Счастье не в цвете - Chloe J. Rhames

тёмно-зелёном кресле, иногда поглядывая в окно. С кровати девушка не разглядела, не сколько это кресло было ужасным, сложно было представить, что его могли чистить с момента покупки. А вот окно, не было столь безнадёжным. Когда Джэйн лежала все жирные отпечатки слились в одно место. Сейчас они равномерно разошлись по всему окну. Там было видно главную улицу Сангвини. Сейчас её освещала только луна. И та иногда пропадала под толщей облаков. В больнице давно объявили отбой. Везде стояла кромешная тьма. Однако, как бы Джэйн не крутилась и не пыталась удобно устроиться, уснуть не удавалось. Слишком много мыслей крутились и требовали о себе поразмышлять. К сожалению, ни на какую из своих проблем, девушка не знала решения, или просто не понимала в каком направлении двигаться дальше. Она не могла поверить, что её кто-то отравил. Нет! Дело явно было не в ней. Она права: кому нужна Джэйн? Если кого и травить так это Адама. А что если то, что было приготовлено Джэйн, на самом деле не Джэйн, а Адаму. Получается, сама же девушка оказалась не в том месте и не в то время. Но вот вопрос: в каком месте и в какое время? Ладно. Это всё равно не имеет смысла. Адам же обещал, что во всём разберётся. Она будет надеяться, что если Адам и был целью, то он будет осторожен. Ведь, если те отравители поймут, что Адам их ищет, то будут действовать решительно. Сразу после этого пошёл дождь. Сильнейший ливень. Странно, днём и вечером ничто и не намекало на дождь. В мгновение ока вся картинка за окном смазалась и расплылась. Почему-то сейчас ей вспомнился тот первый момент их зрительной встречи. Насколько тот день был хорош. Яркое солнце, нежный ветерок, мягкий запах выпечки, опущенные головы, радость на лице Джэйн, шарканье ног и удары высоких каблуков Королевы. А потом мгновение и бездонный голубой океан, который по сей день захватил девушку. И страх – последнее, что помнит Джэйн с того дня. Интересно, до того непонятного момента она видела Принца на многочисленных картинах в галереи, но тогда он просто привлекал её. Она считала его красивым человеком. Естественно он привлекал Джэйн, но всё, что ей хотелось сделать – это потрогать, ощутить всю ту красоту, что она видела на картине. Но, как только она увидела его вживую, всё будто перевернулось с ног на голову. С тех пор при каждой мысли о Адаме у неё начиналось лёгкое головокружение, перехватывало дыхание, казалось, будто желудок делал тройное сальто, а потом и вовсе завязывался в узел, лёгкое покалывание по всему телу. Не было никаких сомнений – она любит Адама. Но Чувствует ли тоже самое Адам? Безусловно любит! Иначе просто не может быть. Он бы ни за что не пришёл бы сюда просто удостоверится, что она всё ещё жива. Однако сейчас она понимает предостережения Элизабет. Так нельзя любить. Сегодня она убедилась, что это может граничить со смертью, естественно это волнует Джэйн. Но ничего с собой она уже никогда не сделает, никогда и не при каких условиях не сможет разлюбить!..

Следом пришла мысль о маме. Но это всё ещё больная тема. И даже сейчас слёзы подступают к глазам. Если она сейчас заплачет, то точно не уснёт. Поэтому хватит тут сидеть, уже давно пора спать.

Как только Джэйн встала с кресла, голова дала о себе знать. Она ещё немного покруживалась, но девушку заверили, что это скоро пройдёт. Она дошла до кровати и со всем удовольствием плюхнулась лицом в подушку, укрылась белым одеялом и вскоре уснула.

***

Чей-то громкий и настойчивый стук в дверь отдавался эхом в голове Принца. Наверняка это Мэйсон пришёл, чтобы разбудить Адама. Только он не учёл, что со вчерашнего вечера, никто, кто находился в этом помещении, не уснул. Сам же Принц предпринимал попытки уснуть, только они не увенчались успехом. Всю ночь он пытался понять, кому насолил на столько сильно. Он всегда любил логические задачки, всегда их разгадывал за считанные минуты. "Это у тебя в отца", – однажды сказала ему мама, на одном из обедов. К сожалению, эти слова никак не повлияли ни на его чувства, ни на его самого. В итоге, Адам пришёл к логическому заключению, что это могли сделать только члены Парламента. Больше никому так не выгодно его потеря рассудка. Горничные и все остальные придворные не могли этого сделать, так как им это совсем не зачем. Ничего бы не изменилось от этого. А вот Парламент примет решение, что Адам больше не сможет руководить Государством, после смерти его матери найдут новую правящую династию. Ничего меняться не будет, будут наконец приняты законы, которым не давали ход в настоящее время. А главное какая история! Если его настолько не любили те люди, то что же они скажут, когда он спятит? Даже представить такое было смешно. Особенно теперь, когда Адам обо всё знает.

И опять стук в дверь. Сегодня Принц был особо бодр, даже если учитывать бессонную ночь, которую он просидел на балконе. Однако сейчас этот звук, казалось, разрушал его мозг.

– Входи уже! – крикнул Адам человеку за дверью.

Из-за неё сразу же показался Мэйсон.

– Мне стоит волноваться за тебя? Вчера я тебя оставил в таком же положении, и сегодня утром  я нахожу тебя здесь же, – сказал Мэйсон, приподнимая одну бровь.

– Тебе стоит волноваться, только из-за отравителя, с остальным я и сам смогу разобраться, – просто, как обычную вещь сказал Адам.

– Ладно, тебе пора собираться в церковь, – разочарованно напомнил Мэйсон.

– Черт! Неужели это уже сегодня? – на это Мэйсон не ответил, только лишь кивнул головой.

– Потом тебя ждёт парад, завтрак, немного свободного времени, обед. После, у Королевы заседание Парламента, на которое тебя не пригласили, но в это время ты можешь занять её место в Тронном зале и пообщаться с жителями своего Государства, если же нет, у тебя будет больше времени на стрельбу и фехтование, следом вечерняя прогулка, ужин и сон. И да… Сегодня, практически везде, тебя будет сопровождать Принцесса Изабель. В том числе и через десять минут, когда вы встретитесь возле церкви… – Мэйсон не смог договорить, его перебил ошарашенный Адам.

– Никогда, слышишь, никогда больше не повторяй эти слова! – твёрдо сказал Принц Адам, грозя Мэйсону пальцем.

– Не говорить что? Твое расписание? – недоумевающе спросил Мэйсон, хотя прекрасно понимал о чём идёт речь.

– Нет, обо мне, Изабель и церкви. От одного только упоминания этих слов в одном контексте становиться дурно.

– Жду тебя через десять минут внизу, – немного смеясь говорил Мэйсон.

Адам был почти