Битва бессмертных - Дункан Мак-Грегор

Рядом с ним уже стоял Кумбар и, ничего не говоря, рассматривал его как какую-то диковину. Он заходил и справа, и слева и отклонялся назад, дабы не пропустить ни единой черты, а может, почувствовать что-то. Красная физиономия его была при этом сосредоточена и спокойна совершенно, так, как если б он выполнил некую трудную задачу и теперь мог быть свободен душой.

Если б приятель его был женщиной, киммериец понял бы такое внимание к юноше без слов, потому что Воин Белка был поразительно красив. Ростом чуть ниже сайгада, стройный и гибкий, с копной густых светлых волос, торчащих из-под искомого шлема, с тонкими четкими чертами нежного белого лица, с яркими голубыми глазами, ясными и мудрыми.

Да, эту мудрость сразу отметил варвар, не удивившись, а приняв ее как должное, хотя в иное время, наверное, не поверил бы глазам своим. Откуда она в семнадцатилетнем мальчике? Почему-то Конан сразу решил, что знать то — дело богов, а не простых смертных.

Вопреки ожиданиям, юноша не был придавлен каменной плитой. Он стоял, спиной прислонившись к стене, и улыбкой отвечал на интерес к себе сайгада. В улыбке Конан не заметил ни недоумения, ни вопроса, ни тем более гнева. Казалось, он привык к тому, что на него обращают внимание, хотя, судя по рассказу Кумбара о жизни в замке Дамира-Ланга и строгом воспитании старца Исидора, такого просто не могло быть.

— Ты свободен, мальчик? — спросил Кумбар голосом тихим и таким нежным, что вот тут уже варвар удивился.

— Да, — ответил ему юноша с улыбкой. — Я скинул ее. Скинул сам! — добавил он с мальчишеской гордостью. — Ты знаешь, дядя, я ведь Воин!

— Дядя? — Конан строго посмотрел на сайгада.

— Ну да, — смущенно потупился он. — Это Гинфано, сын моего младшего брата… который умер двенадцать лет назад… Прости меня, Конан… Я… Поначалу я хотел, чтобы именно ты помог ему. Ты сильный, ты можешь все, я знаю. Но потом… Да, наверное, сие был напрасный путь для тебя… Прости.

Конан задумался на миг и — простил.

— А как же шлем?

— Какой шлем? А, шлем… Вот он. Покажи, мальчик. Белка снял с головы простой солдатский шлем и протянул варвару.

— Не надо, — отказался тот. — Все свое держи при себе.

— В нем и правда большая сила, — сказал Кумбар. — Но ни тебе, ни мне она ни к чему. Только Воин чувствует ее и владеет ею.

— А что ты там толковал о спасении Турана? — Киммериец вдруг развеселился, припомнив пространное и не в меру горячее повествование товарища.

— А ну его к Нергалу, Туран… — с улыбкой отмахнулся сайгад. — Я теперь вовсе туда не вернусь. Пойду в Аргос, там остался дом брата. Займусь каким-нибудь делом… А ты, Гинфано?

— Я иду к наставнику. Мои братья… Медведь и Лев… Они погибли. Теперь я должен все сделать один… — Чистый звонкий голос юноши дрогнул, но мигом позже снова окреп. — И я сделаю все, дядя, ты веришь?

— Ну конечно, мой мальчик…

— А ты?

Чистые голубые глаза поднялись на Конана, и в сердце сурового варвара дрогнуло нечто теплое, давно позабытое с детства, с материнских жестких и в то же время нежных рук. Он улыбнулся мальчику и сказал;

— Тебе — верю.

Юный воин кивнул, словно и не ожидал иного ответа, повернулся к выходу…

Потом они смотрели, как уходит Белка…

…А потом шли по песку обратно. Они торопились, потому что скоро уже волны снова побегут по нему, ища жертву, шелестя и швыряя в ветер колючие горсти.

Сайгад был сумрачен, но таким он нравился Конану много больше. В конце концов, всякий мужчина должен стать мужчиной — рано или поздно. А то черная зона захватит и затянет, вот как эти зыбучие пески, и тогда уже не выбраться на волю, в свет, никогда… Черная зона… Где-то он слышал нынче нечто похожее… Черная зона!

Сердце варвара дрогнуло, пронзенное сильной, но мгновенной болью. Он понял. Он понял, почему шаман отказался ехать с ними дальше…

— Ты в Аргос? — спросил он спутника, садясь в седло.

— Да. А ты?

— А я нет.

— Может, нам по дороге?

— Не думаю.

— А все же? — Кумбар смотрел на него с улыбкой, и впервые варвар хмуро, но все-таки улыбнулся ему в ответ.

— Посмотрим!

Конан пришпорил вороного и стремглав помчался по зеленому травяному ковру, боясь только одного — не успеть. Когда, поворачивая за холм, он обернулся, то увидел: сайгад спешил за ним.

«Что ж, — подумал варвар мельком, — вдвоем всегда проще…»

OCR: де Монфор

WWW.CIMMERIA.RU