Николай I - попаданец - Петр Донцов

В генерале Паскевиче я встретил горячего приверженца военной реформы. Он был знаком с прусским опытом и, учитывая собственный боевой опыт, понимал необходимость реформ. Вдобавок, он стал главой нового генштаба, что не могло не тешить его самолюбие. Но он находился на своем месте и я не сомневался, что под его руководством удастся создать дееспособный и критически мыслящий генштаб.

Военным министром я назначил другого генерала, а именно - Ивана Ивановича Дибича. Генерал-адъютант Дибич считался фаворитом моего брата Александра и очень опытным организатором. Так, во время заграничного похода русской армии, его назначили генерал-квартирмейстером союзных армий, то есть начальником генштаба, где он занимался планированием операций и логистикой громадных воинских масс. По сути, он являлся начальника генштаба русской армии во времена Александра и до назначения генерала Паскевича на эту должность. Но учитывая, что военная реформа могла вызвать большое противодействие в офицерской среде, на роль министра мне требовался популярный и авторитетный генерал, к мнению которого будут прислушиваться. Да и административный опыт Ивана Ивановича являлся дополнительным преимуществом.

Военная реформа планировалась в несколько этапов, сроком на десять лет. На первом этапе были расформированы все военные поселения. Половина солдатских семей остались на месте в качестве крестьян. Но, так как из-за укрупнения наделов, земли на всех не хватало, то половина из них переселились в мало освоенные степи Новороссии и за Урал, где им предоставили наделы из государственных земель. Небольшая часть бывших поселенцев пошла на службу в жандармерию. При этом, все военные поселенцы переводились в резерв и в случае войны, первыми подлежали призыву, как самые опытные резервисты, да и иных пока не имелось вовсе.

Кадровая армия сократилась на треть, путем сокращения срока службы. Уволенные на пенсию солдаты тоже перешли в резерв. То есть, в случае войны, можно мы могли рассчитывать на шестьсот тысяч неплохо обученных резервистов, но при этом, они не висели непосильным бременем на бюджете. Уволенным из кадровой армии мы выплатили единовременное пособие и желающие получить землю от государства за Уралом, могли это сделать. Как-никак, а армия состояла из крестьян.

Освободившееся оружие и обмундирование было частично складировано, а частично передано в войска, для повышения боеготовности и докомплектации. Мы также решили не закладывать новых военных кораблей, ибо вскорости, как я знал из истории, война на море претерпит большие изменения из-за введения паровых двигателей, усиления конструкции кораблей металлом и появления более мощной артиллерии. А посему я не видел смысла в строительстве заведомо устаревших моделей. Подождем развития отечественной индустриальной и инженерной базы, и тогда уж и построим мощный флот. Ресурса существующего флота хватало на лет десять, а с натяжкой и на все пятнадцать, и, несмотря на то, что корабли не строятся за один год, пару лет не проработку новых типов судов у нас имелись.

Параллельно сокращению, был проведен первый этап реформы в самой армии. Так, офицеры стали лично ответственны за снабжение и подготовку своих подчиненных. Срок положенного отпуска сократился до месяца. Телесные наказания отменялись. Запрещалось использовать солдат для нецелевых хозяйственных нужд. А что вы думали? Строительство генеральских дач не изобрели в XX веке. Вкупе, все эти меры должны были сделать армию более профессиональной и эффективной. Потому как офицеры, зачастую, большую часть времени вообще не появлялись в части, учения не проводились, и основная часть армии находилась в довольно плачевном состоянии, ибо воровали здесь совершенно бесстыже.

Вместо рекрутирования, изжившего себя в эпоху массовых армий, вводился обязательный призыв, для чего империя была разделена на десять военных округов. Срок службы предполагался в один год и, в основном, солдаты проходили службу в своем же военном округе. А то без железных дорог, пока доберутся до места назначения, уже и дембель подойдет. Срочники, желающие продолжить службу и подходящие для низших командных должностей, имели возможность окончить курсы младшего командного состава, чтобы в будущем стать командирами отделений. Отслужившие в младшем командном составе в течение года и хорошо себя показавшие солдаты, имели право поступить на офицерские курсы. Помимо этого, генерал Дибич собирался расширить количество офицерских училищ, дабы иметь возможность обучать офицеров в отдаленных уголках империи.

Первый призыв мы решили отсрочить на три года. Во-первых: планировалась крестьянская реформа, и существовали определенные процедуральные трудности с призывом крепостных крестьян, а во-вторых: требовалось время для создания соответственной инфраструктуры для будущих призывников и для разработки новых методик и нормативов обучения солдат. Например, намечалось поголовное обучение солдат грамоте и счету. Поэтому даже по истечении трех лет мы думали провести лишь частичный призыв, постепенно его увеличивая.

Перевооружение армии пока не намечалось, так как оно напрямую зависело от создания будущей индустриальной базы. Впрочем, новые виды вооружений пока еще не появились на свет, а посему время на их разработку имелось.

А тем временем пришло время главной реформы - крестьянской.

Глава 16

- Осени себя крестным знамением, православный народ, и призови с нами Божие благословение на твой свободный труд, залог твоего домашнего благополучия и блага общественного. Дан в Санкт-Петербурге, в двадцатый день июня от рождества Христова тысяча восемьсот двадцать седьмое, царствования же нашего второе. Батюшка закончил зачитывать манифест и народ в церкви возбужденно загудел. Многие женщины плакали, мужчины обнимались - в воздухе царила атмосфера праздника.

Этот воскресный день, первого июля, Гаврила Никитич запомнил на всю жизнь. После утренней службы, все жители села Боголюбово остались в церкви, где батюшка с амвона зачитал царский указ, о даровании воли. Слухи о воле начали ходить по деревне еще полгода назад, да и не удивительно, ибо одним из первых указов императора стало создание комиссии по решению крестьянского вопроса. Эти слухи будоражили деревню, да и местные помещики, словно предчувствуя перемены, вели себя осторожно, дабы селяне под горячую руку не подпалили усадьбу. В воздухе чувствовалось напряжение, так как никто не знал, когда и какие грядут перемены. И вот, этот день настал.

- Гаврилыч, - возбужденно кричал Макар, живший неподалеку, - воля, слышишь Гаврилыч, воля!

- Гаврила Никитич, ошарашенный новостью, лишь мямлил, что-то нечленораздельное, мол - слыхал.

- Это ж мы едрена вошь заживем. Это ж мы, да с землицей...,- Запутавшись с мыслями, Макар на секунду затих а потом предложил, - Айда ко мне праздновать. За это дело, да не выпить.

- Мужики, новости-то какие! - это уже полез обниматься сосед Афанасий. - Баба то моя, поди ж до сих пор плачет. Ну, дык, ведь землицу же получим. И без откупных.

- Так я и говорю, - встрял Макар, - пошли праздновать. За такое дело и выпить то не грех.

- Да уж не грех, - улыбнулся Гаврила, - у меня как раз домашняя припасена. Так шо отпразднуем со всею душою.

- Добре, - ответил Макар, - тогда после обедни у меня.

После полудня соседи собрались у Макара во дворе. Народу собралось с пол улицы, ибо Макар на радостях успел пригласить всех, с кем столкнулся в церкви и по дороге домой. Впрочем, праздновала вся деревня. Благо люди приходили не с пустыми руками, так, что было чем отпраздновать.

- Православные, кричал уже довольно подвыпивший Макар, - дай бог здравия государю батюшке. Да за такое, да мы за него.. ,- Недоговорив, Макар опрокинул в себя добрых полстакана первача, после чего шумно выдохнув, грохнулся обратно на лавку.

- Мужики, встрял в разговор, сидевший напротив Афанасий, - а землицу то когда делить будем?

- Дык, староста сказал, что аккурат опосля Хлебного Спаса, - ответил ему Гаврила.

- Я вона, што думаю, сказал Афанасий, - землицы-то на всех не хватит, как делить-то будем?

- Так то ж говорят из городу пришлють человека землю делить. Всем по справедливости - ответил Гаврила.

- Ох, не верю я в барскую справедливость, - ответил Афанасий. - А што, ежели барин не захочет землицу то отдать? Хто тогда за нас вступиться?

- Дык, да мы тогда барина то подполим малехо, вмиг отдаст, - встрял в разговор, сидевший напротив кузнец Никифор. - Он тогды супротив государева слова идеть. А за такое и в Сибирь послать могуть.

- И тошно, - сказал Гаврила, - ежели государь велел, то куды ему деваться то. Тут в разговор встрял уже изрядно подвыпивший Макар:

- Хватит языками молоть как бабы, - давайте лучше выпьем, - праздник ведь.