Несмотря ни на что (СИ) - Разумова Ирина "Avi"

Уже выходя из гостиницы, погружаясь в этот «солнечный» город, поймала себя на том, что можно ведь еще раз приехать. И о встрече договориться заранее. А заодно побывать тут еще раз. Пока же, сосредоточиться на первоочередной цели своего визита: найти того, кто расскажет, как мне выйти на Закатную улицу.

Через пять минут, у меня появилось ощущение, что день будет не просто удачным, а сказочным: первый же прохожий, был готов сопроводить под «белы рученьки», до нужного мне места. А когда получил отказ, не стал настаивать, приставать и чем-либо еще портить настроение. Дал максимально подробные инструкции и скрылся по своим делам.

До этого мне представлялась проселочная, заброшенная дорога. Все обсаженная столетними, да даже тысячелетними дубами. Нечто мрачное, виденное в бесчисленных фильмах. Еще и грозу, с сильнейшем дождем, представляла. Даже в тот момент, когда уже почти дошла до пункта своего назначения. И мысль о том, что на небе нет ни одного облачка, не мешала этому полету фантазии. Все остальное должны ведь быть именно таким, как я вообразила.

Но оказалось… что все совсем иначе.

Улица действительно была очень тихой. Но не по своей заброшенности. Просто это оказался квартал, который иначе чем «ВАУ!!!» сложно описать с первого раза. Кованные, высоченные заборы, за которыми действительно были посадки деревьев. Но сквозь них можно было разглядеть самые разнообразные дома. Некоторые были на удивление похожи на усадьбы прошлых веков. Другие — словно перенесли прямо из прибрежной зоны Лос-Анджелеса. Еще часть — альпийские шале, сказочные теремки огромных размеров. Дома, в которых и королевской чете было не грех поселится. Вылизанные, просто отмытые хлоркой улицы. Тут можно было запросто устроить экскурсию начинающим архитекторам, как пример того, какими именно бывают стили, а также, каким образом столь разные строения, можно настолько уместно разместить в русских пейзажах.

И это было настолько странно, так сильно не вязалось с моими фантазиями, да и вообще с произошедшем. Разве может на ТАКОЙ улице случится подобное? Тут же, наверное, на въездах-выездах должны быть шлагбаумы и ограничение скорости 10 км/час, чтобы не нарушить не в коем случае покой обитателей этих невероятных домов. И не имеет значения, что ничего подобного я до сей поры не увидела, хотя и прошагала уже достаточно много, видя вдалеке единственный, действительно абсолютно закрытый поворот. С этой стороны, различить, едет ли там машина навстречу — просто невозможно.

Подойдя наконец к этому месту, четко осознала, что не ошиблась. Это действительно произошло именно здесь: дальше уходила прямая дорога, вновь обсаженная деревьями, а за ними уже виднелись обычные, столь привычные мне жилые дома. Один несчастный поворот — а какой итог. Все это место, расположенное в самом центре города, было настолько идеальным, что не оставалось сомнений: некто очень неплохо заработал, создавая вот такой «рай для богатых». Так почему нельзя было что-то сделать с этим чертовым поворотом?

— Потому что, никто и представить не мог той аварии.

От тихого голоса, я вскрикнула, тут же поворачиваясь вокруг себя, пытаясь понять, кого я не увидела и не заметила. И почему получила ответ на свой мысленный вопрос?

— Я за забором.

Голос звучал все также тихо, но теперь всматриваясь уже более тщательно, смогла наконец увидеть своего «собеседника». В тени деревьев, да еще и одежде болотного цвета, неудивительно, что мне не сразу удалось его заметить. И понятно стало, почему голос казался таким тихим — он просто стоял через дорогу от меня. Но оставалось только понять, каким образом он прочитал мои мысли.

— Вы спросили это вслух. Про аварию. А сейчас, на вашем лице просто как на бегущей строке появляются вопросы.

М-да… Нужно подойти. Но как-то боязно было. Хотя, что мне мог сделать человек, который стоял за забором?

Но все же, я не особо быстро начала движение в его сторону. Скорее это можно было назвать «бег улитки». Зато давало возможность как следует рассмотреть его. Увиденное поразило меня чуть ли не больше, чем его голос, что раздался в тишине.

Около двадцати лет, сложнее точно сказать. Высокий и широкоплечий. Он стоял, опираясь на трость, хотя при этом и привалился к забору. А его лицо было рассечено шрамом на две половины. Не понятно даже, как можно выжить после такого удара. Только эти размышления оказались забыты в тот же момент, когда я оказалась около него, а он продолжил говорить:

— Акулов Артем Дмитриевич. А Вас я знаю: Ильинская Елизавета Евгеньевна.

Вот тут я действительно испугалась. Или парень телепат, маг, колдун, леший и черт знает кто еще, или за мной следят. Никакой из этих вариантов не был достаточно правдоподобным, но… откуда он знает мое имя?

— Я видел ваши фотографии. Вы дочь тех людей, которые столкнулись с нашей машиной три года назад. Не удивляйтесь и не бойтесь. За время, что лежал в больнице, научился хорошо разбирать эмоции и вопросы, что отражаются на лицах. Как уже сказал, меня зовут Артем и мы с вами — оба пострадали. Хотя и по-разному.

Я стояла и слушала его словно зачарованная, ничего не говоря в ответ. Еще полчаса назад, у меня появилась мысль встретиться с тем четвертым пассажиром. А вот теперь — не просто встретилась, а испытала чувство глубокого сожаления: молодой, сильный и — покалеченный. Пусть и ходит, но судя по его фигуре, каким-то спортом он раньше занимался. Возможно, даже бегом, а теперь… Стало нестерпимо стыдно, настолько, что ощутила жар, заливающий мое лицо. Он, этот Артем, стоит и так спокойно, дружелюбно разговаривает со мной. Проявляет участие и даже сочувствует. Знает мое имя и смог узнать по фотографии, которую где-то увидел. А я вот, не то что лица, а имя его не удосужилась выяснить. Только мне явно не пришлось проходить через сложный период реабилитации, тогда как у него погибла семья, а сам он мог оказаться прикованным к кровати до конца своей жизни.

И тут меня прорвало. Неожиданно, порывисто:

— Ты!!! Меня зовут Елизавета, но все сокращают до Лизы. А тебя — Артем. И не выкай. Не надо. А я даже имени твоего не знала! И твоих родителей. А еще и сочувствуешь. Ну как так-то? Как это получается? Я здоровая и такая эгоистка, а ты…

Называется переживала, что во мне не осталось порывов. Захлопнуть рот и перестать нести ахинею, смогла только тогда, когда он расхохотался. Весело так, от всей души, практически загибаясь от смеха. И пока он ржал, пытаясь заработать себе болезненные спазмы живота, я пробовала осознать, что со мной произошло. Почему я практически наорала на этого парня, хотя и пыталась как-то извиниться, за только что пришедшую вину.

— Все с тобой ясно, Лиза. Иди к воротам, позвони и скажи, что я тебя жду. Поговорим. А то прости, стоять долго еще тяжело.

Онемев от его приглашения: есть у этого парня вообще такое понятие как возмущения? Я действительно пошла в сторону ворот, указанную его кивком. Наверное, и правда стоит поговорить. Может узнаю, почему он такой… добрый.

Глава 3

Неспешно идя в сторону гостиницы, я даже поверить не могла, как прошли последние два часа. Тому, что не просто поговорила с участником той аварии, единственным, кто остался в живых, но и узнала, насколько… светлыми, хорошими бывают люди. Точнее, данный представитель человечества. Не то чтобы я успела погрязнуть в цинизме и недоверие, но никак не ожидала подобного от этого парня. Не могла представить, что мне откроется, как человек, заставил сам себя подавить горечь, гнев и обиду от произошедшего. Не просто отпустил, закинув в дальний ящик, как это сделала я, но именно простил и свою жизнь, и обстоятельства, которые были столь немилосердными, по отношению к нему.

В его словах, нем самом, не было ничего глупого, наивного или идиотически — радостного. Наоборот, его взгляд на жизнь поразил меня своей трезвостью и рассудительностью. Просто Артем действительно считал, что, зацикливаясь на прошлом, он так в нем и останется. Более того, по его словам — это был единственный вариант обмануть всех врачей и их диагноз, но подняться все же с инвалидного кресла. А в свете того, что он рассказал, насколько сильно были переломаны его ноги, просто практически раскрошены, на множество фрагментов — это действительно поразительно, что он ходит. Хромает, испытывает постоянную боль, каждый день занимается, но — ходит. А помимо этого еще и образование свое продолжает. И единственная причина заочного обучения — это его физическое состояние, без оглядки на то, что лицо стало совсем иным. Он сказал, что ему не повезло: в руках был фотография в металлической рамке, которая воткнулась в него, в момент удара. Это было особенно жутко, учитывая, что в доме я увидела фотографии, где он вместе с семьей. Потрясающе красивый — единственное определение, которое можно было выдать. Иначе и не скажешь. Да и сам он — потрясающий.