Констанция. Книги 1-6 - Жюльетта Бенцони

— Где я? — первое, что пришло в голову Филиппу.

Его губы шевельнулись, но с них не слетело ни единого звука.

— Ты жив? — услышал он рядом с собой мелодичный голос.»Жив ли я?» — подумал Филипп и тут же открыл глаза.

На него смотрели отливавшие зеленью глаза девушки.Сердце Филиппа сразу же сжалось, он почувствовал, что когда-то уже видел этот взгляд, видел эти зеленоватые глаза с мелкими золотистыми крапинками, видел эти губы, видел эти

Волнистые каштановые волосы в сверкающих каплях воды.

— Кто ты? — прошептал Филипп.

Но девушка не ответила, потому что не расслышала его вопроса, и улыбнулась. Жемчужина на золотой витой цепочке, которая висела у нее на шее, качнулась, как большая капля воды, и тут до Филиппа Абинье дошло, что же с ним случилось.

Он вспомнил, как острие рогатины скользнуло по телу рыбины, а он сорвался в воду.»Так вот что шумит, — догадался он, — это же водопад».

— Я увидела тебя в воде и вытащила на берег, — произнесла девушка.

— Из воды? — прошептал Филипп и попробовал подняться.

Болела спина и рука, и он испугался, что сломал руку. Попытался пошевелить пальцами — они сгибались.

— Я думала, ты не очнешься, — сказала девушка, и на ее ярких губах появилась улыбка, — а ты очнулся.

Филипп Абинье в ответ немного растерянно и виновато улыбнулся.

— Я был там, наверху, — он указал пальцем на отвесную стену падающего водопада.

— Там? — изумилась девушка.

— Да, там, я ловил рыбу.

— Рыбу? — она расхохоталась, ее глаза засверкали, а с влажных волос посыпались капельки воды.

И Филипп Абинье сразу же схватился рукой за бок, за то место, где висел кожаный мешок с двумя крупными форелями.

— Ты ищешь свою сумку? Она лежит у тебя за спиной. Там действительно две большие рыбы.

— Я поймал их, — радостно похвастался Филипп, — я поймал их рогатиной.

Девушка продолжала хохотать, осыпая сверкающими брызгами Филиппа.

— Ловил рыбу на рогатину… и свалился в воду… — продолжала хохотать девушка, — наверное ты неопытный рыбак.

— Да, я ловил на рогатину… — принялся оправдываться Филипп, — а потом… потом ты сама все знаешь.

— Знаю-знаю, — наконец-то успокоилась девушка и утвердительно закивала, — я видела, как ты летел сверху.

— А что здесь делала ты?

— Я? — девушка вздрогнула и пожала плечами. — Да, собственно говоря, ничего. Сидела вот на этом камне… — и ее взгляд упал на два пистолета, лежащих у ее ног.

Она медленно потянулась к одному из них, но тут же улыбнулась и отдернула руку.

— Ты боишься меня? — спросил Филипп, прислоняясь спиной к камню и поправляя свою насквозь промокшую одежду.

— Нет, тебя я не боюсь, — ответила девушка, — ты совсем не страшный, даже смешной.

— Я понимаю, — Филипп немного виновато прикоснулся руками к своей куртке, затем отбросил со лба мокрые пряди волос.

— Что-то не так? — спросила девушка, испуганно вскакивая на ноги.

— Да нет, все так, — Филипп Абинье огляделся по сторонам. И тут только он сообразил, что находится на другой стороне ручья, на земле, принадлежащей роду Реньяров. Он пристально посмотрел на девушку и втянул голову в плечи.

— Ты чего-то боишься?

Она прислушалась к шуму водопада, к шороху деревьев. Но ее лошадь безмятежно щипала траву, над кустами порхали птицы и иногда, как серебряные молнии, из потока воды выпрыгивали на поверхность крупные рыбы, сверкая на солнце.

— Здесь очень много рыбы, — вдруг сказала девушка, — но ты, скорее всего, неопытный рыбак, если смог поймать всего лишь две.

— Да, я уже давно не ловил и честно признаться, забыл, как это делается.

— Ты говоришь, давно? А почему ты не ловил?

— Когда мой отец был еще жив, мы часто ходили с ним на этот ручей и вместе ловили форель. Вернее, я не ловил, а ходил по берегу, рыбу ловил отец и выбрасывал к моим ногам, а я складывал ее в корзину.

— Наверное, это было очень давно, ведь я часто бываю на этом ручье, но никогда не встречала тебя.

— А вот мне кажется, что я где-то тебя видел.

— И мне кажется, что мы когда-то с тобой встречались, — девушка пристально посмотрела в лицо парню, и тот даже немного смутился. — Подожди-подожди, сейчас я вспомню, где и когда я тебя видела.

И вдруг ее лицо из безмятежного стало напряженным и отстраненным.

— Что-то не так? — спросил Филипп.

— Да нет, но этого не может быть.

— Чего не может быть? — осведомился парень.

— Мы с тобой, скорее всего, никогда не виделись, — девушка улыбнулась. — Ведь я все время провожу дома и редко покидаю его.

— Странно, а вот мне сердце подсказывает, что я тебя когда-то видел, правда, ты, наверное, сильно изменилась.

— Нет-нет, — этого не может быть, навряд ли мы с тобой когда-либо встречались… Ты чувствуешь себя неловко, чего-то боишься? — вдруг поинтересовалась девушка.

— Да, я стою на чужой земле.

— Эта земля нашего рода, так что ничего не бойся.

— Земля Реньяров! — воскликнул Филипп, вскакивая на ноги, словно земля обжигала ему ступни. — Будьте прокляты, Реньяры! — громко сказал Филипп Абинье. — Они, они убили моего отца, — и он с ненавистью топнул ногой.

— Ты проклинаешь Реньяров, — задумчиво произнесла девушка, — значит, ты проклинаешь меня, ведь я Констанция Реньяр.

— Ты?! Нет, прости, — промолвил Филипп, — тебя я не проклинаю, ты спасла мне жизнь… И ты не такая как они, совсем не такая.

— Но ведь ты меня совсем не знаешь, я Констанция Реньяр, — и Констанция, приложив ладонь к груди, нежно провела пальцем по ложбинке, поглаживая крупную розовую жемчужину.

— Я должен ехать, — прикрыв глаза, сказал Филипп Абинье.

— Ты еще слаб, — возразила ему Констанция, — погоди, приди в себя. Если тебе неприятно, что я рядом с тобой, я уйду.

— Нет, погоди, — не открывая глаз, произнес Филипп и за руку удержал собиравшуюся было уйти Констанцию.

— Зачем, ведь ты ненавидишь меня, — сказала девушка.

— Нет, погоди, я не говорил этого.

— Но ведь я одна из Реньяров.

— А я Филипп Абинье, — отвечал ей парень.

— А я с самого начала знала, что ты Филипп Абинье, — тихо сказала девушка.

— Откуда?

— Я видела тебя однажды в церкви, мой кузен Виктор показал тебя.

— И что он сказал?

— Что ты наш враг.

— Так оно и есть, — сквозь зубы процедил Филипп.

— Но я запомнила эту встречу потому, что ты показался мне добрым и не таким, как мои братья.

— Я не добрый, — возразил Филипп Абинье, — я никогда не могу быть добрым для Реньяров.

— А для меня? — спросила девушка и уголки ее губ чуть-чуть дрогнули в улыбке.

— Ты спасла мне жизнь и ты совсем другая. Я не думал, что