Потерянный родственник - Алексей Макеев

– У меня совсем голова идет кругом, – призналась Тягунова. – Мы никогда не нарушали закон. Даже в мыслях не держали. И вдруг такие дела – следствие, милиция… Что же нам теперь делать?

– А ничего не делать. Работайте потихоньку. Когда вы понадобитесь, мы вас вызовем, – успокоил ее Гуров.

Вряд ли его заверение действительно успокоило Тягунову, но большего Гуров пока сделать не мог. Да и занимали его уже другие мысли.

К их возвращению работа следственной группы была в основном уже закончена, и, практически не задерживаясь, они с Крячко поехали в лабораторию МУРа, где их ждали вызванные по приказу Орлова эксперты, которые должны были заняться фотоаппаратом.

Экспертов было двое. Это были молодые и симпатичные парни, которые, однако, выглядели сейчас мрачновато. В молодости сон особенно сладок, и, когда его прерывают, молодые люди легко впадают в депрессию.

Впрочем, увидев фотоаппарат, эксперты оживились.

– Недурная вещица! – скупо похвалили они импортную технику. – Почти профессиональная. Вспышка, дисплей, память приличная… Это цифровая камера. Одна из последних моделей. И состояние, насколько можно судить при визуальном осмотре, почти идеальное.

– Постойте, – перебил экспертов Гуров. – Цифровая камера? Это что же – пленку проявлять не нужно?

– Абсолютно! – снисходительно ответили эксперты. – Вот здесь карта памяти. Через специальное устройство присоединяем к компьютеру и смотрим.

– То есть прямо сейчас можно смотреть? – не поверил Гуров.

– Ну, естественно, – пожал плечами эксперт. – Конечно, в том случае, если карта памяти содержит какую-то информацию. Этой камерой снимали?

– Это я у вас хотел спросить! – заметил Гуров.

– Понятно! Значит, заряжаем, Володя? – обратился эксперт к своему товарищу.

– Не солить же ее! – резонно ответил Володя. – Конечно, заряжай. Между прочим, для такой работы вполне достаточно было разбудить и одного человека – например, тебя, Сашок.

Видимо, он особенно крепко спал этой ночью. Гуров не обратил внимания на эту колкость – все его мысли были заняты предстоящим просмотром.

Первый эксперт, которого, как выяснилось, звали Сашей, включил компьютер и, зевая, уже добродушно заметил:

– Строго говоря, для такой работы не стоило вообще никого будить. С цифровой техникой и ребенок справится. Просто, насколько я понимаю, товарищ полковник не специалист и к тому же сам не знал, с чем имеет дело…

– Ты умный, не дурак, – похвалил его Гуров. – Между прочим, на свете полно вещей, гораздо более интересных, чем сон. Просто начинаешь их ценить слишком поздно.

– Это какие же, например? – подумав, осторожно спросил эксперт Володя.

– А вот эта карта памяти, например, – ответил Гуров. – Я правильно ее называю?

– Абсолютно! – констатировал Саша, щелкая "мышью" и не сводя глаз с экрана. – Ага, есть!.. – объявил он торжествующе, откидываясь на спинку кресла. – Память наполовину использована. Значит, что-то есть… Включаю режим просмотра. Вы, товарищ полковник, сами говорите, когда менять картинку… Я бы мог поставить на автоматический просмотр, но, наверное, вам так будет удобнее?

– Да уж, давай пока без автоматики, – согласился Гуров и сел за стол рядом с экспертом. Крячко пристроился у него за спиной.

По команде Гурова Саша принялся менять картинки на экране компьютера. Несомненно, это были фотографии, сделанные Перфиловым, или уж, во всяком случае, человеком с твердой рукой профессионала. Здесь не было ни одного снимка, сделанного кое-как, – все было точно выверено и подано с истинно художественным вкусом. Но Гурова больше всего восхитило даже не качество фотографий, а то, что каждая из них была точно зафиксирована по времени ее создания. Мысленно Гуров объявил огромную благодарность создателям компьютера – хотя те наверняка не подозревали, что их изобретение в далеком будущем позволит старшему оперуполномоченному Гурову практически безошибочно определить роковой снимок.

Оказалось, что пользовался Перфилов именно этим фотоаппаратом не слишком часто. Это можно было понять по датам снимков. Первые были датированы еще концом августа. Затем шло штук пять, снятых до пятого сентября – дети с охапками цветов, идущие в школу, рыжая девушка, переходящая улицу, ночная мешанина огней на Тверской… После этого следовал перерыв – наверное, Перфилов работал в этот период с другой камерой – и следующий снимок был сделан утром шестнадцатого сентября.

Эта фотография не отличалась художественностью – обыкновенный портретный снимок. Две нетрезвые красотки в откровенных платьях и уже знакомый оперативникам Видюнин, тоже подвыпивший. Видимо, компания упросила Перфилова зафиксировать их для истории, что тот и сделал, однако механически, без души. Наверное, полагал, что история не пострадает, если групповой портрет выйдет не слишком хорошо. Но для Гурова это был уже не просто снимок, а оперативная информация. Теперь в его распоряжении были портреты возможных свидетелей. Правда, Гуров не очень верил, что от подобных свидетелей будет много толку, но все-таки на крайний случай сгодились бы и они.

Потом было еще два снимка – какая-то женщина в белом платье возле красного автомобиля (номер машины вполне можно было рассмотреть) и налитое багровым светом солнце, лежащее, казалось, прямо на крышах домов. Снимок выглядел немного сюрреалистически, точно кадр из фильма о вселенской катастрофе, и Гуров с ходу затруднился определить, в каком районе Москвы он сделан.

– Давай дальше! – озабоченно скомандовал Гуров, и Саша щелкнул "мышкой".

Гуров почувствовал, как в порыве возбуждения Крячко крепко саданул его кулаком в спину и пораженно воскликнул:

– Ничего себе! Ай да Перфилов! Лева, ты узнаешь?!

Гуров как загипнотизированный уставился на экран. Снимок явно был сделан со вспышкой – выхваченная из сумрака человеческая фигура, кирпичная стена и косая лестница, ведущая в подвал – черный треугольник, слегка подсвеченный хилой лампочкой под жестяным колпаком. Человек, явно уже собравшийся спускаться в подвал, почувствовал, видимо, что-то неладное и обернулся. Лицо его было видно четко, как на плакате. Да как раз на плакатах Гуров его до сих пор и видел. На тех плакатах, которые помещают в общественных местах под броским заголовком "Разыскивается". Этого человека разыскивали все спецслужбы Москвы. Его подозревали в причастии к нескольким террористическим актам и подготовке новых. Гуров не мог припомнить сейчас полного имени этого человека – да и достоверность его вызывала определенные сомнения, и больше он был известен под псевдонимом Аслан. Теперь все встало на свои места.

Оказалось, что Перфилов был совершенно прав, когда заплетающимся языком объяснял Видюнину про сенсационные снимки. Судя по всему, Аслана он засек совершенно случайно, но узнал сразу же. Возможно, Перфилов вообще привык обращать внимание на стенды с портретами разыскиваемых преступников. К тому же фотографии Аслана помещали и в некоторых газетах. Наверное, в том самом месте, что было запечатлено на снимке, Аслан находился довольно долго, если Перфилову удалось сбегать за фотоаппаратом, поговорить с приятелем и еще успеть вовремя вернуться. И, наверное, Перфилов, подогретый вином и азартом, совершенно не думал в тот момент об опасности, потому что щелкнул он Аслана не с такого уж далекого расстояния. А потом началась погоня.

Перфилова спасло, скорее всего, секундное замешательство среди соратников Аслана – совершенно определенно, что тот был не один. А за этот короткий миг ангел-хранитель, опекавший Перфилова, успел-таки ухватить его за шиворот и уволочь прочь с опасного места. Гуров вообще-то не верил в ангелов, но никакой иной причины чудесного спасения и бегства из-под самого носа террористов в данном случае просто быть не могло. Добрый ангел сопровождал Перфилова до самого утра – позволил ему избавиться от фотоаппарата и затеряться в московских переулках.

Хотя Перфилов был Гурову скорее неприятен, но все-таки некоторые его поступки вызывали у Гурова что-то похожее на уважение. Взять тот же случай с фотоаппаратом. Ведь для насмерть перепуганного человека было бы совершенно естественно швырнуть камеру куда угодно – в мусорный бак, в подворотню, под ноги преследователям, наконец. Однако Перфилов пошел на все, чтобы сохранить бесценный кадр. Наверное, он был все-таки настоящим профессионалом, если в первую очередь спасал свою работу. Зато потом он спасал уже только себя и делал это так по-хамски смачно, что, кроме отвращения, никаких чувств вызвать к себе уже не мог. Наверное, и ангел-хранитель в какой-то момент тоже почувствовал легкую тошноту и бросил Перфилова на произвол судьбы.

Итак, теперь они знали, кто преследовал Перфилова и убил Гловацкую. Ведь больше никаких снимков Перфилов не делал – Аслан был последним и единственным кандидатом. Но что это давало? Аслан откуда-то знал, где искать знакомых Перфилова, а вот где искать Аслана, ни Гуров, ни Крячко, ни вообще кто-либо в правоохранительных органах не имел никакого понятия. Недаром все общественные места были оклеены изображениями этого человека. Его разыскивали все, а нашел, на свою голову, Перфилов.