Самый лучший пионер 2 (СИ) - Смолин Павел

ЙЕС!!!

— Это тебе, Сережа, приглашение в Кремль, на торжественную встречу экипажей «Союза-4» и «Союза-5». Познакомишься с другими космонавтами, на Леонида Ильича посмотришь. Вас, Наталья Николаевна, тоже приглашаем, вместе с женихом.

Все всё знают, гребаная деревня!

— Спасибо большое, Алексей Архипович, мы обязательно придем! — решила за всех мама.

«Аусвайс» получен, теперь очень важно не похерить прискорбно редкую возможность. Ой, трясет меня что-то. Ну-ка к черту! Тут с работы прибыл дядя Толя, который сначала потерял дар речи, но быстро взял себя в руки, и даже вызвался отвезли собравшегося было ехать в метро — такая вот в СССР элита — Леонова домой, в "Звездный".

Попрощались с космонавтом, и мама задала чудовищно неудобный вопрос:

— А почему мы до сих пор не купили фотоаппарат? Это же какой альбом будет!

— Завтра же! — согласно кивнул я, и мы пошли в гостиную «разряжать» ёлку.

Закинув отчаянно шелушащееся иголками деревце на плечо, вышел в морозную темноту. Выпустив пар в звездное небо, грустно улыбнулся — не хочу помирать, мне здесь нравится. Смерти нет — «попал» раз, «попаду» снова, поэтому страха нет. Просто не хочу — дел еще непочатый край, а еще — мама и девочки будут сильно горевать. Зато моментально стану культовым, навеки вписав свое имя в историю Советской культуры. Нет уж, я и так вписать могу, без скоропостижной кончины. Постараюсь сделать все аккуратно, хорошо, мандраж? Уходишь? Вот и слава богу!

Сгрузив дерево в мусорку, ухмыльнулся трем ее товаркам — не только мы сегодня от новогоднего рудимента избавляемся — отряхнул варежки (без толку — все в смоле, едва ли отстирается, придется выкинуть, но дам маме шанс спасти — мягкие и удобные же) и пошел к дому.

— Серё-ё-ёжа!!! — раздался за моей спиной отчаянный Танин крик.

Развернувшись, бросился девочке навстречу, охреневая от ее вида — поверх домашнего халатика распахнутая шубка, на полуголых ногах — мамины (потому что велики) валенки, шапка отсутствует, а на лице — заледеневшие дорожки слез.

Поймав рыдающего ребенка в охапку, потащил в тепло — она же так до сюда и бежала!

— Что случилось?

— Мама папу заруби-и-ила! — с трудом, сквозь всхлипы и икоту, выдавила она.

Пиз*ец! Допился, алкаш е*аный?! Лучше бы ты на меня кинулся и присел на пятерик за хулиганство с отягчающими!

— Совсем зарубила? — задал я тупой, но очень важный вопрос.

— Голова пополам! — прикрыв рот ладошками, прошептала Таня.

Пи*дец!

— Он напился, на нее с кулаками полез, а она как раз мясо рубила — нам тетя Соня помогла ногу говяжью достать, хорошую, и она его…

Ясно, теперь у меня на руках сирота — тетю Тоню я не осуждаю: просто устала терпеть и решила проблему радикально. Но ее же теперь посадят — от такого никто и никого не отмазывает, в эти времена, по крайней мере. Корить себя смысла тоже нет — да у меня и в той жизни таких ситуаций у знакомых случалось штуки три, я же не кретин, чтобы думать, что это — из-за меня. Но Таню жалко до одури — это какой величины травма теперь у ребенка?

Тем временем я дотащил плачущую подружку до нашей квартиры и скомандовал удивленной маме:

— В милицию звони, алкаш допился.

— Тонька?! — ахнула родительница, прикрыв рот ладонью.

— Наоборот — Тонька его, топором, мы пойдем валерьянку пить и грустить, — ввел маму в курс дела, раздел Таню…

— Ой, Танечка, что же теперь будет?! — вместо конструктивных действий родительница кинулась обнимать дрожащую подружку. — А руки-то какие холоднющие, ты что, так до нас и бежала?! Ну-ка в ванную пошли, греться!

Спасибо, мама, а то я прямо плохо представляю, что делать в такой ситуации. В плане утешения Тани, конечно, в милицию-то я позвонить могу. Вот и займемся, где там номер временного участкового? Постоянный-то в больнице сейчас, со спицами в роже — Мулерман его не кулаком приложил, а вафельницей. Так, теперь дед Лёша…

Через пяток минут я поставил на уши всех, кого мог — ну не бежать же мне туда самому? Соседи разберутся, а участковый обещал прийти к нам сразу после посещения места преступления, и привести с собой мою знакомую Ель, которая из детской комнаты милиции. Ёлка ин-ёлка аут, мать его! А ведь все так хорошо шло, а теперь… А что теперь? Глобально ничего не изменилось, а Тане я со временем помогу. Вернее время поможет, а я так — буду сочувствовать, отвлекать и веселить. Как и прежде, впрочем. Но кое-что очень хорошее сделать для нее я могу.

Постучав в ванную, дождался выглянувшей заплаканной мамы и попросил:

— Тетю Тоню теперь посадят, даже если в состоянии аффекта и трижды самооборона. Удочери, пожалуйста, Таню. Растить не придется — я ей и так как старший брат, будет у меня жить, в люди выведу, а там и родная мама вернется.

— Я тебе дам «сам», я тебе дам не «придется»! — больно скрутила мне ухо мама. — Нашелся тут «старший брат»! Иди, чаю налей с вареньем — промерзла вся наша… — она замялась и попробовала новое именование на вкус. — Дочка!

— Спасибо, мам!

Глава 14

За окном едва-едва установилась предрассветная хмарь, когда дверь шкафа пугающе-бесшумно открылась, и по лестнице, головой вниз — так ей почему-то больше нравится — жутковато свисая черными волосами, спустился облаченный в белую ночнушку силуэт. У меня завелась личная девочка-призрак. Было бы смешно, если бы не было так грустно. Сегодня — день второй, и в школу мы с Таней не ходим — ей дали больничный, а я сижу с ней за компанию. Вроде немножко помогает.

— Выспалась? — спросил я вставшую на ноги и потирающую глаза подружку.

— Угу, — кивнула она.

— Мне тоже не спится, пошли завтракать и вот это вот все.

Мама сегодня бегает по делам — оформляет опеку, а в этом ей помогают все возможные бюрократические мощности. Уже к вечеру «слепить» обещали. Очень удобно в СССР быть сверху пирамиды. А где не удобно? Встав с дивана, включил свет, мы с подружкой пощурились, и я карандашиком зачеркнул в календаре девятнадцатое число. Завтра и послезавтра еще можно расслабиться — встречу перенесут на сутки из-за дня памяти Ленина, но я об этом пока «не знаю». Надо будет в Мавзолей сходить, кстати, сравнить Ильича нынешнего и из 2020-х годов. А ну как подменили капиталюги?! Трясет, зараза, адреналин выделяется. И не за себя ведь страшно, а, как бы банально не звучало, за Родину. Кто там следующий в очереди на трон? Суслов? А при нем лучше станет? А вот хрен знает, но в том, что если ничего не делать, плохо станет точно, я уверен, а значит нафиг эту рефлексию.

Одевшись (я отвернулся) в шортики и футболку (мама еще вчера все ее вещи к нам при помощи соседей переправила, и в шкафу еще полно места), подружка, шлепая тапочками по линолеуму, пошла умываться, а я — на кухню. На плите — пустота, но это не беда, потому что в холодильнике аж целый тазик вчерашних пирожков со всем подряд: отвлекали Таню лепкой от грустных мыслей. Прости-господи, но хорошо, что она еще не вошла в полноценный подростковый возраст — все было бы гораздо хуже. А так плачет, а мы ее отвлекаем — и вот уже все как будто и нормально. Ё*аный алкаш! Ё*аная тетя Тоня! Понять я ее могу, но ответственность перекладывать не собираюсь — ну разведись ты, зачем до последнего терпеть? Это никогда ни к чему хорошему не приводит! Теперь все, девочка минимум три года (это если повезет и милиция будет «шить» превышение самообороны с учетом афекта) будет жить с нами. Мы сделали что могли — все, кто имел хоть какой-то вес и знал тетю Тоню лично, написали на нее хорошие характеристики. То же самое сделала ее начальница, которая «сама бы этого козла придушила!». Следователем назначили женщину, которой в молодости самой от хахаля прилетало, и обещали выдать такую же судью. Но ситуация, конечно, полный пи*дец. А ведь еще и на похороны идти придется — да я этому упырю даже памятник проплатил «бохатый» — Таня-то теперь все плохое из головы быстро выкинет, по папке будет скучать и помнить его трезвым. Вот пусть хоть могилка красивая будет. Ну как «красивая», в рамках социалистического кладбища — нынешняя «ритуалка» капиталистической все-таки не чета, но краска ведь бывает импортная, а оградка — чуть более симпатичная. Ну и цветы — их будет много, уважаемый Акиф и не так может. Еще семья Богдановых лишится одной из комнат — вторую мы отстояли, но первую — поменьше — из-за двухгодичного отсутствия жильцов придется отдать. Пофигу — выйдет тетя Тоня, я им кооператив куплю.