Стеклянный город - Елена Федина

Я оказался не очень способным учеником. Кир говорил, что для того, чтобы понять, что такое вещество, надо понять, что такое пустота. И на этом мое обучение заканчивалось. Пустоту я представить не мог.

Зато я ее чувствовал. Я с ней засыпал и просыпался, улыбался, злился, бросался в бой, отдыхал после боя, шел вперед и вынашивал свои грандиозные планы. Я даже научился ее не замечать!

Мне давно пришло письмо от Карлоса. Он закончил синюю комнату, но я опять не торопился в Стеклянный Город. Мне было уже не до Марты да и не до Батисто Тапиа с его проблемами. Я собирался завоевать Лесовию. Потом — всю Триморскую Империю. Потом двинуть дальше, в неизведанные пока края. В мыслях я был уже там, за горизонтом! И, главное, очень далеко от этой женщины, которую не мог теперь даже мысленно никак назвать. Эрна моя исчезла, а Антриетту Алонскую я не знал. Да и знать не хотел.

Мои войска шли на Деарам — последнее пристанище триморцев на наших землях. Мимо моего походного шатра, разбитого на холме, тянулись бесконечные колонны солдат, тащились обозы, проносились конные отряды, волокли разобранные осадные башни. Я сидел на белом коне и смотрел на этот нескончаемый поток орлиным взором.

В тот вечер мы с Киром как обычно сидели у костра. Южные звезды светили ярко, сосны качали черными лапами, горячее вино обжигало губы, а в груди было привычно холодно и пусто, точно туда положили кусок льда. Весь мир был как будто на ладони: звездное небо вверху и бесконечные огни лагеря — внизу. И мне казалось, я вот-вот его завоюю, этот мир, стоит мне только захотеть.

— Каков твой прогноз, Кир? Штурм или осада?

— Деарам неприступен, его можно захватить только с моря, но у тебя нет флота.

— Да. И где мне лучше взять корабли? Построить новые или купить?

— Ты можешь заключить союз с островом Рдея. Они ненавидят триморцев.

Вот так мы и воевали: я и мой Циклус. Увы, иногда и он ошибался, поэтому я не очень-то рассчитывал на его прогнозы. Эрне я когда-то верил слепо, как она и просила, и с тех пор не доверял больше никому.

— Ты будешь королем Лесовии, — сказал он, хотя я его и не просил об этом, — но, знаешь… потом тебе надо остановиться.

— С чего бы? — усмехнулся я.

— Ты — житель маленькой лесной страны. Ты даже никогда прежде не видел моря. Зачем тебе Триморская Империя?

— Вот именно, — сказал я самоуверенно, — я никогда не видел моря! И не видел ничего прекрасней моря. И я не представляю, какая сила заставит меня остановиться!

Костер медленно догорал, он уже не вырывал из тьмы кукольно-юное, с вечной улыбкой, лицо моего Диониса. Да и что на нем могло быть, кроме этой улыбки? Он молчал. Теплая южная ночь висела над нами бархатно-черным куполом в крошеве разновеликих звезд: и больших как горошины, и мелких как пылинки. Я поднял глаза и вдруг увидел, что одна звезда сорвалась с неба и летит прямо на нас!

Прочертив огненный след, она упала совсем рядом, горячая, угольно-пористая, размером примерно с кулак, и весь холм содрогнулся от ее приземления, воронка дымилась. Сначала я подбросил поленья в костер, при этом у меня отчего-то тряслись руки. Циклус мой сидел потрясенный. Он не умел краснеть и бледнеть по-человечески, но его лицо просто вытянулось.

— Ну вот, а ты говорил, что звезды такие огромные! — усмехнулся я.

— Это метеорит. Небесный камень.

— Откуда, черт возьми, на небе камни!

— Ты неисправим, Бриан! Я же сто раз объяснял тебе!

Объяснял. Но для меня это всё было не больше, чем сказки.

— Тогда чему ты удивляешься? — сказал я раздраженно, — подумаешь…

— Точности попадания, — был ответ, — думаю, в следующий раз он не промахнется.

— Кто?

— Это не первый раз, Бриан, но прежде метеориты падали дальше.

— Кир, ты о чем? — я уж всё давно понял, просто не хотел в это верить, — хочешь сказать, что в тебя кто-то кидается с неба камнями?!

— Я — последний Циклус, Бриан, — сказал он, — нас уничтожили всех. Выходит, мое время тоже вышло. Мне жаль. Я не хотел ничего иного, как тебе служить.

— Кто? — спросил я, холодея, — кто вас убивает?! Ты же говоришь, никакого Бога нет!

— Нет. Но силы природы есть. Вы примитивны, вы их тоже называете богами, тотемами, духами… Любая система, самоорганизуясь, действует как единое целое: стая птиц, муравейник, государство, солнечная система…

Господи, как сложно он говорил!

— Кто? — повторил я.

— Впервые скажу тебе: не знаю, — пожал плечами Кир, — в вашем мире есть силы, отвечающие за стабильность. Какую-то из них мы раздразнили.

Воронка всё еще дымилась. Я впервые посмотрел на небо с ужасом. Бывало, оно пугало внезапным дождем или градом, но ощущать себя мишенью для метеоритов как-то не приходилось. Выходит, не зря во всех языческих религиях были Громовержцы!

— Лучше спроси об этом свою Эрну, — добавил Кир, — ей еще когда велели меня уничтожить!

— Эрны больше нет, — сказал я по привычке, а потом вдруг подумал, что кто бы она ни была, ей не уйти от возмездия, от этой разбуженной силы, от грозного Зевса, который швыряет камни с неба и держит в запасе молнии! Не зря же она так перепугалась, когда мы оживили Кира, ее аж всю трясло!

И Кир, конечно, понял по моему лицу и по тому, как сжал я в руке проклятый черный камень и швырнул его об землю, о чем я думаю.

— Что я могу? — спросил я хмуро, — ответь хотя бы на это: что я для вас обоих могу сделать?

— Только одно, — ответил он, подумав, — отпустить меня в Стеклянный Город. И пусть твоя ведьма снова превратит меня в статую и выполнит свою миссию до конца. Тогда она будет в безопасности.

— А ты?!

— Я сохранюсь хотя бы по частицам. А если меня убьют в таком вот виде, когда я наиболее уязвим, я просто умру, как и все вы. Только загробный мир мне не заказан.

Я снова сел к костру, руки мои по-прежнему тряслись. Я отвык бояться и привык к своему могуществу. Я был нацелен идти только вперед. А получалось, что путь мой уже пройден до конца. И всё еще было как будто по-прежнему: и огни лагеря вдали, и жаркое пламя перед лицом, и холодные звезды над головой, но мир уже изменился.

— Ты… отпустишь меня? — спросил Кир осторожно, как о чем-то невозможном, — всё равно я теперь для тебя не помощник, а источник опасности. Тебе осталось только взять Деарам, и Лесовия будет свободна. Это ты сможешь и без меня.

Я молчал. Он понял, о чем.

— А если ты найдешь книгу, то, может быть, когда-нибудь какой-нибудь мастер отольет меня по-новой. Не смотри так грустно, Бриан. Так всем нам будет лучше.

Я не отвечал, как будто надеясь, что если мы пять минут помолчим, проблема исчезнет сама собой. Как не бывало! Только вот воронка дымилась.