Имитация - Нора Робертс

До восьми лет она мечтала только об одном: пусть отец напьется настолько, чтобы у него уже не осталось сил избить ее. Или что похуже.

Когда же она убила Ричарда Троя – чтобы избавить себя от того, «что похуже», – она и вовсе стала никому не нужна. Приютский ребенок, с которым не особенно церемонились. Отчасти в этом была и ее вина, признала Ева, подъезжая к дому, но в целом ей просто не повезло. В школе было полегче, хотя и там царили серость и уныние.

Но теперь-то у нее свой дом – такой большой и уютный, о каком ей прежде и не мечталось. И у нее есть Рорк – настоящий подарок судьбы. У нее даже появились подружки, хотя порой она и не знает, что с ними делать. Но факт остается фактом.

И она искренне благодарна за все, чем ее наградила жизнь.

Даже если первый, кто встречает ее на пороге дома, – Саммерсет.

И кот.

Кот бросился ей навстречу, наполняя дом неумолчным звоном. Только Саммерсету могло прийти в голову повязать ему на шею бантик и прикрепить колокольчик.

Ева собралась сказать какую-нибудь колкость, но кот, судя по всему, искренне наслаждался новым украшением.

– Первая партия декораторов прибудет завтра в восемь утра, – проинформировал ее Саммерсет. – Начнут они с бальной комнаты. Вторая команда будет здесь в десять – они займутся террасами. Обслуживающий персонал прибудет ровно в четыре, а официанты – в шесть.

– Прекрасно.

– Ваш стилист приедет к шести. Ей потребуется полтора часа, чтобы привести вас в порядок. И уже в семь пятьдесят пять вы будете готовы к приему гостей.

– Полтора часа с Триной?! Ради бога, зачем мне столько времени?

Вскинув брови, Саммерсет неодобрительно уставился куда-то вниз.

– Все заранее предусмотрено и распланировано. Подарки, которые вы принесли накануне, завернуты, подписаны и уложены под деревом в главной гостиной. Подарки для Рорка, которые вы столь неумело пытаетесь обернуть сами, остаются в Голубой зале.

Ева недовольно прищурилась.

– Какого дьявола вы там делали?

– Моя обязанность. Хотите, чтобы их тоже завернули и перенесли в гостиную?

– Сама справлюсь, – сухо сказала она. – Я знаю правила. Время еще не вышло.

Ева заспешила вверх по лестнице, а за ней засеменил позвякивающий на ходу кот.

Про подарки Рорку она не забыла. Ей и так пришлось напрячь мозги, чтобы решить, что же может порадовать самого богатого в мире человека. Но вот необходимость завернуть их напрочь выпала у нее из головы.

Теперь ей придется заниматься не только этим, но еще и распоряжаться декораторами, общаться с Триной, развлекать пару сотен гостей и… ах, да, закрыть дело об убийстве.

Может, нанять кого-нибудь – только не Саммерсета! – чтобы завернуть эти подарки? Что плохого, если она заплатит кому-то за услугу? Что ни говори, обычная практика.

Откуда ей, кстати, знать, что Рорк лично заворачивает ее подарки?

Размышляя над этой проблемой, она промаршировала в спальню, где и обнаружила мужа, натягивающего на себя светло-серый свитер.

– Скажи, ты сам заворачиваешь мои подарки?

Одевшись, он откинул назад волосы и лукаво взглянул на жену.

– А на что тогда эльфы? Зачем лишать работы славных, услужливых эльфов?

– Вот это правильно! – ткнула она пальцем в его сторону. – Мне нравится твой подход.

– Я рад, что мы пришли к согласию.

– А где ты находишь эльфов?

– Ну, с этим каждый справляется самостоятельно. – Наклонившись, он поцеловал жену. – Привет, лейтенант.

– Ах, да, привет. Хочу спросить у тебя кое-что еще.

– К вашим услугам.

– Что бы сделал, если бы обнаружил, что я изменила тебе? С эльфом. Крепким таким, накачанным эльфом?

– В первую очередь?

– Именно. Что подсказывает тебе инстинкт?

– Я бы вышвырнул тебя на улицу. Голую. Поскольку все твои шмотки я бы сжег в камине.

Разумно, подумала Ева.

– А если бы финансовая ситуация была иной? И львиная доля имущества принадлежала мне?

Он провел пальцем по ямочке у нее на подбородке.

– Какая разница? Ты валялась бы голой на улице, безуспешно моля о прощении.

– Жестко, но честно.

В голубых глазах Рорка заискрились смешинки, но Еву всерьез заинтересовали его ответы.

– Ладно. А если бы ты обнаружил, что эльф накачал меня наркотиками и уже потом трахнул – без моего согласия, но и без сопротивления?

– Я бы стер этого эльфа в порошок, причем на месте. А потом, пожалуй что, кислота, – добавил Рорк после секундного размышления. – Облил бы кислотой этот эльфийский порошок.

– Прекрасно. А чем бы ты стер его в порошок? Собственными руками?

– Я люблю тебя?

– Да, любишь, – она легонько пихнула его в грудь.

– Тогда руками. Он осмелился прикоснуться к тебе, и тут уже придется пустить в ход кулаки.

– Верно. – Присев, она начала стаскивать сапоги. – Они любят друг друга.

– Они – это кто?

– Шуберты. Ланс и Мартелла. Зиглер опоил ее, так что муж – в списке подозреваемых. Но ближе к концу. Думаю, узнай он о случившемся, Зиглеру несдобровать. Шуберт выследил бы его, как бешеного пса, и как следует отметелил. Не сомневаюсь, что дело дошло бы до физической разборки – но с помощью кулаков, а не посторонних предметов. По крайней мере, такое у меня сложилось впечатление.

Она вытащила из сапог теплые носки.

– У Мартеллы есть сестра, которая тоже спала с Зиглером – правда, добровольно и за плату. Наташа Квигли. Ее муж мне совсем не понравился. То ли у него характер такой, то ли он в чем-то фальшивит. И мне хотелось бы поглубже копнуть его финансы.

– Вот и работенка для меня.

– Буду очень признательна, если ты выкроишь для этого время.

– Почему бы нам не поужинать? Заодно расскажешь мне обо всем.

Ева хотела сразу сесть за работу, чтобы оформить все на бумаге. Но затем она решила, что сделает это более осмысленно, если обговорит для начала с Рорком.

– Договорились. Ох, я же совсем забыла! У меня есть рождественский подарок. – Сунув руку в карман пальто, она вытащила оттуда коробочку. – От Фини. Он сказал, его жена слепила для нас чашку. А это подарок от него – нам обоим.

– Мне нравится керамика его жены.

– Я так и поняла. Иначе бы ты не ставил ее на видном месте, а прятал бы куда подальше или разбивал – как бы случайно. Но и это, я думаю, должно тебе понравиться.

Открыв коробочку, Рорк вытащил оттуда стеклянный квадратик и замер, разглядывая медали.

– У меня была та же реакция, – заметила Ева. – Фини сказал, это нам на память, чтобы мы могли вдохновляться, когда станет совсем трудно. Заявил, что искренне гордится нами и все в таком духе. Я даже не знала, как отвечать.

– Это просто здорово, – пробормотал Рорк. – Здорово, что он об этом позаботился.

– Я знаю. Еще он сказал, чтобы мы держали это дома. Сказал, если я оставлю их на работе, это будет вроде хвастовства.

– Верное замечание, – улыбнулся Рорк.

– Потому-то я и принесла их домой. Но я не хочу, чтобы они лежали в моем кабинете или в твоем, поскольку это общее. Мне кажется, лучшим местом для них будет спальня, ведь это только наше с тобой пространство.

– Верно, только наше. – Окинув взглядом комнату, Рорк направился к столу в рабочей части. – Ну, как тебе? – спросил он, пристраивая там медали.

– Прекрасно.

Взявшись за руки, они какое-то время разглядывали подарок Фини. Кот, позвякивая колокольчиком, жизнерадостно выскочил вперед.

– Кто надел ему на шею эту идиотскую штуку? Саммерсет?

– Я.

– Ты? – Ева изумленно взглянула на мужа. – Ты серьезно?

– Это был момент слабости, – признал Рорк. – Мне хотелось, чтобы и кот не остался в стороне от праздника. А теперь он без остановки дребезжит этим колокольчиком. Думаю, намеренно – уж очень ему это нравится.

– А бантик?

– Я же сказал, момент слабости. Мне пришлось посетить сегодня целую серию офисных корпоративов. Должно быть, это ослабило мою стойкость.

– И сколько ты выпил? – поинтересовалась Ева.

– Ни капли. Пришло время наверстать упущенное. – В ее кабинете он достал из бара бутылку вина. – Красное, хорошей выдержки. Как насчет стейка? Все эти перебежки от одной праздничной встречи на другую привели к тому, что я не успел пообедать. Умираю от голода.

– Стейк устроит меня как нельзя лучше. Это первое, кстати, что я попробовала в твоем доме. Почему только я вспомнила об этом сейчас?

– Праздничная сентиментальность.

– Я люблю тебя.

Поставив бутылку, Рорк сжал Еву в объятиях.

– Нет ничего приятнее, чем слышать от тебя эти слова.

– Я подумала об этом сегодня, когда наблюдала за Шубертами. Они любят друг друга. Я ощутила это каждой клеточкой своего существа. Вот почему я думаю, что они не имеют отношения к убийству Зиглера. Глупо, что и говорить, ведь взаимная любовь не означает, что один из них не приложил его статуэткой по голове.