Демоны космоса - Илья Стальнов

– Не то слово, – дрожь прошла, когда вспомнил подробности боя, особенно связь с компом. – Долго валяться здесь?

Она пробежала пальцами по клавиатуре, задумалась на секунду, потом кивнула:

– Если вам невмоготу, можете хоть сейчас идти. Под наблюдение медкомплекса в каюте.

– Прекрасно. Я ухожу.

– Освободить единицу, – приказала она.

Вот так. Мы для них единицы. Ас другой стороны – я действительно один.

Присоски отлипли от меня, «паук» убрался в свою нору, за ним последовали и присоски. И я вдруг ощутил, что обнажен перед молодой женщиной, и покраснел. Но, кажется, я для нее был не мужчина, а все-таки «единица».

– Каких-либо специальных распоряжений по поводу меня не поступало? – спросил я, вспомнив все – и бой, и полковника из контрразведки.

– Нет.

– Спасибо, лейтенант.

Она вышла.

Я поднялся. Блок был небольшой, квадратный. Я приложил ладонь к слабо мерцающему проему, обозначавшему шкаф. Тот послушно распахнулся. Я встал к нему спиной и приказал:

– Одежда.

Меня обволок мой родной комбинезон. На поясе была прикреплена компьютерная карточка – значит, я пока не лишен прав и состояний.

Можно идти… Я неуверенно замер. Что будет, когда откроется проход? А не дожидается ли там Торрел со своими барбосами, не поволокет ли он меня к себе на допрос с психотропными веществами, подавляющими волю? Очень даже может быть.

Я внутренне подобрался. Проход открылся. Я шагнул вперед, как в ледяную воду.

– Привет, Серг…

Меня действительно ждали. Двое.

– Нормально выглядишь, – отметил Корвен. АТалана крепко хлопнула меня по плечу и кивнула:

– Почти как новый… *** Единственное место, где мы с Таланой могли переговорить, не боясь посторонних ушей, был истребитель, который мы тестировали после ремонта. Я полулежал в кресле пилота и через контактный шлем беседовал с ней. Подробно изложил фокус Торрела. Она заявила:

– Обычная комбинация в стиле контрразведки. Торрел тебя провоцировал.

– Он соединил каналы, чтобы я слышал приказ о моем аресте?

– Да.

– Командир эскадрильи был в курсе?

– Нет. Он не знал, что его используют.

– Торрел хотел посмотреть, как я отреагирую?

– Представь теоретически. Ты связан с мерканами. И слышишь приказ о твоем аресте. Что ты сделаешь?

– Уйду к мерканам.

– Точно. Выйдешь из ангара, рванешь поближе к мерканам и пошлешь сигнал о капитуляции. Нырнешь на планету – они всегда пропускают перебежчиков И вернешься к своим… И при этой попытке тебя уничтожают. Агент ликвидирован.

– Он что действительно считает, что я внедренный агент меркан?

– Кто знает, что он считает.

– Ты отказалась вернуть меня.

– Серг, ты наш. Я тебе доверяю, как себе… Кроме того, ситуация была критическая. Наш прорыв решал очень многое. А без тебя мы бы не справились.

– Получается, что Торрел поставил из-за своих амбиций под угрозу успех всей кампании.

– Поставил.

Это с трудом укладывалось в моей голове. Так мог поступить только враг.

– Он хоть понимает это? – спросил я возмущенно.

– Вряд ли. Он же не пилот. Ему не понять, сколько зависело от тебя…

– Подонок.

– Трудно возразить тебе…

– И что теперь?

– А ничего. Он списал все свои действия на соображения безопасности флота и ощущает себя отлично…

– Что наверху слышно насчет меня? – поинтересовался я.

– Номер два.

– Что номер два?

– Я как командир герой номер один. Ты как мой заместитель номер два. Хотя…

– Что?

– Мы-то понимаем, чья заслуга…

– Ты преувеличиваешь, Талана.

– Пилот, – она усмехнулась, – мы развалили мерканский фрегат. Доки уничтожены. Мы выполнили боевую задачу.

– Да.

– Теперь – серебряная раковина на груди. Можешь даже не беспокоиться… *** Наше штурмовое соединение без серьезных потерь с минимальными затратами времени разнесло в пыль ремонтный комплекс Шеритана, орбитальные оборонительные системы, два фрегата на боевом дежурстве и еще несколько кораблей в ремонтных доках, среди которых был флагманский монитор. Мы хоть как-то отыгрались за недавнее поражение. Поэтому на борту «Бриза» царило приподнятое настроение.

Особенное оживление возникло после того, как выяснилось – мы движемся не на базу, а на Канказ – центральную систему фиолетового сектора, там же располагался и штаб флота сектора, которому мы подчинялись.

Воспринято известие было с неподдельной радостью. Канказ – богатейшая планета. Ее столичный город Тоннпала по праву считался одним из красивейших наших мегаполисов, центром самых умопомрачительных развлечений и оазисом беззаботной, легкой жизни. После такой дыры, как Дарна, это был подарок судьбы.

Впрочем, радость разделяли далеко не все. Корвен мрачно осведомился

– Какой шарх нас туда дергает?

– Ты имеешь что-то против? – удивился я, зная, что Корвен – любитель «плоскостных» развлечений.

– Наше место – на Дарне. И несет нас туда неспроста. Кроме того, вообще с Канказом у меня связаны не особенно приятные воспоминания.

Сам я на Канказе не был, видел планету с орбиты, прибыв туда на рейсовом корабле с Лемурии, чтобы получить из штаба сектора назначение и тут же отбыть на Дарну.

– Встряхнись, Корвен… Все не так плохо…

Я сам себя пытался убедить в этом. Вместе с тем в глубине души был согласен с Корвеном. Что-то кольнуло меня, когда я думал о крюке, который мы делаем. Предчувствие каких-то серьезных перемен. А перемены на войне чреваты…

За время полета в вакуум-погружении я сумел собраться, дисциплинировать свои мысли, расхристанные, как всклокоченные волосы шлюхи после хорошей оргии. И, вернув возможность рассуждать здраво и анализировать, раз за разом просматривал картину боя у Шеритана.

Сразу было видно, что сработало наше звено на редкость четко. Сделали мы фрегат просто и со вкусом. Применили тактику продавливания. Она безотказная. Только мало кому удается воспользоваться ею, обычно не хватает слаженности подразделения. У нас получилось.

Я добился на тренировках в «камере пыток» слаженности действий звена не хуже, чем у мерканских клонов. Даже лучше. Можно себя поздравить. Раньше такого не добивался никто.

Снова и снова я возвращался к моменту, когда точка, обозначавшая мой корабль, замигала на объемной карте, где разворачивались перипетии боя. Вот здесь меркане обездвижили мою машину и решили ее добить.

Так, а вот обреченная машина начинает снова движение… Когда проектор доходил до этого этапа развития боя, меня охватывало странное чувство Я опять переживал тот момент, когда комп и система управления «Морским ястребом» стали подчиняться моей очищенной от всего наносного, собранной в кулак, сконцентрированной энергии воли.

Как, говорила Талана, называется это у пилотов – «братание с пустотой»? Получается, когда, вырвавшись с Галахвара, я погибал в холодеющем, лишенном энергии корабле-пробойнике, я побратался с космосом, был изменен им. И теперь на «ты» с пустотой… Мне хотелось принять эту версию. Ну произошло чудо, пока я ждал спасения в контейнере. Бывает.

Но не все так просто Я чувствовал, что истина рядом, но она гораздо шире. И глубже. Она другая.

Просмотрев в очередной раз запись боя, я сидел в каюте, положив руки на колени и оцепенев. Странные отголоски чувств, отзвуки чего-то, закрытого и запретного, зазвучали во мне далекой музыкой. Вспоминался сон – я бегу к двери, но дверь остается закрытой.

Я посмотрел на пластинку компа. Движимый неожиданным импульсом, положил на нее ладонь. Прижмурился…

На этот раз получилось все очень просто – все равно как открыть проход. Я резко провалился в «лабиринт». Светящиеся стрелы, звенящие пули команд, магистрали, по которым течет информация. Вон айсберг, искрящийся будто под знойным солнцем, – это главный комп. Вон темная масса с огнями света в центре и бусинками огоньков на некотором расстоянии – это информационные сети реакторного отсека – святая святых нашего флагманского линкора…

Я без всякого труда замкнул извилистую линию, и с легким шуршанием разъехался проход в моей каюте. Балуясь, я притормозил лифт на нашем ярусе, а потом отпустил его. Попытался активизировать голопроектор в кают-компании, но не смог…

Поразвлекавшись таким образом несколько минут, я без особого труда вынырнул на поверхность. Обычной в таких случаях головной боли не последовало.

Пока я обладал достаточно ограниченными возможностями воздействия на системы корабля… Но пришло понимание, что если будет достаточно времени, то однажды смогу взять под контроль весь «Бриз», как я недавно установил контроль над парализованным истребителем.

А что дальше? Этот вопрос я избегал задавать себе, и все-таки он нагло лез в голову, разнося вдребезги мои слабые попытки достигнуть душевного равновесия. Вообще, я будто шел по тонкой проволоке и боялся взглянуть вниз. Внизу, скорее всего, было нечто настолько жуткое, что я, не в силах удержаться, рухну туда…