Элизабет Тейлор. Жизнь, рассказанная ею самой - Элизабет Тейлор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Играть такое состояние нужно, либо очень тонко чувствуя грань, чтобы не переиграть, либо зная его по собственному опыту.
Знаешь, я задумалась, не подкупило ли именно это Бартона. Рядом со мной он сполна ощутил положение VIP-персоны, нутром почувствовал, что я и только я могу дать ему такое положение не столько из-за денег (не секрет, что можно иметь миллионы и не быть королевой), сколько из-за моей собственной принадлежности к касте избранных.
Ричард сноб, родившись в простой шахтерской семье в Уэльсе, он всю жизнь чувствовал себя принцем, об этом мне рассказывала его старшая сестра Сис. Но если у меня чувство принадлежности к особой касте воспитывала мама, то Бартоны ничего такого Ричарду внушать просто не могли. Тринадцать детей в семье и без матери, которая умерла, когда Рич был совсем маленьким… А вокруг шахтеры, чей труд невыносим и у кого больше всего ценится крепкая мужская дружба и такое же крепкое слово, явно не способствовали взращиванию VIP-персоны.
Он единственный из братьев, кому удалось избежать шахты, единственный из семьи, кому удалось вырваться в Лондон, а потом и объехать весь мир. Наверное, потому Ричард с удовольствием играл королей или этих самих важных персон. Только едва ли получилось бы без меня. Короли Бартона были хороши, сильны духом, крепки словом, эффектны, но как бы Рич ни старался, это были короли из простонародья. Для ролей средневековых принцев, может, и сходило, но в современных не получилось бы.
Теперь Ричард на себе ощутил, что такое быть важной персоной, потому что наш приезд в Лондон на съемки фильма был обставлен подобающе названию. Роскошный «Ягуар» от вокзала «Виктория», не менее роскошный пентхаус в «Дорчестере», толпы репортеров, словно прибыла особа королевской крови не из последних… Но теперь папарацци не висели на деревьях ради пикантного снимка из засады, а действительно освещали прибытие звезд. Ричард почувствовал себя звездой. Интересно, сознавал ли он уже, что без меня его встречали бы, как и остальных членов группы?
Удивительно, но бывший паренек из шахтерского поселка чувствовал себя в таком окружении, как рыба в воде. Все знали, что Бартон любил известность и шумиху вокруг себя, но отныне шумиха была качественно иной. Не любопытные репортеры в поисках жареных фактов, а поставщики новостей в колонки светской хроники, эти рангом повыше, они сами останавливаются в «Дорчестере», только в номерах попроще, и не станут лежать в засаде. У VIP-персон и скандалы VIP.
Почувствовавший это Ричард выпрямился и стал посматривать вокруг несколько иначе. Я любила в Ричарде даже его снобизм! Каюсь, с удовольствием подметила крючок, на который можно поймать Бартона, и воспользовалась им.
Сибилл решила бороться за Бартона так, как делала это всегда, она просто перебралась поближе и привезла малышек, которых Ричард обожал – Кейт и Джессику. Сибилл сняла дом в Хэмпстеде и пригласила в гости старшего брата Ричарда Айфора Бартона с женой. Семья встала на страже семьи.
Это было ужасное время. Если бы Бартон решился и сделал свой выбор тогда, многого можно было бы избежать, но Ричард раздваивался, он метался от меня к Сибилл и обратно. Мне твердил, что разводится, а ей, что остается. Мог ли он жить без меня, не знаю, но без того образа жизни, который пришелся по вкусу, явно уже не мог. Бартон очень хотел стать VIP-персоной, причем немедленно, но Сибилл такого обеспечить не могла, а я могла.
Боже, неужели именно в этом причина его тяги ко мне? Нет, нет и еще раз нет! Ричард сходил с ума от одного вида моей пятки, показавшейся из-под одеяла, он был прекрасным любовником и обожал мое тело со всеми лишними фунтами.
Один из моих первых фильмов назывался «Девушка, у которой было все». Теперь я была женщиной, у которой было все. Когда-то Майкл Тодд научил меня жить широко и словно в особом мире, будто ты даже не важная персона, а единственная в мире. Я оказалась прекрасной ученицей – до сих пор так и живу. Лучшие драгоценности, лучшие отели, самолеты, яхты, виллы, рестораны… Все лучшее. Теперь я учила такой жизни Бартона, показала ее возможности, и ему понравилось.
Ричард оказался не менее талантливым учеником. Он легко оценил возможности особого положения, привыкнув пользоваться ими так, словно его с рождения окружала толпа слуг и помощников.
Но у Бартона за плечами было совсем иное детство и иное воспитание. Ричард образован куда лучше меня, он много знал, но вместе со знанием Шекспира вынес из прошлой жизни моральные принципы баптистов шахтерского городка. Мужчины Уэльса не бросают свои семьи даже ради самых красивых женщин или самого большого успеха. Там невозможен развод.
Клан Бартонов оказался возмущен поведением младшего брата, Айфор и остальные были полностью на стороне Сибилл. Друзья Ричарда тоже. На моей стороне была только я сама и любовь Ричарда. А еще то самое положение очень важной персоны.
Театральные наставники призывали бросить кино, семья требовала вернуться к жене и дочерям, друзья настаивали, чтобы он прекратил мучить двух женщин, сделав выбор. Но вот этот выбор Бартон и не мог сделать, он то уезжал в Хэмпстед, то возвращался в «Дорчестер». Сибилл не могла ни удержать его, ни отпустить.
Ричард нашел самый простой и самый плохой способ решения проблемы – он стал пить. Нет, Бартон пил всегда и помногу, но теперь выпивка превратилась в пьянство. Тогда пили все, это не считалось чем-то предосудительным, но Бартон употреблял немыслимо много. Доктора удивлялись крепости его желудка и печени. Конечно, в пьянстве Ричарда обвинили меня:
– Ты его спаиваешь!
– А может, он меня?
Это было верное замечание, потому что Бартон придумал водить меня по пабам и барам, где встречались его
