Путь человека в Божественной Вселенной - Вера Георгиевна Синельникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мать
И, может, смысл наш затаённый
Ещё откроется глазам.
Быть может, все цветы — иконы.
А ствол древесный — это храм.
И роза, и сирень, и ели
Откроют в тайну узкий вход —
И красота на самом деле
Наш безобразный мир спасёт…
Зинаида Миркина
Придёт время, и наша глубинная память на новом витке раскрытия нашего сознания вернёт нам волшебство соприкосновения с прекрасным, пока не познанным нами миром деревьев — наших верных, но преданных нами друзей. Скорее, не друзей, а братьев и сестёр, по виду молчаливых, но обладающих таким даром красноречия, которому могут позавидовать многие из нас. Когда они вопиют о пощаде, стон стоит над всей Землёй. Когда они отдают нам свою живую энергию, в ней столько тепла, столько светлой пронзительной радости дарения, что мы ощущаем эти волны каждой клеткой своего существа. Если бы мы умели слышать, мы бы определяли безошибочно, когда они грустят, когда тоскуют до слёз, когда охвачены ликованием, когда замирают в глубокой тихой задумчивости, когда дремлют, когда разговаривают друг с другом. Когда они крепнут духом в расцвете сил, когда стареют и с мудрым спокойствием взирают на буйный поднимающийся молодняк.
По тембру голоса, по силе, проявленной открыто и очевидно в стати, в мощи укоренения, в рисунке ветвей, по тому, как они перешёптываются листвой, как они в пору цветения зазывают крылатых гостей, нетрудно определить в этих Божественных созданиях преобладание мужского или женского начала.
Вот Дуб. В нём нет лёгкости, грации, мягкой приветливости, нередко характерна какая-то корявость, не скрытая, а словно выставляемая напоказ, как свидетельство несгибаемого упрямства. Листва жестковата, в ветвях ощутима упругость стали… Даже на расстоянии улавливаешь эту крепость живущего в нём духа, а как прислонишься — энергия течёт потоком, отдаётся бескорыстно и безоглядно, только откройся и принимай!
Или его величество Кедр! Он ещё малыш, а у него уже — царственная осанка. Подрастёт — одно лишь слово к нему применимо: несравненный. В нём, кроме Могущества, зашифрованы великая Красота и тайная властная сила. Он исцелит, он накормит, он напоит душу благостным покоем и трепетом перед чудом и магией Природы. Он, если подойти к нему с чистым сердцем и, поклонившись в пояс, пояснить действительную необходимость в использовании его тела, отдаст себя с радостью чистой жертвы. Только нужно сразу, тут же посадить ему замену. Но если чья-то недобрая безжалостная рука без особой нужды, а по алчности и слепоте поднимет на него топор, в этой низкой душе навеки запечатлеется чёрное пятно: было совершено непростительное убийство.
Берёза. Душа России. Недаром о ней столько сложено песен. Кто же усомнится, что в ней, как и в многострадальной нашей Родине, противоречивой, но с такой полнотой отражающей всю глубину, всё многообразие явлений Мира, преобладает женская суть? Белоствольная красавица, неприхотливая, уживчивая, она здравствует в любом климате, на всяком рельефе. Пышная, развесистая в южных краях, стройная без излишеств на наших сибирских просторах, на севере она приникает, прижимается к земле, к скалам, превращается в карлика, но остаётся той же берёзонькой. А встретишь ли ещё такую щедрость самоотдачи? Как истинная женщина, как наша земля, отдаёт она себя великодушно до самозабвения. Ещё снега не стаяли, она уже спешит оздоровить нас соком. Солнышко стало пригревать сильнее — появились почки — лекари от всех недугов. Распустились листочки с копейку размером — не ленись, собирай, зимой ох, как пригодятся. А веники, расчудесные берёзовые веники — какая же русская банька без них обойдётся? Какие же самые лучшие, самые жаркие дрова? Всё — берёза. Когда поднимается дымок над крышами, это сгорает она, отдавая нам своё тепло. Её сверлят, её обирают, её рубят, её пилят, а она вновь и вновь возрождается, поднимается — светлая краса наша. Пристроится в любом месте нежданно-негаданно — на пригорке, на выступе скалы, в овраге, на болотистой почве, потом к ней присоседится подружка, а там, глядишь, и рощица образовалась… Неуничтожимая по природе. Как мы, как наша Россия.
Смолистые сосна, пихта, ель — благодать как в храме. Липа — кормилица пчёл. Рябина — украшение и сердце нашего русского пейзажа. Черёмуха, вспыхивающая по весне белым цветением по опушкам и речным берегам… Невозможно описать всех наших родственников и родственниц. Можно лишь попросить у них у всех прощения за беспощадное, бездумное, подлое к ним отношение. Сначала были времена, когда дерево было воистину свято. К нему подходили с поклоном, с открытым сердцем, общались с ним, как с сородичем. Потом были времена, когда деревья рубили без всяких поклонов и лишних слов. Потом — пилили. А сейчас в ходу другой глагол — выкашивать. Выкосили сосновую рощу. Выкосили берёзовый лес. Выкосили заросли черёмухи для сбора плодов, которые принимают по десять рублей за килограмм. И не видим эти слёзы. И не слышим эти стоны…
Вера Синельникова
* * *
Впрочем, и то, что мы по привычке относим к инертной материи, обладает способностью взаимодействовать с человеком. Известно издавна о магических свойствах самоцветов, которые не только дарят нам радость созерцания необыкновенной красоты, но используются качестве оберегов и лекарей. Однако, полюбившаяся нам и бережно хранимая простая морская или речная галька, если мы её часто берём в руки, согреваем своим теплом, становится нашим другом и талисманом.
В целом, конечно, нет ни одного кварка во Вселенной, который не имел бы отношения к разлитому без границ в мировом пространстве веществу Любви и который не был бы источником Счастья.
Твои дары, о Боже правый,
Куда ни глянь, везде они —
Песнь соловья, цветы
