Будь со мною нежен - Киран Крамер

– Да нет, все нормально. Кстати, мы можем арендовать самолет. Что, если ты доберешься до дома быстрее? Не возражаешь?

Ее глаза стали огромными как блюдца.

– Только не вздумай арендовать для меня самолет! – воскликнула она и добавила: – Пожалуйста.

– Арендуй самолет, я отправлюсь в полет… – Он рассмеялся. – А что, неплохо звучит? Успокойся, это для меня, не для тебя. Я должен успеть к телевизору до того, как начнет играть «Спурс»!

– То есть ты можешь вот так, запросто, взять и полететь куда хочешь?

– Это зависит от территории. Музыка кантри многое мне дала.

Тру долго не спускала с него глаз, потом тихо проговорила:

– Я рада за тебя, Харрисон. Очень рада.

– Правда? – Он пристально посмотрел на нее.

– Конечно. Подумать только, Бискейн может гордиться тобой. Почему бы тебе не нанести наш скромный городок на карту?

– Мне?

– Ну да. На водонапорной башне есть твое имя.

– Ты придумала?

Она покраснела.

– Мэр.

– Насколько я помню, ты всегда занимала активную гражданскую позицию, – напомнил он.

– И сейчас тоже. – Тру смотрела вперед. Мочки ее ушей украшали маленькие жемчужины.

Харрисон сдержал улыбку. Что-то такое было в Тру, что всегда поднимало его настроение. Может быть, причина в ее открытости? Как говорится, душа нараспашку? Она не умела ничего скрывать, ее сердце было открыто всем, и, несомненно, это было доброе сердце.

– Эй! – Он наклонился к ней. – Сделай одолжение: когда подъедем к аэропорту, надень это. – И указал на «бардачок».

Она открыла его и увидела солнечные очки и две нейлоновые бейсболки.

– Зачем? – Морщинка пролегла на ее переносице.

– Глупо, конечно, я понимаю… Но оглянись назад, кто-то едет за нами. Возможно, это «Нэшнл инкуайрер».

Повернувшись, Тру прижалась к кожаному сиденью, и вырез ее старомодного платья приоткрылся, открывая нежные выпуклости груди. Черт подери, если Харрисон не наслаждался этим видом!

– И ты спокойно об этом говоришь? – Она произносила слова с едва заметным придыханием, и он почувствовал, как вдруг стали тесны ему джинсы, что было неправильно, учитывая, кто она, но абсолютно нормально с точки зрения физиологии. Он вовсе не собирался обречь себя на бессонные ночи.

– Легко. – Харрисон увеличил скорость и поменял ряд. – Понаблюдай за происходящим.

– Черный «вольво» все еще следует за нами?

– Да, вижу, – пробормотала Тру. – Определенно следует.

Харрисон снова поменял ряд, получив удовольствие от удивления в ее голосе, когда она воскликнула, что «вольво» чуть не врезался им в бампер.

Да, он действительно знаменит, но зачем понадобилось доказывать это ей, сам не понимал.

– Их надо оштрафовать, – заволновалась она. – Где полицейские? Их никогда нет, когда они нужны.

– Не знаю. – Это была забавная игра, особенно на спортивном автомобиле стоимостью сто шестьдесят тысяч долларов.

– Не хотела бы я быть на твоем месте, – вздохнула Тру.

– Так ты послушаешься моего совета и наденешь бейсболку? – кивнул он на «бардачок». – Иначе моя жена устроит скандал, когда увидит нашу совместную фотографию в газете.

Тру круто развернулась к нему.

– Твоя жена?

Он громко рассмеялся, радуясь, что устроил этот спектакль, затем внезапно затих.

– Я просто пошутил. Нет никакой жены. Ты так хорошо знаешь меня, и могла поверить в такое?

– Да нет, я и не думала верить, – нахмурилась Тру. – Но все равно это плохо.

– Почему? – Он повернул в сторону аэропорта – черный «вольво» неотступно следовал за ними. – Какая разница, женат я или нет? Что это меняет?

Миновала секунда напряженного молчания, и Тру наконец произнесла:

– Ничего. Просто не пристало так подшучивать над друзьями.

– Не пристало? Да? А кто установил такое правило? – Они ехали по дорожке к желтому зданию, за которым в ангаре стояло два самолета. – У тебя всегда было слишком много правил, Тру. И по правде говоря, если речь идет о нас, не думаю, что сейчас можно назвать нас друзьями.

Что за черт! Позволил ей смутиться из-за того, что она одернула его?

Тру капризно надула губы.

– Я думала, что сейчас…

– Я покончил с этим, – сказал Харрисон и направил машину на парковку. – Тема закрыта. Ты никогда не оставишь Бискейн, а я не собираюсь связывать себя. – Он выключил мотор. – Это все.

– Харрисон…

Он не дослушал и открыл дверь. Фотограф уже выскочил из «вольво», с камерой наготове и чехлом от нее, болтавшимся на плече.

– Можешь щелкнуть нас со старинной подружкой вместе, Чарли. Я прослежу, чтобы моя команда ставила тебя в задний ряд на каждой пресс-конференции, которую я собираюсь дать. А что касается кольца на ее пальце, то я тут ни при чем. Я просто вызвался подвезти девушку домой к ее возлюбленному, кто бы ни был этот придурок. Ясно?

– Все понял, мистер Гембл. – Чарли ни на йоту не удивился: настоящий профи.

– Дабз не придурок! – возмутилась Тру за спиной Харрисона в ответ на его реплику. – И я запрещаю тебе так говорить о нем.

– Ты запрещаешь? Это что-то новое. – Харрисон подмигнул Чарли. – Так ты бросила меня ради Дабза Уэринга? Этого урода?

– Он вовсе не урод! – отрезала Тру.

Он снова посмотрел на нее – со всей ее трепетной уверенностью в своей правоте – и подумал: «Господи, что происходит?» Что-то внутри у него перевернулось.

– Когда ты выходишь замуж?

– Не твое дело!

Он притворился, что внял ее критике, хотя с первого взгляда было ясно, что это не так.

– Я могу снять вас одного, мистер Гембл? – с улыбкой обратился к звезде Чарли. – Пара снимков… выглядите как эдакий усталый странник. Гитара на заднем сиденье?

– Нет, – вздохнул Харрисон. – Но раз ты уже проделал такой долгий путь, можешь сделать несколько снимков, когда я выйду, и затем уедешь. – Он взглянул на Тру: она вытирала ладони о подол платья, – что было как минимум странно.

– У тебя есть бумажный пакет? – спросила она едва слышно.

– Нет. – Гембл явно не понимал, что происходит.

– Ничего нет?

О черт: у нее огромные зрачки – плохой знак. Она что, сидит на наркотиках? Его Тру?

Конечно, нет.

– Тру, детка, что-то не так? – спросил он, чувствуя, как участился его пульс.

Она не была «его деткой» и никогда не будет: лишь на одну-единственную ночь он притворился, что была.

Тру покачала головой и дрожащими пальцами взялась за ручку двери.

– Н… ничего.

Открыв дверь машины, она наступила прямо на свое огромное портмоне и отскочила в сторону, оставив дверь широко открытой.

Харрисон тоже вышел из машины, с другой стороны.

– Что случилось?

Когда он схватил ее, она дрожала как лист на ветру. И потом эта проклятая книга выпала из-под ее платья, что было настолько странно, что он решил не обращать внимания. Он знал, что она любит читать, но, возможно, здесь нужна не книга, а что-то сладкое.