Девушки в погонах - Сергей Смирнов

«Когда танки Тесаржика вместе с автоматчиками Сохора и Петраса вышли на рубеж Дегтяри — Сырецкие Казармы, их встретила на безлюдной, охваченной пожаром улице украинская девушка. Она бежала им навстречу в стареньком распахнутом пальто. Темно-голубой выцветший платок сполз ей на плечи, волосы растрепались.

— Родные, — сказала она задыхаясь. — Братцы мои!

Только много часов спустя они узнали ее имя. Ее звали Лида Уваренко. В бригаде высоко чтят имя этой девушки, сослужившей большую службу в день штурма. Когда на одном из перекрестков улиц чехи были остановлены сильным огнем немецких пушек и автоматов, Лида Уваренко повела их обходным путем через дворы и переулки… Улицу за улицей отвоевывали чехословаки. В первых рядах с ними шла девушка из Киева».

Лида Уваренко — воин Чехословацкой бригады в СССР.

Она сроднилась с бригадой, которая рука об руку сражалась вместе с советскими воинами. 6 ноября 1943 года, в день освобождения Киева от немецких оккупантов, Лидия Уваренко впервые надела военную форму. Она стала бойцом отдельной Чехословацкой бригады в СССР.

Ожесточенные бои шли под Белой Церковью. Пожелтевшие газетные страницы тех времен повествуют о том, как плечом к плечу со своими боевыми друзьями — чехословацкими воинами сражалась Лида Уваренко.

«…Сохор шесть раз подымал своих автоматчиков в контратаки. Был ранен ротмистр Бражина. На рассвете ранило Лиду Уваренко, и она сползла с танка. Бражина повел ее в тыл. Сначала они ползли, а потом поднялись и пошли, поддерживая друг друга. В ту ночь Сохор и Тесаржик уничтожили до двухсот немцев и отбили все их атаки, не дав врагу просочиться в наш тыл.

Мы, — пишет дальше автор, — встретили Сохора и Петраса по дороге в штаб, куда они возвращались из госпиталя, где лежали Бражина и Лида Уваренко. Они говорили о девушке с теплотой и братской нежностью… Они звали ее сеструшкой. Но она была для них больше чем сестра. В этой простой и доброй украинской дивчине как бы воплотилась для них душа России, которую они полюбили крепкой, вечной любовью».

Как же сложилась дальнейшая судьба отважной девушки?

Инвалидом, без правой руки, приехала она в Москву из далекого Омска, где лечилась в госпитале. И не поверила своим глазам, когда ей показали список, в котором она значилась в числе «погибших смертью храбрых».

В Кремле Лидии вручили орден Красной Звезды. Назначили пенсию. Спросили, что думает она делать дальше.

— Только на фронт! Мое место там, — твердо сказала Лида.

Вскоре девушка догнала ушедшую на запад Чехословацкую бригаду и снова влилась в ее ряды. Она стала санитаркой. Лечила бойцов. На поле боя спасала им жизнь, рискуя своей. Ее любили за храбрость, мужество, находчивость.

В тяжелых боях на Дукельском перевале Лидия Уваренко проявила мужество, отвагу. По крутым горным тропам возила раненых на санитарной повозке. Случалось самой вступать в бой с вражеской засадой. И тут в трудную минуту не терялась. Зубами выдергивала предохранительные чеки и левой рукой бросала гранаты в гущу врагов.

Двадцать лет прошло с той поры. Люди, пролившие кровь за общее дело, прошедшие рядом через все испытания, навсегда хранят в сердцах верность друг другу. Из Чехословакии приходят письма.

Л. М. Уваренко на берегу Днепра.

«Милая Лида! На прошлой неделе проводил занятия на местности. Объяснил офицерам, слушателям курсов, Остравскую операцию и невольно вспомнил с благодарностью и о твоем мужестве, неукротимой энергии при спасении раненых, перевозке их в тыл. Ты, героическая санитарка, жива в нашей среде фронтовых друзей.

Крепко на расстоянии жму руку. Твой фронтовой командир и товарищ Сергей Петрас».

В конверте — фотография. На ней знакомые липа: Р. Пешка, В. Бенеш, В. Ясюков, Е. Пешков, Я. Иванцо, Я. Ивасюк, С. Петрас. На обороте надпись:

«На память бывшей сестре-автоматчице отдельной Чехословацкой бригады в СССР храброй Лидии Уваренко. От бывших фронтовых однополчан».

Еще письмо. Оно адресовано в горвоенкомат:

«Просим вручить советской патриотке, храброму бойцу Л. М. Уваренко».

В небольшой посылочке памятная медаль за освобождение Чехословакии. К восьми наградам, полученным в годы войны, прибавилась еще одна.

А вот письмо, под которым сорок подписей, выведенных детскими ручонками учеников восьмилетней школы города Остравы:

«Дорогая освободительница нашего города! Пусть мирные усилия Никиты Сергеевича Хрущева принесут счастье людям на земле, пусть война никогда не вернется… Посылаем Вам альбом с видами нашего города, чтобы Вы могли видеть, как он выглядит сегодня. Острава помнит Вас, Лидия».

Лидия Мартиниановна всматривается в фотографию. На гранитном постаменте в парке стоит танк Т-34. На его броне номер 051. Этот танк первым ворвался 30 апреля 1945 года на улицы Остравы. Она помнит командира машины лейтенанта Я. Ивасюка, стрелка-радиста И. Архепюка, сержанта Ванека и ефрейтора Сашу Гроха… Светятся влажные глаза женщины. Памятник-танк, воздвигнутый воинам-героям, напомнил минувшее… Овладевая мостом через реку Остравица, экипаж попал под огонь противотанковой батареи фашистов. Танк загорелся. В числе тех, кто спасал жизнь танкистов, была и киевлянка, медицинская сестра Лидия Уваренко.

Не только Острава знает ее. Ее помнят в украинских селах, Карпатах, в чехословацкой деревне Елени, окрестностях Праги. Помнят на всем протяжении боевого пути, который она начинала много лет назад на склонах Днепра.

…Весенний Днепр бьет волнами о берег. Лидия Уваренко всматривается в даль. Все вокруг родное, близкое, дорогое. Вечно живое чувство любви к Родине, гордости за нее наполняет ее сердце.

У нее свежи в памяти теплые встречи на чехословацкой земле, где она недавно побывала в гостях у своих друзей, встречалась с фронтовиками-однополчанами. На швейной фабрике в городе Нимбурге увидела свою фотографию. Именем Лидии Уваренко швеи назвали свой цех. Работница Ольга Шаткова со слезами на глазах обняла Лидию, взволнованно сказала:

— Чтим вас, дорогая подруга. В нашей новой свободной жизни есть частица и вашей героической борьбы.

В. Соколов

В ЖЕЛЕЗНЫХ НОЧАХ ЛЕНИНГРАДА

Один удар.Другой удар.— Квадрат четырнадцать —Пожар!Горит Гостиный. В дым угарный,Неотвратимый, словно долг,Влетает противопожарныйУдарный комсомольский полк.

Безгранично коварство злобствующего врага! Поначалу — жестокие многочасовые бомбежки. Но этого фашистам показалось мало. Во время воздушного налета население, услышав сигнал тревоги, успевало укрыться в убежище, принять меры к уменьшению возможных разрушений. И враг переменил тактику. Вместо воздушных стали проводиться артиллерийские налеты. Причем обстрел начинался в вечерние и утренние часы, когда мирные жители выходили на улицы, уезжая и возвращаясь с работы.

Враг неистовствовал, взбешенный невиданным упорством ленинградцев. Однако они и не думали уступать.

Партийная организация города бросила лозунг: «Ленинград — город-фронт. Каждый ленинградец — боец МПВО!» И люди горячо откликнулись на зов партии. Проявляя массовый героизм, высокую бдительность, они непреодолимой стеной встали на пути врага.

…Зине Давыдовой осенью 1943 года исполнилось всего двадцать лет. Но Зина считала, что она уже человек с обширной биографией, многое повидавший на своем веку. У девушки на то были свои причины. Окончив семилетку, она поступила на «Красный треугольник», где в течение полувека трудился ее отец. Здесь вступила в комсомол. А когда началась война, Зина десятки раз бегала в военкомат, просилась, чтобы ее отправили на фронт. Да слишком уж юным был этот доброволец, потому-то военком так и не решился удовлетворить просьбу.

Скрепя сердце приняла девушка «компромиссное» решение: вступить в сандружину МПВО. Ей не думалось, что и здесь ее беззаветная преданность Родине, горячий патриотизм могут проявиться в полную силу.

Первое время группы самозащиты Ленинского и других районов города много трудились над тем, чтобы как можно быстрее вывезти на Большую землю ленинградских детей, а также раненых защитников города. Целыми сутками вместе со своими подругами хлопотала Зина, доставая транспорт, теплую одежду, устраивая пункты питания. Постепенно Зина поняла, что работа в МПВО очень важна, однако «настоящим» делом продолжала считать ратный труд воинов армии. Такова юность…