Зверь - Елена Рейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
***
…Лес оживал, просыпался. Воздух становился свежим и сладким после лютой зимы. Солнечные лучи согревали. Я наслаждалась пьянящими ароматами свежести и цветов.
Весна. Наступила весна!
Белый снег таял, что наполняло надеждой и радостью мою душу.
Засмеявшись, крутанулась и легко побежала к качелям на деревьях. Не удержалась и притронулась к ветке, вдыхая чарующий аромат набухающих почек. Улыбнулась и присела на качели.
Их сделал Оберон. Для меня.
Оттолкнулась носком обуви и с улыбкой на губах стала раскачиваться.
Находиться в еловом лесу – сплошное удовольствие. Особенно в это теплое время. Я могла бесконечно наблюдать за возрождением лесного мира, наслаждаться птичьим пением и дышать чистым, ароматным воздухом весеннего леса.
Внезапно ветер принес ледяной холод. Поежилась и застыла на месте, встречаясь с ненавидящим взглядом отца Валивии.
– Ты не принцесса. Ему не нужна чужестранка из другого мира. Ему нужна она… Валивия.
Сердце остановилось на секунду, причиняя боль.
Я молчала, надеясь, что мужчина уйдет. Не хотела его видеть.
Проклятый король. Все ему неймется! Зачем душу теребит?
– Уходи! – резко приказала, не желая его видеть.
– Я уйду, а ты? Что будет с тобой? Ты подумала?
– Он примет меня такой…
– Его сердце принадлежит принцессе. Всегда. Оборотни верны своим парам. Без них они погибают.
– Уходи… – бросила, приказывая сердцу не слушать.
– Скоро все станет явным. Ты разрушила темные силы и теперь не сможешь прятаться в оболочке той, что давным-давно умерла.
Поднялась, не желая слушать, и решила уйти, как вдруг сильная рука удержала.
– Ты можешь вернуться в свой мир.
– В свой мир? – повторила не я. Эхо. Лес. Ветер.
– Да. Но для этого… ты должна отказаться от своего счастья.
– Счастья… – прошептала, закрывая глаза, встречаясь с осуждающим взглядом Оберона, появившегося из ниоткуда...
***
Резко проснулась, откидывая одеяло, усаживаясь на кровати.
Вся в поту, волосы превратились в сосульки.
Неужели ото сна? Мне ведь это все приснилось?
Скорее всего.
Но какой мерзкий сон.
Не хотела бы, чтобы он сбылся.
В нос ударил мерзкий запах полыни. Невероятная вонь. Жуткая. Подняла голову, встречаясь с довольным взглядом уже знакомой старушки. Оказывается, я не одна. Опять Дадирия полынью собирается травить, то есть поить.
– Меня сейчас вырвет, – честно призналась. К горлу подступал ком. Вот в этом мире ничего другого нет? Что за мерзость она все варит для меня?
– Если так, то ты здорова, – довольно заявила старуха, причмокивая губами, вытирая руки о фартук.
– Тогда… уберите?
Она засмеялась и подошла к столику, начиная собирать свое добро в узелок.
– Твой запах лучше смыть в озере.
– Зимой в озере? Решили меня заморозить?
Задорный смех успокоил. Мой комментарий позабавил женщину.
– Там горячая вода. Целебная.
– И как мне дойти до вашего целебного озера?
– На рассвете…
Бросила взгляд в окно и поняла, что это случится не сегодня. На улице темнело. Да и странно идти зимой купаться голышом. Или они тут все закаленные? Моржи.
– А можно в спальне организовать воду? Хотя бы ведро. Желание почесаться одолевает меня, аж сил нет.
Женщина ткнула палец в свой подбородок и сказала:
– Хорошо, но после все равно сходи… Вода священного озера излечит душу.
Да с душой у меня все отлично. А вот телу не помешает полечиться.
– Спасибо, – проговорила, тут же вспоминая о короле. – А где Оберон?
– Он занят в конюшне.
– Ммм…
Живот пробурчал так громко, что стало неудобно. Голодная и грязная – королева я хоть куда!
– Вот, – женщина поднесла пиалу с супом. Замечая, как я нахмурилась, стараясь понять, что она туда накидала, есть ли там полынь, женщина пояснила: – Уже все поели. Боюсь, поздно уже. Ты бы поспала.
– Мне очень нужно помыться… – призналась, понимая, что мне давно пора. Такое ощущение, что неделю тут валяюсь. – А сколько дней прошло?
– Три дня, – спокойным тоном заявила женщина.
– Так много?
– Да. У тебя был жар. Сегодня первый день, когда он спал. Богиня живого отпустила тебя на землю. Твое время не пришло.
Богиня? Так вроде мишка постарался своей лапой.
– Богиня живого? – решила уточнить.
– Да. Но я знаю, что у вас свой, мученик, возродившийся птицей на палке. Мы оборотни… поклоняемся многих богам.
– Но там в склепе…
– Одион разрушил наши языческие святилища, поставив свой. Король Оберон восстанавливает все. Ведь скоро семьи вернется назад. Все семьи. Они в пути.
Так, получается, то не крест был странный, а священная палка винов, на которой возродилась птица?
Теперь понятно, что ничего непонятно.
Нужно как-то усваивать информацию.
– Почему?
– Ну как же… На севере в снежной пропасти очень тяжелые условия. Предок Адэйра не захотел для своей семьи такой участи. Каждый день выживать это существование. Поэтому он приехал сюда на чистые земли и занял их, разделив для каждой семьи. После полуночи наши сородичи пустились в большое путешествие. Луна подсказала им.
– И много семей?
– Больше пяти.
– Это замечательно, – сказала, пытаясь блокировать эмоции. Вероятно, так нельзя, но почему-то новость напугала.
– Да, по столь знаменательному событию будет праздник.
Кивнула, поглядывая на суп. Честно признаться, выглядел он малопривлекательно.
– Ты попробуй, понравится. Что-что, а готовлю я очень вкусно.
– Спасибо.
– Непременно все нужно съесть.
Поверила и принялась пробовать горячую похлебку. Пусть горячо, но было очень вкусно.
– Пойду, отправлю дворовых за водой, – себе под нос сказала женщина, мельтеша к двери.
Мне оставалось только лопать. Немного подташнивало, поэтому уплетала осторожно, чтобы живот не скрутило.
Как только справилась, я отложила все… и закрыла глаза. Надеялась полежать, пока придут с водой. Только коснулась головой подушки, как тут же заснула.
Глава 17
Открыла глаза ранним утром, реагируя на грубое дергание моего здорового плеча. Конкретно так тормошили.
– Вода готова, принцесса. Можешь искупаться.
Могу?! Моментально проснулась.
Даже не верилось. Села и посмотрела на небольшую ванну, от которой шел горячий пар.
– Твои раны на руках в траве амелии затянутся. Не сомневайся, – произнесла высокая женщина в строгой одежде с дульком на затылке. Строгая, но приятная. Агрессии от нее не шло.
Раны… Точно. Посмотрела на запястья и увидела,
