Сердце куклы - Алиса Эльфман

Открыв клач, Долл вытащила оттуда косметичку — привычный обряд должен был успокоить ее. Заново подрумянив щеки и нанеся на губы помаду, она поправила локоны и ослепительно улыбнулась отражению. Вот только глаза все равно остались холодными и пустыми… После превращения в вампира Долл не могла контролировать их выражение, как раньше; будто бы собственный взгляд уже не принадлежал ей.

Перед тем, как вернуться в залу, Долл сбрызнула духами запястья и ямку на шее. Хотя аромат с прошлого раза еще не выветрился, поскольку у вампиров отсутствует собственный запах (ну, или он не так различим, как человеческий) и благоухания созданные парфюмерами на их телах держатся невероятно долго.

Подойдя к столику, Долл с удивлением обнаружила, что Томас все так же безучастно ковыряется в тарелке. Он выглядел по-настоящему опечаленным (если не считать глаз!), неужели она была причиной этому?

— Извини, — произнесла вампиресса, стараясь быть как можно более искренней, — Я была не очень-то вежлива. Ты этого не заслужил. Последние дни у меня выдались… м-м, несколько напряженными, я вся на нервах.

— Ничего страшного, я все понимаю, — Том доброжелательно улыбнулся, — А тебя случайно инопланетяне не похищали по дороге сюда? А то знаешь, такие резкие перемены…

— Ты разгадал секретный план вторжения! — вампиресса насмешливо приподняла бровь, — Теперь я просто обязана уничтожить твой разум, а тело отправить на опыты…

— Если остальные пришельцы похожи на тебя, то я не против.

"Вот видишь, ты вполне можешь быть милой, если постараешься", — одобрительно шепнул внутренний голос вампирессы, — "Кстати, парень только что заработал еще один балл — у него хорошее чувство юмора. И, кажется, он сделал тебе комплимент…".

"Очередная пустышка", — вот какой была первая мыль Тома, стоило ему увидеть блондинку со смазливым личиком, подошедшую к его столику". Он действительно за свою жизнь повстречал не один десяток подобных девиц, порой парню начинало казаться, что всю Америку заселяют ожившие клоны куклы Барби… Приготовившись к очередному бессмысленному вечеру, Том уже нацепил на себя маску отрешенной вежливости, когда кое-что привлекло его внимание. Шею девушки обвивала цепочка из светлого металла, почему-то она показалась младшему Крэйну смутно знакомой. Он точно видел что-то подобное… Вот только где? Томас никак не мог вспомнить.

В последнее время он стал несколько рассеянным, не мог сосредоточиться. Все дело в его девушке — Джен, а точнее, в ее исчезнувшей сестре. По крайней мере, все надеялись, что рано или поздно она найдется. Все, кроме Джен. "Элисон знала, что так будет. Она все время говорила о том, что за ней скоро придут. А я не верила". Эти слова в разной последовательности, Джен повторяла как заведенная, все время после пропажи сестры. На самом деле, Элисон вела себя очень и очень странно. Началось это где-то за месяц до ее исчезновения.

Элисон всегда была… "не от мира сего". Слишком тихая, слишком отстраненная, со взором, устремленным в невидимые дали. Но то, что творилось с ней в последнее время, совсем не походило на поведение чудно'й девочки.

Сначала это не казалось чересчур тревожным: малышка просто стала плохо спать — то никак не могла заснуть, то наоборот — вырубалась так, что ни сестра, ни родители не могли добудиться. Но это были еще цветочки…

Вскоре у Элисон начались кошмары, хотя в этом она не признавалась никому, кроме сестры. Девочка стала чахнуть буквально на глазах — худела, бледнела и спала все меньше и меньше. Когда ее пытались уложить, шептала про какие-то глаза, не дающие ей покоя.

А еще малышка Элис не расставалась со своим талисманом — серебряным крестиком; точно такой же был и Джен. Украшения не являлись религиозными символами, скорее они стали талисманами сестер, которые те привезли из одной совместной поездки…

Под конец, Джен стала по-настоящему бояться за Элисон. Она вела себя, будто одержимая, а однажды сказала старшей сестре: "Я как Алиса из сказки… Я полезла, куда не следовало, и расплата за это грядет очень скоро". Это было очень странно и пугающе, но Джен не спешила рассказывать об этом родителям. И когда Элисон исчезла, долго корила себя за то, что промолчала.

В общем, из-за всех этих странностей, девушка Тома была убеждена — ее сестры уже нет в живых. Более того, она утверждала, что ее убили. Сам Томас и не знал, что думать. Конечно, он как и все надеялся на лучшее, но… Где-то в глубине души он мыслил так же, как Джен.

Вновь вспомнив о своей подруге и ее пропавшей сестре, Крэйн-младший вспомнил еще кое-что. Теперь он точно знал, на ком видел цепочку Леры. Это была небанальная вещица, хитрое плетение сложно было с чем-то спутать… И это украшение имелось только у двух человек…

У этой девчонки на шее висела цепочка Элисон!!!

…Ужин шел неплохо, и хотя Долл так и не смогла до конца избавиться от некой тревоги, она изо всех сил старалась поддерживать беседу, а время от времени даже улыбалась Тому. Но, в этом мире все имеет обыкновение заканчиваться — вот и этот вечер подошел к финалу.

— Мне безумно жаль, но боюсь, я не смогу тебя проводить, — Том покаянно потупил взгляд, — Но я готов искупить свою вину… при нашей следующей встрече. Она ведь состоится?

В его голосе прозвучала искренняя надежда, способная убедить даже холодную вампирессу.

— Думаю… да, — Долл мило улыбнулась, добавив в свой взгляд побольше того мистического очарования, от которого у всех без исключения представителей противоположного пола сносило крышу, — Еще раз спасибо за приятный вечер.

Девушка скрылась за дверьми итальянского ресторана и, не смотря на свой вампирский сверх слух, уже не могла услышать негромкой фразы, сказанной Томом Крэйном.

— Мы увидимся гораздо скорее, чем ты предполагаешь…

… Оказавшись на улице, Долл облегченно вздохнула. Никто и не мог себе представить, какого труда ей стоило притворяться нормальной несколько мучительных часов. Задавать вопросы, отвечать на них, и все время улыбаться. А ведь раньше она делала все эти вещи легко, не задумываясь. Так почему же теперь они причиняли столько неудобств?

"Потому что ты теперь чужая. Для этого мира, этих людей. Ты уже никогда не станешь прежней, и пора уже с этим смириться. Тем более что и в новой жизни есть свои прелести…".

Из философских размышлений вампирессу вывел какой-то шорох позади. Будучи человеком, она, даже услышав его, вряд ли придала этому значения. Но обостренные инстинкты даны Детям Ночи не просто так. Однако Долл не спешила оборачиваться. Если это какой-нибудь горе-грабитель… а может, и маньяк — что же, ей от чего то страшно захотелось повеселиться. А что может быть веселее, чем разуверять людей в их силе и неуязвимости.