Будущее неизбежно. Повесть - Павел Юрьевич Фёдоров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да, вы правы, но это объективный процесс, вы не находите, что первопричина с самого начала предполагала именно такой ход развития общества, разве не так? – Стив, чуть наклонившись вперёд к Андрею, смотрел тому в глаза и улыбался одними уголками рта.
– Конечно, это объективный процесс, несомненно, по-другому он не может возникнуть из первопричины. Понятие искажения первопричины, далеко не решённый вопрос, должен признаться я не до конца понимаю, почему творец не просто допустил, а прямо ввёл искажение первопричины. Сам факт появления изолированной системы, как прямое ограничение ресурса жизнеспособности первопричины практически поставило мир перед неизбежным хаосом и самоуничтожением, но, несомненно, это объективный процесс.
– Хорошо, но вот вы утверждаете, что мир всё-таки поделён на два порядка. Значит, есть выбор на уровне, как вы говорите строго на уровне человека, отдельного человека, между чем и чем?
– Да, вы правы, собственно это конечная цель моей работы, доказать, что процесс двойственен. Человек вне общества не имеет возможности выбора, а в обществе объективно сформирован принцип управления на основе изолированных систем, это так, а вот на уровне человека в обществе существует выбор: между его индивидуальным истинным формированием для себя идеального общества и это уже не может быть изолированной системой, она опять же объективно заложена Творцом в сущность первопричины существующим принятием принципов развития миропонимания во времени на основе изолированных систем. Несколько витиевато, но в этом, на мой взгляд, заложена Творцом двойственность в первопричине сущего.
– Таким образом, по-вашему, отдельный человек в принципе не является и, более того, не может ни при каких условиях стать изолированной системой, а наделён по умолчанию возможностями Творца, то есть, если я правильно вас понял, наделён изначально и является носителем вечной жизни, так? На основании чего вы сделали такой вывод?
– Да, да это очень важно понять – это основное противоречие в моей работе. Как это возможно? – что изолированная система, объективно имеющая ограничение жизненного ресурса, именно в силу своей изолированности от первопричины сущего в процессе её искажения, в тоже время создана и состоит из участников, её составляющую, не имеющих такого ограничения. Парадокс, вот это есть принцип двоичности – два в одном. Ещё это называется лабиринтом.
– Тогда получается, что если допустить, что если хотя бы один из участников любой изолированной системы передаст свой бесконечный ресурс жизнеспособности Творца этой самой изолированной системе, то она приобретает свойства Творца – бесконечной жизнеспособности, правильно?
– Совершенно верно, именно так, – Андрей был крайне удовлетворён пониманием Стивом его идеи, – в истории это много раза пытались реализовать, через миссии, пророков, учителей… и прочее, но пока это не достижимо.
– А как, по-вашему, этого можно добиться, или это в принципе невозможно? – Стив внимательно смотрел на Андрея.
– Почему невозможно, достижение этого обществом через человека, как раз и заложено в двоичности первопричины сущего, изначально это предполагалось, как естественный процесс при согласии всех участников составляющих изолированную систему, – вдруг, при слове согласие, Андрея как током ударило, он вдруг увидел их музыкальное трио, как материализация согласия, именно того, что он только что сказал, – ему даже стало трудно дышать от переполнившего его волнения от этого открытия.
– Что с вами, вам нехорошо? – Стив внимательно наблюдал за Андреем, заметив изменение, произошедшее в нем.
– Да, знаете, что-то мне не очень хорошо, наверно давление подскочило, дурно как-то стало, – стал отговариваться Андрей, – извините меня, я, пожалуй, пойду, пройдусь по свежему воздуху.
– Да, да конечно, но я надеюсь, что мы продолжим нашу интересную беседу, всего хорошего, – Стив наблюдал, не отрываясь за Андреем.
Андрей вышел на улицу и, не чувствуя под собой ног, шёл и все твердил: «Согласие, согласие… вот что определяет единство системы, причём любой, независимо от её масштабов и значения, только согласие всех её участников…, а что такое согласие? Это же ведь естественный порядок, перед границей обмана… он основан исключительно на согласии – это же множество в едином, бесконечность многообразия в единстве, вот что это значит!»
«Мне ли не знать всю тщетность усилий
Стремление ввысь и как суетны смыслы
Не ты ли спросил о доле и смерти
Постиг тебя свет от жизни отняв
Материя пусть будет теперь для людей
Ты потерял Его не сознавая»
Андрей позвонил Вите в институт, он никогда раньше не звонил, но здесь ему просто необходимо было с ним посоветоваться. Витя снял трубку. Андрей, даже не поздоровавшись, сразу начал что-то несвязно объяснять, Витя слушал, не перебивая, пока Андрей не закончил свою импульсивную и сумбурную речь.
– Привет Андрей, что случилось? – Витя как будто не слушал Андрея.
– Ничего не случилось, ты, что не слышал, что я только что тебе говорил? – Андрей нервничал
– Слышал, только я не могу ничего тебе посоветовать, пока не увижу рукописи, а со слов я плохо, что воспринимаю. Приезжай.
Они сидели в комнате Вити в общежитие и тот, сидя на стуле и разложив листы рукописи на коленях, как-то быстро листая, скорее их просматривал, а не читал.
– Ну и что ты хочешь от меня услышать? – закрыв папку, спросил Витя, глядя на ерзающего, на стуле Андрея, – а всё-таки Поля права, у тебя все так аккуратно, ничего не надо искать…, ну, вот чего ты так нервничаешь, прямо на себя не похож?
– Вить, ты вот в последнюю нашу встречу сказал тогда: «… как мы играли концерт…», что это, что ты хотел мне этим сказать, я теперь стою перед тем, что твой ответ может перечеркнуть всю мою работу, я неправильно даже не то что понимал, а даже и близко не подошёл к пониманию. Что же получается вся работа ни к чему, все заново начинать, так что ли, а ты знал это и молчал? Только намекнул, что я вообще не туда иду? – Андрей не успокоился, а сник вдруг и рассеянным растерянным взглядом шарил бесцельно по полу.
– Ты целую книгу написал, а говоришь, не туда шёл. Как можно что-то сделать, не делая, это невозможно. Куда шёл туда и прошёл, разве не так? Что ты так
