Мягкие зеркала - Сергей Павлов

Все невольно повернули головы в сторону Элдера.

– Нет, командор, – подал голос Бакулин, – условий было три. Ты забыл сказать, что запретил нам обследовать Кратер. Пренебреги мы запретом – многое наверняка прояснилось бы.

– Ценою двух человеческих жизней, – заметил Асеев. – Наверняка.

– Двух, – согласился Бакулин. – Не шести, а только двух. И в этом все дело.

– А я... – проговорил Накаяма, сдвинув к переносице брови, – я имел неосторожность думать, что камикадзе давно успели выплатить свой варварский долг. По крайней мере, очень на это надеялся.

– Правильно, об, – сказал Элдер. – Мстиславу следовало бы немедленно извиниться перед Асеевым.

Мстислав подумал и выдал свой вариант извинения:

– Извини, командор. Я, вероятно, не прав, но остаюсь при своем... пусть даже ошибочном мнении.

Элдер нахмурился, но промолчал. Остальные тоже молчали.

– Протестую! – спохватился Рамон. – Бакулин становится в позу героя.

– Неправда, – сказал Мстислав. – Я ничего не имею против героики, но сегодня мы обсуждаем профессиональные ошибки.

– Не надо, – возразил Михайлов, – не передергивай. Профессиональная ошибка – далеко не то же самое, что оплошность. Как профессионалы мы действовали грамотно. Другое дело – много ли было от этого проку. Никто ведь не виноват, что на Обероне прошлый опыт нам не пригодился и что действовали мы там практически вслепую. По-моему, тот, кто расшибает себе лоб в темноте, не восклицает: «Виноват, это профессиональная ошибка!» Уж скорее: «Ах, чтоб тебе провалиться!!!»

– ...И в специальных случаях проклятие тут же сбывается, – не преминул дополнить Джанелла.

Оценивая реплику, Леонид показал Рамону поднятый над кулаком большой палец. Ни на кого не глядя и словно бы нехотя (так умел беседовать только он) продолжил:

– Профессиональных ошибок не было, и копий по этому поводу ломать не надо. А разговоры на уровне «чутье обмануло, интуиция подвела» лично меня угнетают. Есть в них этакая поэтическая неподвластность здравому смыслу. Я понимаю, Коля, зачем ты сочиняешь сказки про свою должность, но ведь на самом-то деле поэзии в ней с гулькин нос, а остальное – суровая проза. Должность начальника рейда на спецкораблях нужна УОКСу для того в основном, чтоб было с кого спустить шкуру за неудачную экспедицию, я это для нас не секрет. И никто из нас всерьез не поверит, будто мы вляпались в оберонскую западню потому, что на проклятущем том планетоиде ты не сумел быть «чувствительнее» меня или «интуитивнее», скажем, Рамона. Дело-то совсем в другом!..

– И ты, конечно, знаешь в чем, – вставил Бакулин.

– Представь себе, знаю. Это несложно. Мы вляпались потому, что не могли не вляпаться.

– Всех удовлетворяет мнение Михайлова? – спросил Бакулин.

– Да, – ответил за всех Накаяма. – Леонид прав, это действительно просто. Мы угодили в оберонскую западню именно потому, что за этим туда и пришли. Кому в самом деле нужны десантники, которые отсиживались бы на орбите в комфортабельных каютах «Лунной радуги»?..

– А вот кстати, – сказал Леонид, – вырваться из западни без потерь нам помешала смелость. Будь у нас повадки пугливых газелей – все обошлось бы как нельзя лучше. Потому что спастись можно было только немедленным бегством. Паническим, если хотите. Дело решали секунды. Но нет, десантник так не умеет. Сразу бежать без оглядки его не заставит никакая дьявольщина – сперва он должен взглянуть ей в лицо. Годы тренировок и приобретенный опыт научили нас быстро ориентироваться в любой обстановке и молниеносно парировать внезапные удары – если их вообще можно парировать. Одному мы не научились: молниеносно драпать. Вдобавок Асеев и Элдер не могли себе позволить драпать впереди всех, и выдержка командиров соответственно подействовала на подчиненных. Пяти упущенных минут оказалось достаточно. – Михайлов развел руками. – Ведь никто не ожидал никакого подвоха от заурядного планетоида. Особенно после того, как разведавангард в шагающей соковыжималке под названием «Казаранг» безнаказанно попирал ступоходами зловредное ледорадо...

– Ты прав, Леонид, – прошептал Меф бесчувственными губами, не слыша себя и не надеясь, что его услышат другие. – Но прав и Мстислав: лучше бы мы с ним погибли в разведавангарде.

Он помнил все, что было связано с разведавангардом на Обероне. Каждую мелочь. Помнил так ясно, будто это происходило вчера...

2. Драккар в прицеле

..."Казаранга" он посадил в трех километрах от Кратера. Сажал без особых предосторожностей, быстро, применив маневр «лоу-спид». Это чтобы в точке финиша надолго не зависать в облаке пара над кипящими лужами грязи, растопленной жаром тормозных струй. Быстрых посадок он не любил, но иначе на лед не сядешь. Иначе на льду будет сидеть не машина, а вмерзшее в грязь, совершенно беспомощное, слепое, белое в пушистой шубе изморози чучело...

Они с Бакулиным сделали все по рабочему плану разведавангарда: прошли эти три километра на ступоходах, неторопливо обследовали район А на трассе своего движения и наконец остановились на склоне у самого края тридцатикилометровой кальдеры – словно у берегового уреза ночного, непроницаемо-темного моря. Далеко влево и далеко вправо по берегу иллюзорного моря тьмы просматривались наледи, увенчанные высокими столбчато-ледяными сооружениями, криво торчащими в разные стороны, как полузатопленные черной водой кости сверхдинозавров. Ледовая фантасмагория... Он смотрел на этот чудовищный Кратер и чувствовал себя так, словно ему довелось заглянуть по ту сторону дозволенного.

– Значит, так, – проговорил Бакулин. – Поднимаемся на восемьдесят метров и идем по диаметру. Сбрасываем АИСТа [АИСТ – транспортировщик активированного источника света], ждем результата и проводим видеосъемку освещенного АИСТом центра кальдеры. Подкоркой чую: в этой яме – ключ к тайнам Ледовой Плеши.

– Лучше бы ты озаботился судьбой «Леопарда».

– ...Сказал пилот-десантник Меф Аганн, – с иронией прокомментировал Бакулин. – И сразу видно: Меф Аганн – не мой друг. Меф – друг моего командира. Меф и Юс поразительно одинаково видят, мыслят и говорят. Прилетели – увидели: нет «Леопарда» на Обероне – и до свидания, переносим поиск на другие луны. С чувством выполненного долга. А что вы с Элдером скажете, когда удалые наши облеты и шапочные знакомства с остальными лунами Уран-системы не прояснят судьбу «Леонарда»?

– Не думаешь ли ты...

– Думаю. Если мы не нашли рейдер здесь, в другом месте мы и подавно его не найдем.

– В конце концов можно допустить и такое, но... В чем тут вина Элдера?

– Не вина, а беда. Разве он виноват, что в отношениях с Внеземельем по-рыцарски честен и прям? Наш командир замечательный тактик, но слабый стратег. И не трудись возражать, это голая правда.

– Я не возражаю. Более того, хотел бы спросить: а зачем Элдеру быть сильным стратегом?

– Шутишь?

– Нет. Вокруг меня одни стратеги. Начальник рейда – стратег, капитан корабля – стратег, штурман – стратег... Кому-то надо быть тактиком.

– Нам с тобой.

– Не спорю. Однако характер нашего разговора заставляет думать: один из нас тоже стратег. Или, по крайней мере, с очень большой в этом плане амбицией. – Он плавно поднял машину над Кратером.

– Молодец, – одобрил Бакулин. – Кусачий. Умеешь защищать своих друзей... даже когда на них никто не нападает. Но капитана и штурмана ты приплел сюда зря: Молчанов к Дитрих сделали свое дело, а стратегия поиска от них не зависит.

– Почему? Это зависит от каждого ив нас.

– Стратегия? Ошибаешься. От Асеева и Элдера зависит. И пока Асеев растерян и не знает, что предпринять, Элдер действует. Активно действует, самоуверенно. Он и Дитрих уже торчат у дисплея, обсуждают навигационные модели полетов внутри Уран-системы, бубнят про энергетически выгодные траектории, скорости, сроки. Элдер еще не успел здесь покончить с формальностями обязательной типовой разведки, а мысли его уже на Титании... или куда он там собрался в первую очередь.

– На Умбриэль.

– Да, Умбриэль. Вот и гадай, что раньше произойдет: то ли Асеев опомнится и стратегически грамотно определит направление поиска, то ли... Одно из двух.

– Договаривай, Мстислав. То ли?..

– То ли Элдер начнет бездарную клоунаду, дергая «Лунную радугу» от луны к луне, теряя время, растрачивая энергоресурсы!

– Не кричи, шлемофон у меня в порядке. И чего ты волнуешься? Сам видишь: нет «Леопарда» на Обероне. И никаких следов. Так с какой стати вы – Джанелла, Нортон я ты – "сомневаетесь к целесообразности намерений Элдера?

– Вот как? Сомневаюсь не я один?.. Что ж, будет легче...

– Что «будет легче»? Ты что-нибудь предлагаешь? Спрашиваю не только как друг Элдера, но и как человек, которому небезразлична судьба экспедиции и который тоже хотел бы во всем разобраться.

Бакулин хмыкнул:

– Хм... Разберешься, а потом, чего доброго, выступишь против Элдера на командном совете.