От праха к величию и обратно, или Я люблю Вас, мистер V - Каверелла

Однако молодой человек не спешил с улыбкой объявлять о розыгрыше; он хватал воздух ртом, будто задыхаясь, а затем дернулся в последний раз, выгнувшись дугой, и затих — бледный, недвижимый. Черные локоны, прежде собранные в хвост алой тесьмой, легли у головы траурным ореолом.

— Иван? — неуверенно позвал Олег Никифорович, еще надеясь, что все это только шутка, но уже предчувствуя самое ужасное. — Иван?!

В баре повисла нехорошая тишина.

Девушка за дальним столиком испуганно ахнула и приподнялась с диванчика, чтобы лучше видеть происходящее. Кавалер что-то быстро зашептал ей.

Один из парней "квартета" прочистил горло:

— Эй, ты! Чудик, хорош народ пугать! Ишетәсеңме*? Я тебе говорю, вставай, давай! Толь, — он обратился к соседу, — что с ним?

В то же время Олег Никифорович сорвался с места и припал на колени перед распростертым на паркете телом юноши, дрожащими от волнения пальцами стараясь нащупать бьющуюся жилку на его запястье.

— Откуда мне знать? — раздраженно откликнулся Анатолий. — Я тебе что, медик? — секундная пауза. — Но, кажется, человеку реально хреново.

— У него нет пульса! — подтверждая его наблюдения, раздался возглас Олега Никифоровича. — Бармен, вызывай скорую! Скорее!!!

И все как-то сразу пришло в движение. Переглянувшись, оба парня вылезли из-за стола, оставив миловидную рыжеволосую девушку, нервно покусывающую мизинец, на попечении долговязого юноши в очках, и приблизились к симулянту. Ян, немного досадуя, что испорчена такая спокойная ночь, отправился к телефону. А влюбленная парочка поспешно засобиралась. Позже они будут гадать, что же такое приключилось с молодым неформалом, но сейчас им не хотелось быть впутанными в малоприятную ситуацию.

Олег Никифорович прижался ухом к груди "вампира", в надежде уловить биение сердца. Он особенно сильно переживал за жизнь Ивана. И не только потому, что новый знакомый успел завоевать его симпатию…. Ведь Олег Никифорович был последним, кто говорил с ним! Это обстоятельство навалилось невидимой, но ощутимой ношей, проигнорировать которую у мужчины не хватило толстокожести.

— Белый, как покойник, — поделился мнением подвижный брюнет в зеленом пиджаке, присевший рядом, на корточки. — Начар**.

— Тссс! — зашикали на него. — Накаркаешь.

— Ычкын***!! Что вижу, то и сказал!

— Да помолчите вы! — осадил парней Олег Никифорович. — Из-за вашего галдежа, я ничего не разберу.

Брюнет почесал переносицу и внес предложение:

— Что если попробовать массаж сердца?

А когда идея нашла одобрительный отклик, перепоручил ее исполнение приятелю, основываясь на том, что отец у того — стоматолог. Толя с сомнением передернул плечами, но рукава свитера все же закатал и, заняв место, поспешно уступленное Олегом Никифоровичем, потянулся Ивану.

Тот вдруг распахнул глаза и выразительно кашлянул.

Троица доброжелателей среагировала мгновенно, отпрянув от Ивана словно ужаленные. Девушка за столиком, не разобравшаяся в чем дело, но посчитавшая реакцию друзей достаточным поводом, оглушительно взвизгнула.

Что-то недовольно бормоча, симулянт поднялся на ноги.

— Мое т-темнейшество руками лапать не дозволялось, — более-менее внятно сказал он и бросил взгляд, полный укоризны, на Анатолия.

Целых два глубоких вздоха понадобилось Олегу Никифоровичу, чтобы прийти в себя. За это время в его голове пронеслось множество мыслей: от "Слава тебе, Господи, жив!", до "Прибью!!!".

Мужчина схватил Ивана за грудки и основательно встряхнул.

— Ну, ты и гад! — орал он. — Да я же… Я чуть сам инфаркт не схватил!!

Особого страха, как и признаков испытываемого раскаянья, на лице молодого человека не наблюдалось. Хрюкнув, Иван похлопал "запугивателя" по плечу:

— Ну-ну, малейший, — прыгающим голосом, он сделал попытку смягчить гнев Олега Никифоровича, только внутренние шлюзы не выдержали напора, и Иван заливисто расхохотался. — Но, ва… ваши лица!..а-ха-ха-ха! Выд… ха-ха… видели бы вы их!!!

"Гот" почти рыдал.

— Да пошел ты! — фыркнул бухгалтер, оттолкнув парня.

Удивительное дело, но он так и не смог разозлиться на шутника по-настоящему. Депрессия, владевшая им в течение последних дней, исчезла, разбитая в пух и прах идиотской выходкой Ивана.

Рыча, "темный волк" души Олега Никифоровича пятился, отступал. "Светлый" же воспрянул, поднялся на четыре лапы и встряхнулся, демонстрируя готовность продолжать извечную борьбу.

Верно, не один Олег ощутил, как уголки губ сами по себе разъезжаются в компанейской улыбке, потому что вскоре воздух бара заполнился веселым смехом невольных участников представления.

Только бармен, сохраняя репутацию образца невозмутимости, флегматично удалился отменять вызов.

— Ну, ты даешь! Напугал всех, — уже потом сказал брюнет. — Актер?

— Вампир! — привычно ответил Иван. — Воплощение ночных кошмаров. Бойтесь меня, ведь это совершенно нормально.

Брюнет хотел было снова рассмеяться, но передумал под уничижительным взором "ночного кошмара".

— Ты что, серьезно? Да брось!

— А вдруг серьезно? — хмыкнул не удержавшийся от подколки Анатолий. — Кое-кого же проняло, — и спародировал, бросив короткий взгляд на приближающуюся к ним с улыбкой девушку. — Толь, чего с ним, а? Он жив? Скажи, он жив?!! — щедро добавил он в голос истерических интонаций героинь латиноамериканского "мыла".

— Ычкын, — брюнет дотянулся до забытой на барной стойке салфетки и, скомкав ее, шутливо запустил в приятеля.

Анатолий увернулся; возвратившийся Ян, с едва заметным вздохом, вытащил запасную и возобновил полировку бокала.

— Ренат ничего не боится, — замолвила за друга словечко рыженькая, звучно чмокнув его в щеку.

Ренат нахально подмигнул приятелю, обнимая девушку за талию,

а та, хихикнув, шлепнула ладошкой по руке парня и высвободилась.

Олег Никифорович, вернувшийся к своему бокалу и лениво покачивающий остатки коньяка на дне, перехватил взгляд Анатолия, которым он одарил этих двоих. Слишком в нем превалировал процент ревности, чтобы быть одобрительным.

В памяти мужчины внезапно возникли сцены из прошлого их отношений с женой. Он тоже ревновал ее когда-то — вечно они из-за этого ссорились. А потом мирились.

Олег улыбнулся воспоминаниям; пожалуй, он знал, чем следует заняться завтра.

— Кроме нежити! — тем временем внес поправку Иван. — Каждый чего-нибудь боится, а нежить испугает любого смертного.

— Ее не бывает, — беспечно отмахнулся Ренат.

— Нежить существует! Нахмурился "вампир" с видом профессора математики, которого настырно уверяют, что два плюс два равняется двадцати двум. — Я же существую, — привел он в доказательство неопровержимый факт. — Неверующие могут сходить на кладбище. На таком старом — хоть какой-нибудь захудалый полтергейст, да найдется, — сердито выговаривал он, ткнув указующим перстом, украшенным кольцом-печаткой с изображением летучей мыши, в грудь Рената.

— Ну все. Прекратите! Что вы, в самом деле? — надула губы девушка. — Сегодня у Сережки праздник, а мы тут занимаемся черт-те чем.

Заслышав своё имя, самый тихий член квартета оторвался от мобильного телефона, в котором с увлечением копался, и махнул рукой, как бы говоря, что ему, в принципе, все равно, и они могут дальше заниматься "черт-те чем".

— И вообще…

— Молчи, женщина, — тоном сурового арабского шейха оборвал ее Иван, получив два предупреждающих взгляда от парней. — Сейчас говорят мужчины.

Девушка вспыхнула.

— Меня, между прочим, Вероникой зовут.

— Какая шумная, — призвав небеса, или, учитывая местонахождение, потолок в свидетели, охарактеризовал ее Иван. — Уймись.

— Да ты…! Да я же сейчас тебя в половик раскатаю!! — взвизгнула девушка. — А ну, мальчики!

"Она бы еще "фас" сказала", — мысленно усмехнулся бармен.

Похоже, парни к ее вспыльчивости привыкли. Ренат перехватил Веронику до того, как она, не дожидаясь защитников, полезла на обидчика с кулаками, и попытался успокоить.

Только девушка успокаиваться не желала — она хотела добраться до "вампира"; ее кровожадность, в этот момент, могла поспорить с кровожадностью некоторых, особых, обитателей "Хостел — Люкс".

Ян решил, что лучше отвлечь чем-нибудь эту шумную компанию.

— Кхм… — кашлянул он, привлекая внимание. — Если вас это интересует, есть одна любопытная легенда.

— Молви, — величественно кивнул Иван и уселся на барный стул.

— Давно, еще при последнем императоре, этот особняк, — Ян обвел рукой помещение, — принадлежал графу Воронову — незаурядному алхимику, тайно создавшему философский камень. В то время здесь, едва ли не каждый день, устраивались пышные балы и приемы. А потом все внезапно прекратилось.