Спаситель - Владимир Лосев

— У меня такое ощущение, что ты меня ведешь по царству мертвых, — вздохнул Майк. — Самое страшное даже не мертвые тела, которые лежат повсюду, а те живые люди, которые нам встречаются. Они тоже мертвы, хоть и не понимают этого. И для меня необъяснимо, почему они так держатся за каждый прожитый день. Все равно в их жизни больше ничего не будет, впереди их ждет только смерть…

— Будет день, а за ним, если повезет, ещё один, а потом, если очень повезет ещё несколько, тем и живут, — сказал Вик. — А разве обычная жизнь не такая? Все люди так живут, просто они не думают о смерти, потому что считают, что она нечто очень далекое, а здесь она всегда рядом.

— У нормальных людей есть будущее, и хоть какой-то смысл, — сказал Майк. — А у тех, кого мы встречали, его нет.

— Действительно, смысла они в своей жизни не видят, потому что дерево не посадишь, сына не вырастишь, дом не построишь, — вздохнул Вик. — У них есть только надежда неизвестно на что.

— Нельзя так жить, — сказал Майк, останавливаясь.

— Они и не живут, они ждут смерти, это разные вещи, — сказал Вик. — Что с тобой?

— Совсем сил нет, — вздохнул Майк, и тяжело опустился на траву. — Нужно немного отдохнуть. Далеко ещё до того места, куда мы идем? Вик сел рядом и закрыл глаза.

— Мы прошли половину расстояния, — сказал он. — Но если будем часто останавливаться, то совсем не дойдем, сил не хватит. Вик потрогал лоб Майка.

— У тебя высокая температура, — сказал он. — Это она тебе не дает идти, наверно, все-таки антибиотики не очень справились с той заразой, которая попала тебе в тело. Майк лег, тяжело и хрипло дыша.

— Слабость во всем теле и жар, совсем шевелиться не хочется.

— Если ты будешь себя жалеть, будет только хуже, — покачал головой Вик. — В твоем теле хватит силы, чтобы дойти, только тебе нужно его заставить. Твоя душа сильнее тела. Поднимайся, иначе с каждой минутой, которую ты будешь здесь лежать, тебе будет все труднее и труднее встать. Соберись.

Он наклонился над Майком и с трудом поднял его на ноги. Майк тут же привалился к нему.

— Сейчас, — прохрипел он. — Я пойду, если смогу сделать хоть один шаг.

— Ты должен, — сказал Вик. — Я тебя не смогу тащить, у меня самого сил нет, да и нога не выдержит.

Майк кивнул, потом сделал первый шаг, покачнулся и снова повис на Вике. Вик положил его руку к себе на плечо и потащил его вперед, через несколько десятков шагов Майк вырвался из его рук и пошел дальше сам. Лицо его было красным от внутреннего жара, он задыхался, дыхание было хриплым, но он шел.

Вику и самому было тяжело, его колено отдавало жуткой болью, кроме того, болели крысиные укусы на руке. У него тоже поднялась температура, но тут уже ничего нельзя было поделать, у них не было больше антибиотиков, ни каких других лекарств.

Скоро они вышли на узкую проселочную дорогу с глубокой колеей, пробитой тяжелыми грузовиками, здесь Вик остановился. Голова была пустой и заполненной странным гулом. Ему казалось, что это он слышит, как движется тяжелая густая кровь по его сосудам.

Он попытался определить направление, в котором им нужно идти, но не сумел сосредоточиться. Тогда он подчинился смутному чувству, которое говорило ему, что им нужно идти дальше по этой дороге. Майк не останавливался, и Вику потребовалось много сил, чтобы его догнать, хоть он и оторвался от него всего на десяток шагов.

Дорога привела к песчаному карьеру. Внутри большой ямы, в которую вел плавный спуск, ржавел экскаватор. Недалеко от него стоял строительный вагончик, и Вик понял, что это именно то место, которое он почувствовал.

Утопая по щиколотку в желтый песок, они спустились вниз. Вагончик оказался довольно большим, в нем было две комнаты, в одной из них стоял большой стол и широкие деревянные нары, на которые Майк сразу лег. Его хриплое дыхание стало успокаиваться, он отвернулся к стене и затих.

Вик осторожно снял с него рюкзак и автомат и расстегнул бушлат, чтобы ему было легче дышать. Потом он осмотрел вагончик, в соседней комнате заваленной запчастями, он увидел на стене белый ящичек с красным крестом. Внутри аптечки оказался довольно большой запас лекарств, здесь был и йод, и аспирин, антибиотики, и даже упаковка разовых шприцев.

Вик отломил верхушку ампулы и сделал инъекцию сначала себе, а потом и Майку. Когда он воткнул ему в плечо иглу шприца, Майк тихо простонал.

— Пить, хочу пить.

— Мы дошли, все хорошо, можешь спать, — сказал Вик. — Здесь должна быть вода, я принесу, немного потерпи.

Он обработал йодом рваные ранки от укусов на лице Майка, а потом сделал то же самое с ранами на своих руках. Раны, как у Майк, так и у него, загноились, и от них шел неприятный запах.

Вика шатало от слабости, и каждое движение требовало большой сосредоточенности.

Он даже не чувствовал боли и жжения от действия йода, настолько ему было плохо. Майк заворочался и слабым голосом снова попросил воды.

Вик устало кивнул и заставил себя встать, он взял большую жестяную кружку со стола и вышел из вагончика. Недалеко от экскаватора стояла большая алюминиевая цистерна. Вик подошел к ней и постучал по стенкам, стук был глухим, что говорило о том, что цистерна почти полностью заполнена.

Вода действительно в ней была, и её было много. Вик напился, смочил свое лицо и волосы, и отнес воду Майку, тот жадно выпил всю кружку, а потом с облегчением, и даже, как показалось Вику, с довольной улыбкой отвернулся к стенке вагончика.

Вик закрыл дверь, лег рядом с ним на нары, закрыл глаза и тут же провалился в тяжелый сон, наполненный кошмарами.

Когда он проснулся, была ночь.

Вик провел рукой по своему лбу и с удивлением понял, что жара больше нет. Слабость по-прежнему оставалась в теле, но на это уже можно было не обращать внимание.

Он подполз к Майку и потрогал его лицо, оно по-прежнему было сухим и горячим. От его прикосновения Майк очнулся.

— Где мы? — прошептал он.

— Мы в каком-то карьере, — ответил Вик. — Здесь были антибиотики, я тебе их ввел, но пока это тебе не помогло. Сейчас сделаю ещё одну инъекцию.

— Пить хочу, — сказал Майк. — А почему темно?

— Сейчас зажгу свечу, — сказал Вик, он сполз на пол и открыл свой рюкзак. От свечки осталось совсем немного, а в коробке всего несколько спичек. Он грустно покачал головой и зажег свечу. Он сделал инъекцию себе и Майку, а потом заставил его выпить таблетку аспирина. Майк жадно выпил всю воду, что оставалась в кружке и, снова отвернувшись к стене вагончика, затих.

Вик подумал о том, что надо бы сходить ещё за водой, но потом понял, что не сможет даже подняться. Тогда он немного посидел на полу, собираясь с силами, потом, хватаясь за металлические стойки, заполз на нары. Ему тоже хотелось пить, но и с этим ему пока придется смириться.

Вик вздохнул и вытянул ноги, слабость накатывала на него странными волнами. Нары то взмывали вверх, то опускались вниз, и от этого покачивания кружилась голова. От этого покачивания он провалился в тяжелый кошмарный сон.

Он шел по городу, и огромные крысы, размером с больших и жирных свиней, шли за ним, принюхиваясь к его запаху и зловеще поблескивая черными глазами.

В его ружье оставался только один патрон, и он думал о том, что лучше: застрелиться самому, или убить хотя бы одну крысу. Это был для него очень важный вопрос, он ещё не решил, как он хочет умереть, но то, что смерть неизбежна, он знал.

Потом он подумал о Майке и с грустью понял, что умирать он пока не имеет права.

Завернув за угол, он увидел Майка в окружении крыс, он стоял и разговаривал с ними, а крысы подбирались к нему все ближе.

Вик поднял тяжелое ружье и прицелился в крысу, которая уже открыла свою огромную пасть с острыми желтыми кривыми зубами. Выстрел прозвучал оглушительным громом, он почувствовал боль в левой руке, и от этой боли он и проснулся….

Он открыл глаза и в сером сумраке дня увидел Майка с трудом поднимающегося с пола. Глаза его были мутными и ничего не понимающими. Вик протянул ему руку и помог взобраться обратно на нары.

— Что с тобой? — спросил он.

— Хочу пить, — сказал Майк. — Даже во сне хотел, и, кажется, пытался куда-то идти. Мне казалось, что мы лежим на берегу реки, и нужно только наклониться, и вода сама потечет мне в рот.

Вик попробовал его лоб, он был влажным, температура спала.

— Реки здесь нет, как и воды, — сказал Вик. Он тоже был мокрым, пот выступил от страха, который он испытал в своем сне.

— Я сейчас принесу тебе воды, — сказал он. — И даже сварю суп.

— Суп, это хорошо, — сказал Майк. — Есть я тоже хочу, хоть и не очень сильно.

— Значит, самое страшное у нас позади, — сказал Вик.

— Самое страшное позади? — недоуменно переспросил Майк. — Ты, что, опять пытаешься убедить меня в том, что можешь видеть будущее?

— Нет, — сказал Вик. — Просто так всегда говорят, когда болезнь идет на спад.