Пробудить легенды - Ольга Владимировна Янышева

Фамильяры, давно завоевавшие симпатии своих хозяев, крутились рядом. Зная это, справедливости ради вытащила Барсика за компанию. Кот носился по берегу небольшого озера, куда, собственно, падали с высоты шумящие потоки прозрачной голубой воды, и нюхал всё, что только ему попадалось на глаза. Это выглядело очень мило.

А мне так безумно захотелось искупаться, что хоть локти кусай!

Хотела уже спросить у Грила, но не успела. Маргарита меня опередила. Та, которая будет третьей на Сирионе.

Дуат быстро отмахнулся от высокомерно вздёрнувшей нос девушки, запретив.

Даркийцы спешили побыстрее закончить с погрузкой продовольствия. В целом ребята выглядели нервно для супер стражей. Борн, например, исчез с поля моего зрения ещё на этапе высадки, поэтому я сама начала чувствовать себя не в своей тарелке.

Зато Каэлинн сияла от чистого, ничем не замутнённого восторга. Зортанка провела свой обряд для чтения координат и теперь ходила, улыбалась чирикающей пернатой живности Эдды. Кстати, птички тоже по форме и оперению были похожи на земных. Подводил только цвет, но версия с восприятием уже прочно закрепилась в моём сознании, поэтому я старалась не обращать на это внимание.

Фадхи не появились – это единственное сожаление, которое я и остальные спасённые чувствовали за собой. А вот даркийцы были этому только рады. Говорю же, умные осторожные ребята!

Несмотря на сожаление, я с некоторой долей радости разбавляла свою досаду, полностью поддерживая даркийские мотивы по обеспечению общей безопасности.

Чувство, что за нами наблюдают откуда-то из глубины густого леса, было слишком сильным. Ностальгия и общая восторженность отошли на второй план.

Хм! Я внезапно для себя поняла, что стала совсем другой. Если раньше мир казался радужным и мирным, я была доброй, милой и готовой всегда идти на помощь каждому, то сейчас стала собранной, подозрительной и осторожной.

Улыбнулась.

«Я стала Сеней. Брат такой… был таким», – сглотнув горечь, поднялась с тёплого валуна, лежащего у самой кромки озера, как только Дуат дал клич возвращаться.

Я успела сделать три шага, прежде чем охнуть:

– Барсик… Барсик, ты где? Кис-кис… котяра, живо сюда!

– Софа? – Кайя быстро оказалась рядом. – Что случилось?

Даркийцы медленно шли к ковчегу, не оборачиваясь. Помогали землянам заходить на ступенчатую платформу.

Я растерянно завертела головой. Не обратила внимания, что Каэлинн говорит на зортанском. А надо было!

– Барсика не вижу. Ты не заметила, он не убежал на ковчег? Всё-таки кот домашний…

– Я видела, как он побежал туда, – указала Кайя с тревогой на лице. – Помочь найти?

– Да… эээ… наверное, надо сказать Дуату?

– Сейчас сбегаю. Ты только с тропы не сходи, чтобы мы с ним найти тебя смогли. Хорошо?

Я, так и не привыкшая к необычайным способностям некоторых рас, повелась, как дурочка.

Осознала, насколько идиотка, только тогда, когда услышала шум турбин.

Выскочив на полянку с озером обратно, с ужасом открыла рот.

Ковчег поднялся высоко в голубое небо Эдды, потом корабль вспыхнул ярким светом, ныряя в то самое обещанное временное пространство, и я зажмурилась, не понимая.

– Улетели… без меня улетели! А… как же… где же… Каэлинн?!

– Меня ищешь?

Испуганно дёрнувшись, обернулась.

Из-за деревьев вышел никто иной, как герш Хагры, сжимающий орущего Барсика. Здоровый Барс в сильных руках рогатого изгоя выглядел котёнком.

Из-за спины ушлого инкуба показалось не меньше пяти хаграши.

У меня челюсть чуть пальцы ног не отбила.

«Да ладно! Куани вышвырнули сюда?! В мир фадхов!? Что за… А что же теперь делать? Куда бежать? А Барсик?! А ковчег? Маячок же на мне!? Как они вообще могли меня бросить!?»

В глазах герша горела ненависть и злоба.

Я попятилась, но брюнет схватил Барсика за шею.

Меня холодный пот пробил. Жуткий страх сковал горло. Кот – последнее живое напоминание о доме и семье. Я не могла позволить случиться страшному.

Подняв руки вверх, застыла на месте.

– Не трогай его. Я сделаю всё, что угодно…

Красивые губы герша растянулись в презрительной усмешке:

– Просто невероятная удача… А говорят, что справедливости в мирах Мейола не осталось! Взять её! Моя фантазия только начинает работать, но будь уверена, псионик, я найду для тебя самую унизительную роль возле себя.

«Возле тебя любая роль унизительна, извращенец!» – хотелось крикнуть в ответ, но я разумно стиснула зубы. Барсику и так досталось. Герш грубо швырнул кота в клетку и приказал унести подальше.

Меня тоже совсем не нежно схватили за предплечье и поволокли в гущу джунглей.

Шок был настолько сильным, что мозг отказывался соображать.

Выход я не видела, пока не вспомнила о ещё одной бусине, которую мне вручили после активации прошлого защитного артефакта.

«Борн! Меня спасёт Борн!»

Я осторожно огляделась. Убедилась, что все хаграши настороженно следят за тропой, будто бы кого-то боятся. Только после этого сжала до хруста бусину на браслете.

– Ну, что опять? – Появился передо мной и моим пленителем Борн.

Дальше всё произошло так быстро и одновременно так медленно, что я будто бы под асфальтовым катком побывала!

Глаза Борна удивлённо распахнулись. Страж потянулся к ножнам… но не успел.

Копьё идущего впереди нас хаграши протаранило броню даркийцы насквозь.

Изо рта Борна сорвалось какое-то глухое бульканье, а потом из уголка губ потекла кровь.

Я пронзительно закричала, отказываясь верить происходящему.

«Нет-нет! Этого не может быть! Борн же… он же… Нет! Он самый сильный! Самый-самый… Боже! Я убила его! Убила! Это я виновата! Я!!»

Перед глазами поплыл туман, и я потеряла сознание.

Глава 20. Плен  

Следующее, что со мной происходило, можно охарактеризовать одним словом – «мрак».

Младший братец правителя Хагры, которого по моей вине смогли схватить за руку в момент преступления против Каэлинн, был преисполнен жажды отмщения. За те пять часов, с момента моего возвращения из забытья в лагерь беглых хаграши, я успела натаскать воды в бадью для герша, нагреть её, потом искупать плюющего направо и налево своими гадкими фантазиями недоросля, разнести на блюде еду, приготовленную рогатыми хагришками. И всё под смешки довольно симпатичного сброда.

Мда, не вся красота… красота! Как бы странно эта мысль не звучала.

Но мрак состоял не в этом.

Я полностью отсутствовала. Выполняла приказы отрешённо, молча, без сопротивления и проявления задетой гордости. Как в тумане.

Горе во мне плескалось через край, не находя выхода. Замороженная изнутри я не пролила ни одной слезинки. Шок от смерти