Солнцеворот желаний - Даша Игоревна Пар

Я молча смотрела на портрет, гадая, какой была Клэрия. Наверное, было очень тяжко попасть в этот мир из своего. Без семьи, без прошлого, окруженная старыми богами и рядом с Каргом. Но она сумела изменить целый мир, будучи такой маленькой и хрупкой. Какая же несгибаемая воля была заключена в ней! В чем девушка черпала силы, когда терпела неудачи?

– Меня прислали сюда за помощью. Было сказано, что Клэрия поможет мне с моей проблемой, – неожиданно заявила я, пока глава Ордена омывала руки в фонтанчике. – Вы знаете, с чем я пришла?

Обернувшись, она впервые с момента нашего знакомства улыбнулась. И ее лицо немного посветлело.

– Ты хочешь освоить науку исцеления. Знай: Клэрия только в последние годы жизни достигла подлинного мастерства в работе с ариусом и даже умудрилась запечатать исцеление в бутылки. Последняя хранится в этом самом здании.

– Я могу на нее взглянуть? – жадно подалась я вперед, не веря в свою удачу.

– Только Верховной Ложе дозволено лицезреть символы Клэрии, – отрезала Кандира, скрещивая руки.

– Вы сами назвали меня преемницей Клэрии. Я носительница ее силы – ариуса. И вы говорите мне «нет»? – от неожиданности я обозлилась, и на свет показался белый дым. От него женщина вздрогнула, прикладывая руку ко лбу, а после – к губам. Однако продолжала стоять на своем.

– Как носительница ариуса, ты сама можешь запечатать исцеление. Ты ее преемница по силе, но не по духу. История знала многих белокрылых, и ни одна не повторила пути Клэрии.

– А в чем был ее путь, как можно продолжить его в нашем мире? Мы не знаем тех бед, а старые боги… мертвы, – я споткнулась на последнем слове. В свете прошедших событий это было сомнительно.

– Отказ подчиниться Каргу, – губы монахини презрительно искривились. – Все драконицы склонялись перед Каргатами. И ты склонилась.

– Вы не знаете, о чем говорите, – горечь вернулась ко мне, и я устало мотнула головой. – Хорошо. Если вы не хотите помогать, то просто скажите, зачем я здесь? Что Вы, несмотря на все свои запреты, можете мне дать?

Вместо ответа она подошла к окну и нажала на небольшую выпуклость, открывая его наружу. Там, среди цветов и невысоких деревьев, возле большого фонтана стоял человек в капюшоне. Облизнув пересохшие губы, я прошептала:

– Сюда нельзя приходить мужчинам.

– Под небом возможно все, – заявила монахиня, пропуская меня вперед. – А он достоин быть здесь.

На прощание Кандира попросила меня перед уходом навестить одну послушницу, нуждающуюся в моем совете. И извинилась за резкие слова – женщина намеками дала понять, что знает о проклятье и о Книге Сделок. Я же сказала, что не все утраченные символы хранятся здесь. Имеются и такие, к которым у меня есть доступ. И, раздраженная ее отказом, вытащила из-под ворота настоящий медальон Клэрии. Монахиня качнулась назад и порывисто вздохнула, потрясенно разглядывая украшение, а потом горячо зашептала, разворачивая меня спиной к Кукулейко:

– Больше никогда и никому не показывай символ иного мира, кэрра Селеста Каргат. Знай, что для Большого путешествия достаточно лишь камешка с иной земли, чтобы отправиться в путь. Ты держишь проводник в мир Клэрии. Он не должен попасть в руки последователей старых богов!

* * *

– А ты не торопилась, белая драконица. Неужели нашлись дела поважнее науки исцеления? – язвительно выдал шаман, скидывая капюшон.

Бельмо на глазу скверно выглядело. Казалось, еще немного – и глаз вытечет наружу. Кукулейко с трудом стоял на ногах, полностью опираясь на свою палку, и походил на заскорузлую тряпку, которой годами вытирали проходной двор. Его губы кривились в усмешке – кажется, его забавляла моя жалость. Словно было нечто смешное в том, как он выглядел.

Насладившись эффектом, мужчина опустился на бортик фонтана и подставил под льющуюся воду согнутую руку. К нему на плечо спикировала небольшая птица с желтым брюшком. Она сунула клюв ему в ухо, а когда он отмахнулся, перелетела на дерево и недовольно зачирикала, водя головой из стороны в сторону.

– Это Ива. Красавица, не правда ли? – заметив мой интерес, пояснил он.

– Я не могу отказать королю. А после вчерашнего я полна сил. Наверное, впервые за этот месяц, – покачав головой, ответила я шаману, продолжая наблюдать за птицей. Та, перескакивая с ветки на ветку, спустилась вниз и скрылась в густой листве. Только хвост торчит да проглядывают яркие желтые перышки.

– Значит, крепость пала?

Его презрительная ремарка вызвала такую волну ярости, что я побелела и была готова разразиться бранью, а то и ариус на него напустить. Однако что-то остановило меня. Мне вдруг открылось: колдун лишь провоцирует. Хочет, чтобы разозлилась. И я сдержанно проговорила:

– Тебя не касается ничего, кроме того, что будет происходить в этих стенах. Скажи, что хочешь за свои знания, и этим ограничься.

Вынув руку из воды, Кукулейко провел ею по жестким волосам, каплями орошая серое лицо. На мгновение маска ехидства спала, показывая полное безразличие, отсутствие интереса, но вот миг прошел – и он вновь кривит губы в усмешке.

Запела птица, дождь, барабанящий по крыше, усилился порывами ветра, пригоршнями капель, как камешками, падая на толстое стекло. Похолодало.

– Я хочу, чтобы ты убила человека, – резко выпалил он, вновь сбрасывая маску. – Ты дашь обещание сделать это. Безо всякого торга или оговорок. Иначе уходи прямо сейчас, – предвосхищая мои вопросы, шаман добавил: – Хорошенько взвесь все, что хочешь сказать. Прочувствуй свои мысли. Самой себе скажи, готова ли ты сделать это. И если нет, если цена за науку для тебя слишком велика – уходи.

Сглотнув, я тихонечко выдохнула. И все-таки спросила:

– Любого человека?

– Нет, конкретного, – быстро ответил он.

Я никогда и никого не убивала. Именно я, а не то жуткое существо, причастное к гибели подводного города, что стирало морских хищников в порошок и было способно в величии своем пожрать целый мир. Нет. И я не знаю, есть ли во мне инстинкт убийцы. Могу ли я сделать это? Как белая драконица или же просто как Селеста? Достаточно ли я безжалостна, чтобы занести кинжал над человеком, выбранным другим? Не ради самозащиты или спасения близких, а ради своих желаний. Своей высшей цели.

У меня нет ответа, а ответить нужно прямо сейчас. Кукулейко смотрит с прищуром, как бы свысока, хоть и сидит. И взгляд тонкий, как игла, колющая мои глаза так, что они воспалились до красноты. Он положил трость к себе на колени и как бы невзначай поигрывает ею, а я вдруг