кольцо Сердца Хаоса», молча протянул его богине, уже догадываясь, что сейчас произойдёт.

Кольцо, покоящееся на ладони Тиамат, начало оплывать, меняя свою форму, превратившись на миг в комочек ртути, чтобы через секунду видоизмениться в изящное украшение из антрацитового металла. Взяв кольцо, с удивлением обнаружил, что оно составное. По форме это напоминало двух переплетённых змеек, искусная гравировка на которых подчеркивала мельчайшие чешуйки, мягко светящиеся серебром. На темном металле это выглядело просто потрясающе, хотя к ювелирным изделиям я особого пиетета не испытывал.

Отличались кольца только цветом камней, инкрустированных в то место, где у змеек должны находиться глаза.

Чёрный и рубиновый.

— Это самое малое, что я могу тебе дать, за то, что ты совершил, Первожрец. И это именно то, что тебе так необходимо.

С замиранием сердца, вновь соединив тонкие кольца, я открыл описание предмета и обомлел. Это было то, на что я даже не рассчитывал.

Адамантиевый перстень Сердца Хаоса.

Класс: божественный.

Наделённый частицей божественной мощи составной артефакт, дарованный богиней Хаоса Тиамат своему Первожрецу за особые заслуги.

Удача — 10.

Скрытность — 8.

Стойкость — 16.

Слава — 10.

Интеллект — 20.

Артефакт позволяет переместиться в Сердце Хаоса два раза в сутки из любого места. Позволяет взять с собой двух спутников.

Особые способности: позволяет создавать портал в абсолютно любое место, где вы побывали лично, кроме других планов мироздания. Уменьшает «кулдаун» способностей, завязанных на использование Мглы в два раза.

Откат способности: 1 день.

Нельзя потерять, продать, обменять, сломать, заблокировать способность перемещения. При разделении артефакта на две части, характеристика каждой уменьшается наполовину.

При первом использовании осуществляется привязка к владельцу и артефакт становится непередаваемым.

Внимание!

Разделив артефакт, вы можете лишь единожды подарить одну из частей, без права возврата. Делайте выбор обдуманно.

После смерти владельца не выпадает из инвентаря.

Не занимает ячейку инвентаря.

Глава 19

Итак, запомни: ведьма — это всегда женщина. Мне вовсе не хотелось бы говорить плохо обо всех женщинах. Большинство из них — добрые и милые. Но факт остаётся фактом: все ведьмы — женского пола. Мужчин среди ведьм не бывает.

(Роальд Даль, «Ведьмы»).

Зрение возвращалось медленно, будто я пытался всматриваться в старый бинокль с мутными от времени стёклами. Первые звуки, были: отъехавшая крышка «саркофага» и собственный вздох.

Попытавшись шевельнуть конечностями, непроизвольно простонал. Всё тело настолько затекло, что эта попытка отдалась шквалом тонких игл, пронзивших тело.

— Твою мать, — просипел я, попытавшись расслабиться, но процесс кровообращения уже был запущен, так что оставалось только терпеть, пока онемение пройдёт само.

Вот так, шевеля изредка пальцами да ступнями, и матерясь сквозь зубы, я провозился несколько минут, пока, наконец, хватило сил и духу сесть, опёршись о борт «вирткапсулы». И только сейчас я обратил внимание на неприятный запах.

Несмотря на продвинутую систему вентиляции, вонь в капсуле стояла знатная, будто я пролежал здесь не несколько дней, а как минимум месяц, трясясь в лихорадке и обливаясь потом.

«Мыть, — мысленно вздохнул я, — ложемент только мыть».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но сначала следовало заняться собой.

Под душем я провел не менее часа, отскабливая себя мочалкой, чтобы не осталось даже малейшего намёка на застарелый запах пота. Водные процедуры, как ни странно помогли немного прийти в себя, но всё равно, чувствовал я себя, как с хорошего похмелья. Голова была ватная и жутко раскалывалась, а мозг напрягался даже при расчёте простейших функций, направленных на поддержание вертикального состояния моего тела.

Да что голова? Казалось, что болели даже ногти и сера в ушах.

Что самое странное: есть не хотелось. Выдув несколько стаканов воды и выпив две таблетки аспирина, я обессиленно откинулся на диван и прикрыл глаза.

Очнулся я, когда на улице уже смеркалось. Понятия не имею, сколько проспал — на часы я не смотрел.

Капсула дяди была открыта.

Услышав шум с кухни, я нехотя встал. Состояние было намного лучше, чем до того, как меня вырубило.

— Все тролли объединяйтесь, — вяло поприветствовал я дядю Женю, который, судя по вкусному запаху, решил порадовать себя яичницей.

— С возвращением в мир живых, — хмыкнул дядя. — Жрать будешь?

— А, давай, — прислушавшись к себе, не уловил ни малейшего протеста желудка. — Сам как? Давно выбрался?

— Минут двадцать назад, — ловко разложив яичницу по тарелкам, он поставил одну передо мной. — Давай поедим, потом будем разговоры разговаривать.

Обед, а точнее ужин, прошел в полнейшем молчании, нарушаемым только звоном металла о фарфор.

— А вот теперь рассказывай, малой, — дядя развалился на стуле и придвинул к себе пепельницу, когда с нехитрой едой было покончено, а мы заварили себе чаю.

— И мне, — протянул руку я за сигаретой.

Он слегка удивился, но комментировать не стал. Только взглянул укоризненно. Понятно, я ж некурящий.

Пока я рассказывал о наших злоключениях, он не перебивал, изредка задавая уточняющие вопросы. Мне эта манера ведения беседы, почему-то напомнила «ноймановскую», даже вот прям неприятно напомнила.

— Вот умеешь ты сначала героически влезть в задницу, а потом с доблестью сам же с неё и выбраться, — покачал головой дядя. — И я не устану это повторять. До сих пор не пойму, как это у тебя так получается, а? Там, где пройдут сотни игроков и ничего не заметят, Вова умудряется схлопотать ворох проблем, взбаламутив игровой мир и собрав все колючки. Только вот какое дело, — невесело посмотрел он, — пока у тебя получается делать это с нехилым наваром — это выгодно. Понимаешь меня?

— Ты мне так говоришь, будто я сам всё это затеял, — немного обиделся я, закуривая вторую сигарету. — Сам знаешь, с чего всё началось.

— В том-то и проблема, что знаю. Просто чем дальше, тем больше у меня на голове появляется седых волос. Ладно, — хлопнул меня по плечу Кастет, — не куксись. Всё нормально будет. Не обращай внимания на моё ворчание. И прекращай смолить, как паровоз.

— Забыли, — не отреагировал я на замечание.

— Последние новости слышал? — сменил тон дядя. — А, ну да, откуда тебе было слышать. У тебя своих забот полный рот был. В общем Цитадель клана Стали сейчас — самая настоящая зона боевых действий. Догадываешься, кто там шалит?

— А что здесь догадываться? Ведьмы, Наказующие и «Милитари». Это было понятно с самого начала, как только они добились переговоров с гномами и всунули на территорию цитадели своё объединённое посольство.

— Так, вот только немного не так, — кашлянул дядя. — Наказующих оттуда выбили этим утром. Жёстко выбили, причём. Теперь «милитаристы» с ними в состоянии войны. Ведьмы засели в главном донжоне цитадели и пока успешно обороняются от стягивающих туда силы «пришлых». Такая мясорубка из-за этого алтаря творится. Вот только «Милитари» раз за разом там зубы обламывает, поскольку ведьмы туда стянули едва не весь орден во главе с верховной своей. Потом на Форуме сам почитаешь. Кстати, Утрамбовщик сейчас там, — как бы невзначай произнёс дядя Женя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})