Обитаемый остров - Марина Дяченко

МАКСИМ. Хорошо бы пережить этот день. Хорошо бы увидеть вечер.

Вепрь смотрит на него с тревогой. Зеф сопит.

МАКСИМ. Неохота идти. Ох, неохота… Кстати, имейте в виду и расскажите своим друзьям. Вы живете не на внутренней поверхности шара. Вы живете на внешней поверхности шара. И таких шаров еще множество в мире, на некоторых живут гораздо хуже вас, а на некоторых — гораздо лучше вас. Но нигде больше не живут глупее… Опять не верите? Ну и черт с вами. Я пошел.

Максим выходит из машины и идет ко входу в здание. Вепрь смотрит ему вслед.

Максим открывает стеклянную дверь и протягивает гвардейцу входной пропуск. Одна рамка, другая, третья… Пересекает вестибюль — мимо девицы в очках, которая все ставит штампы, мимо администратора в каскетке, который все ругается с кем-то по телефону. У входа в коридор показывает другому гвардейцу внутренний пропуск.

Идет по длинному коридору, сворачивает направо. Перед мысленным взглядом у него разворачивается инженерный план здания — коридоры, повороты, лифты…

Государственный прокурор застыл в своей ванне. Напряженно чего-то ждет.

На посту у большой двери стоит гвардеец с нашивками капрала, по бокам — двое здоровенных гвардейцев с автоматами. Максим протягивает капралу внутренний пропуск.

На двери надпись:

«Отдел специальных перевозок».

Капрал очень внимательно рассматривает пропуск. Потом, продолжая рассматривать, нажимает на кнопку в стене. За дверью звенит звонок.

Капрал возвращает Максиму пропуск.

КАПРАЛ. Прошу. Приготовьте документы.

Максим кивает, делает вид, что лезет в карман, раскрывает двери, входит в комнату…

Комнат три. Три. Анфиладой. И в конце — зеленая портьера.

И ковровая дорожка из-под ног до самой портьеры. По крайней мере, тридцать метров. И шестеро офицеров.

Двое в армейском сером — в первой комнате. Уже навели автоматы.

Двое в гвардейском черном — во второй комнате. Еще не навели, но тоже готовы.

Двое в штатском — по сторонам зеленой портьеры в третьей комнате.

Максим широко улыбается… И рывком кидается вперед — что-то вроде тройного прыжка с места. Прямо перед ним возникает зеленая портьера…

Автоматчики открывают огонь по тому месту, где он только что стоял.

Максим ребром ладони срубает штатского, загородившего ему дорогу, и сквозь портьеру бросается в лифт.

В лифте темно. Максим нашаривает кнопку. Лифт идет вниз. Как только кабина останавливается, Максим выскакивает, и сейчас же по крыше кабины бьют автоматы. В шахте грохот, звон, летят щепки.

Максим оглядывается. Перед ним три совершенно одинаковых тоннеля. Два пустых и темных, в одном — звук работающего устройства… Максим кидается по коридору. За спиной рычит лифт — поднимается.

Максим бежит, все сильнее прихрамывая. Сворачивает за угол. И сейчас же в тоннеле грохочут автоматы, визжат пули, видны язычки огня, гвардейцы преследуют его по пятам.

Максим склоняется над распределяющим устройством. Срывает кожух, отбрасывает. Перед ним — сложная система проводов, плат, электронных блоков…

Максим, закусив губу, запускает пальцы в схему. Из-под пальцев летят искры. В тоннеле грохочут выстрелы — все ближе. Бегут гвардейцы.

Максим ощупывает платы, заново соединяет провода и, зажмурившись, переводит тумблер из одного положения в другое.

В этот момент гвардейцы с автоматами наперевес выбегают из-за угла коридора.

Государственный прокурор дико кричит от боли. Одновременно на лице у него — выражение полнейшего счастья. Он кричит, извивается в ванне, разбрызгивает воду, орет, и смеется, и снова орет…

Гвардейцы застывают. У них опускаются руки.

Падают автоматы.

Гвардейцы, пошатываясь, опускаются на пол. Кто-то взялся за голову. Кто-то вцепился в волосы. Кто-то вдруг начинает рыдать, биться головой о стену, в слезах и соплях. Кто-то безучастно смотрит перед собой.

Максим сидит на полу перед распределителем и тыльной стороной руки вытирает лоб.

Лаборатория Странника.

Вдруг все работы останавливаются. Лаборант, державший пробирку, роняет ее на пол. Разлетается стекло.

Люди обессиленно опускаются на пол.

Секретарша в кабинете Странника рыдает, сидя на полу. Странник подскакивает к стеклянной стенке, смотрит вниз…

У него расширяются зрачки.

Максим бежит по Департаменту информации. Всюду полно людей, офицеры, солдаты, капралы, армейцы, гвардейцы, штатские, все при оружии, все лежат, сидят, пригорюнясь, некоторые плачут в голос, один бормочет, трясет головой и стучит себя в грудь кулаком… а кто-то и застрелился.

Мак выбегает в вестибюль, перепрыгивая через бессильно шевелящихся людей, чуть не кубарем скатывается по каменным ступенькам и останавливается перед своим автомобилем, с облегчением переводя дух. Зеф и Вепрь на заднем сиденье — Вепрь без сознания, Зеф тихонько стонет.

Максим открывает багажник. Вытаскивает промасленный пакет.

Странник выбегает из департамента. Кидается к своей машине. Вытаскивает из-за руля водителя в депрессии, вскакивает в машину; гвардеец у ворот в депрессии, Странник выезжает на улицу, пробив бронированной машиной закрытые ворота.

Город парализован — все в депрессии. Много аварий. Автомобили стоят, как придется. Странник едет, притормаживая, объезжая, лавируя…

В комнате перед лифтом Максим освобождает от промасленной бумаги некий механизм. Тщательно проверяет. Включает счетчик. Ставит устройство в лифт, и лифт уезжает вниз.

Максим возвращается к машине. Прежде чем сесть за руль, оглядывается…

Над ним нависает здание телецентра. Дверь приоткрыта, в проеме сидит, покачиваясь в тоске, гвардеец. Виден кусочек вестибюля — там полно людей, военные, штатские, женщины…

Максим резко, со всхлипом, вздыхает и лезет в машину. Заводит мотор. Трогается.

Машина Странника вылетает на площадь в тот момент, когда машина Максима отъезжает от входа в Департамент информации. Странник бросается в погоню.

Во всем городе, где неподвижно застыли машины, где в депрессии люди, только два автомобиля на ходу — Максима и Странника. Максим видит погоню в зеркале заднего обзора.

Сжимает губы.

Странник сидит за рулем. У него страшное, напряженное, перекошенное лицо.

Погоня. Ситуация на дороге не дает возможности разогнаться ни Максиму, ни Страннику. Впереди показывается Департамент специальных исследований — ворота с эмблемой.

Ворота снесены.

За воротами — относительно свободный участок. Максим вжимает в пол педаль газа. Набирает скорость, машина Странника нагоняет, надвигается сзади…

Максим, весь подобравшись, жмет на тормоз.

Машина Странника вминается ему в багажник. Сыплются стекла. Максим вышибает дверцу и вываливается наружу. Странник уже стоит перед ним — длинный, сухой, грозный.

Максим бросается на него, вложив в этот бросок все, что у него еще осталось.

И промахивается.

Получает страшный удар в затылок. Шатается, чуть не падает, а Странник снова перед ним: голый череп, пристальные зеленые глаза и рука, отведенная для удара…

И вдруг Странник с застывшим лицом смотрит куда-то поверх головы Максима. Максим бросается снова — и на этот раз не промахивается. Длинный черный человек валится на асфальт. Тогда Максим оборачивается.

Серый куб Центра плющится на глазах, проваливается внутрь себя, над ним поднимается дрожащий знойный воздух, и пар, и дым, и что-то ослепительно-белое выглядывает сквозь длинные вертикальные трещины и оконные дыры.

Максим с торжеством поворачивается к Страннику. Тот лежит на земле — замертво.

Город оживает. Ошеломленные люди, приходя в себя, хмуро озираются, топчутся возле своих машин, пытаясь сообразить, что с ними произошло, как они сюда попали, что делать дальше.

В машине приходит в себя Вепрь. Зеф, кряхтя, выбирается наружу.

ЗЕФ. Мак… Что это? Получилось?!

Не отвечая, Максим бегом направляется к мрачному зданию в стороне от прочих построек департамента.

Включается сирена у входа.

Максим с боем прорывается в здание. Охрана еще не пришла в себя; Максим оглушает первого, второго, третьего. Подтаскивает оглушенного охранника к двери, прикладывает его палец к сенсору, расходятся железные створки.

Государственный прокурор приоткрывает один глаз. Другой. Смотрит на часы…

Поспешно, суетливо выбирается из ванны. Лепесток розы прилип к его старческому плечу. Трясущимися руками запахивает халат…