Сурск - Владимир Скворцов

— Мне тоже нечего ещё сказать. Раз наш старший решил, что надо поступить так, значит, будем поступать так. Мы все тебе благодарны за спасение и будем служить верно, если ты не задумаешь зла против нашего народа. Вот только оружие нам надо.

— Другого у меня нет, могу только ещё два копья дать. Вон можешь взять. Сегодня ночью встаньте на стражу, думаю, нас попробуют ночью ограбить. Так что разберись сам, кто и когда будет караулить. А оружие нам Могута сделает. Завтра купим железа, когда доберёмся до места, там он и сделает. Пока есть только топоры.

— Хорошо, мне понятно, что делать, — ответил Избор.

— А ты кто? — спросил я мужичка, около которого сидела баба и трое ребятишек.

— Путята, горшечник я. А это моя баба, Радмила, и дети. Мы будем с тобой всё время, и если ты не будешь нас обижать, останемся и потом. Наш дом сожгли, селище уничтожили, только мы и спаслись. У нас нет никакого места, мы будем жить там, где нам будет хорошо. Кроме работы с глиной умею работать с деревом и на земле, умею растить зерно. Могу делать любую работу.

— Это хорошо, что ты горшечник. Нам надо будет много посуды и разных вещей. Я потом скажу, каких. Глина в тех местах есть, придётся тебе и зимой лепить.

— А я Житко, пахарь. Это моя баба Чернава и двое оставшихся детей, остальных всех или убили, или померли во время неволи. Мы можем делать всё по хозяйству и ухаживать за скотиной. Прими нас к себе, ты сильный и удачливый.

— Скотины у нас пока нет, но будет. Только не в этот раз.

— Я Молчун, был у нашего кузнеца учеником. Всех убили, только я и остался. Селище сожгли.

— Ничего, мы тебя одного не оставим, вон Могута тебя будет учить. Галка, подсчитала, сколько нас стало?

— Шестнадцать мужиков вместе с тобой, три бабы со мной и пятеро детишек без Азамата и Изика.

— Мирослав, как думаешь, уместимся все на лодке? Я не думал, что удастся столько людей собрать.

— Уместимся, Вик. И груза ещё наберём, если есть на что.

— Вот завтра и пойдём покупать запасы. Вышеслав, скажи, сколько на зиму надо будет зерна купить. И гороха, соли, масла. Я так думаю, кулей тридцать надо только зерна, куль соли и масла побольше. Могута, железа сколько надо? Каждому по ножу придётся сделать, Избор тебе скажет, какое оружие потребуется, думаю, ещё топоров придётся наделать, эти пойдут как боевые, или наоборот. Избор, луки нужны? Или сами сделаете?

— Для начала надо хоть два, потом сами сделаем.

— Так, Радмила, завтра с нами пойдёшь, надо будет купить холста, смотрю, совсем на вас никакой одежды нет. И шерсть выберешь, нитку надо прясть будет. А чем шить будете? Сумеете?

— Сумеем.

— Шкуры бы купить, зимней одежды ведь нет, — подсказала Галка.

— Да, и про это надо не забыть. Думайте, что ещё нужно, утром пойдём на торжище и купим, а вечером уплывём.

Пока вели эти разговоры, совсем стемнело. Избор расставил стражу на берегу, где разместились все новенькие, а мы пошли на лодку. Режим дежурства я не отменял, и дополнительно к караульщикам Избора мы дежурили сами на Вирии. Мне так и казалось, что ночью нас попытаются ограбить.

Это надо же, не было никого, и вдруг почти тридцать человек. Если подумать, всего-то для этого потребовался рюкзак пшеницы. Вот что значит высокие технологии в переработке сырья! Если ещё и завтра суметь купить всё, что надо, а потом успешно отсюда смотаться, то будет просто прекрасно. Время тут действительно жестокое. Вон их сколько осталось без крова, из всей деревни по несколько человек только выжило. Хотелось мне с Витьком завтра сходить посмотреть, что это за Булгар, но он велел здесь командовать, грузиться и за порядком следить.

День, конечно, суматошный будет. Сегодня, как говорится, Витёк блефовал со своей самогонкой, а вот что завтра получится? Ведь у этих дуриков ума хватит нажраться в умат, а с утра будут страдать похмельем и всю торговлю порушат. Я их уже заранее ненавижу. А в остальном, как говорится, стерпится — слюбится. И местные привыкнут к самогонке.

Глава 13. Продолжение торговли в Булгаре

С утра Чернава успела сварить ухи, так что похлебав её, мы компанией — я, Вышеслав, Могута, Мирослав, Изик, Азамат и Радмила пошли на торжище, взяв с собой оставшуюся самогонку. Я несколько опасался реакции на вчерашнее представление но, как оказалось, напрасно. Ничего не произошло. Отношение не изменилось, скорее даже наоборот, стали относиться заметно доброжелательней, всё-таки меня воспринимали не просто как чужеземца, а как знакомого чужеземца и купца.

Хотя было достаточно взглянуть на две пьяные рожи, Хамида и Айвара, как всё становилось понятным. В деле пьянства любая попытка культуры винопития бесполезна. Как только в руки попадает самогонка, её обладатель найдёт тысячу доводов принять ещё стопочку. А как бороться с похмельем, узнаётся чисто интуитивно.

Кстати, меня нисколько не терзали муки совести за спаивание аборигенов, сам видел тех людей, которыми они торговали. А вот сейчас они находились в своем истинном облике — дебилов. Вот только смываться надо скорее, когда у них будет похмелье после запоя, лучше здесь не находиться. Я показал Вышеславу на довольные пьяные рожи и пояснил:

— Вот результат от большой дозы огненной воды. Когда ты выпил столько, сколько я тебе дал, всё пошло на пользу. А они пьют без меры, забыв всё, что я им говорил. И вот результат.

— Да, теперь вижу, страшная это вещь — огненная вода.

Мы пошли дальше и добрались до торговца зерном. Увидев нас, он обрадовался и засуетился.

— Я смотрю, ты узнал нас, уважаемый?

— А кто не знает такого удивительного чужеземца с таким удивительным товаром!

— Ты обменяешь мне свой товар на огненную воду?

— Сколько тебе и чего надо?

— Ты в кулях продаешь? Тогда мне надо десять кулей проса, десять пшеницы, десять ржи, десять гороха. А масло продаешь? И масло, и куль соли.

— За каждый куль — бутылка огненной воды.

— Нет, уважаемый, с тобой было интересно разговаривать, но мне надо ещё идти запасы делать, пойду искать других продавцов.

— Постой, чужеземец, а сколько ты хочешь?

— За пять кулей — одну бутылку.

— Нет, что ты. Это слишком мало.

— Уважаемый, ты же сам понимаешь, что боги просто так свою воду не раздают. И счастье просто так не даётся. Но из уважения к тебе готов отдать одну бутылку за четыре куля, и показал на одной руке один палец, на другой четыре.

Процесс торговли занял еще достаточно много времени, и в итоге мы договорились, что я отдам четырнадцать литровок самогона за сорок кулей зерна и гороха, куль соли и десяток больших горшков масла. После этого послал Изика за мужиками с лодки, пусть таскают кули, которые торговец велел своим рабочим вытащить на улицу. Надо сказать, что половину самогона на эту операцию я истратил. Оставив у сложенных запасов Вышеслава и Мирослава, мы пошли дальше.

Теперь задача была одеть людей. Радмила набрала холста, самого грубого и простого, чтобы хватило на всех пошить одежды, набрала шерсти, овечьих шкур, кожи для штанов, нитки, жилы и инструмент для шитья. Всё это удовольствие обошлось мне в две бутылки. Теперь Азамат бегал к Вышеславу с просьбой прислать мужиков забрать ещё и этот товар.

Последним в нашем списке остался кузнец, туда мы отправились с Могутой. К этому моменту к нам присоединился Вышеслав, сказал, что добро уже перетаскали на лодию, Мирослав ушёл проверять, как укладывают. Я специально уточнил, всё ли мы купили, или что-то забыли. Вместе подумав, решили, что всё. Тогда объяснил, что осталось всего десять бутылок, и больше мы ничего не сможем купить. Разве что, есть ещё немного смолы.

Кузнец тоже согласился взять в уплату огненную воду, только попросил ещё раз рассказать, как надо и сколько её пить. Рассказав и показав на примере, как это делается, мы стали выбирать товар. Взяли четыре ножа, пять топоров, две пилы, кузнечные клещи, ещё кое-какой инструмент, который выбирал Могута, десять криц. За всё пришлось отдать последние десять бутылок самогонки.

Когда увидел луки, вспомнил пожелание Избора, пришлось опять торговаться, на этот раз за смолу и одну бутылку самогонки из НЗ удалось приобрести четыре лука и четыре колчана со стрелами. Осталось у нас полторы бутылки самогона и одна бочка смолы. Расторговались полностью. Можно было уходить. Напоследок предупредил торговцев людьми, что если будут мастера, любые, пусть дождутся меня, я приеду после зимы по первой воде и всех куплю. За огненную воду. Вот теперь действительно всё.

Это сколько же добра в эту лодку влезло! Витёк не зря надрывался. Это просто не лодка, а настоящая самоходная баржа! Мужики почти три часа таскали одни только припасы. Но моя душа этому только радовалась и довольно похмыкивала, осматривая это богатство. С таким припасом можно и зимовать. Осталось только дом построить.