В начале было время - Юрий Линник

Да ты пессимист, Гилеций! - удивленно воскликнул Синкрезий.

- Я просто хочу трезво взглянуть на вещи. Изучая древние культуры, я глубоко прочувствовал всю двойственность в отношении человека к Космосу. Конечно, люди видели в нем упорядоченность и эстетически оценивали ее. Но разве они закрывали глаза на враждебные им силы вселенной? И среди этих сил на первом месте было время, - не случайно наши пращуры восприняли его в образе грозного Хроноса, пожирающего своих детей. Иногда я думаю, что этот образ глубоко укоренился в недрах нашей человеческой природы. Не идет ли Зарий против непреложной власти традиции? Боюсь, что его ждет поражение.

- Почему? - возразил Синкрезий. - Отрицательное восприятие времени страх перед ним, бегство в забытье - может быть своеобразным неврозом человечества. А если идеи Зария помогут нам излечиться? Ведь правильное понимание и освоение времени выведет нас на новые творческие пути. И еще: я не могу согласиться с мыслью Гилеция о враждебности Космоса человеку! Ведь он сам показал в своих работах, что понятие "космоса"- то есть, упорядоченного и гармоничного мира,- независимо возникло в разных культурах Аламака. Или это понятие Гилеций тоже считает своего рода фикцией?

- Вовсе нет! Я просто хотел указать на противоречия в восприятии человеком Космоса. Мне самому далеко не чуждо эстетическое восхищение гармонией мира. Но я знаю, что за этой гармонией стоит Хаос! - он неумолим, он неодолим, он неизбежен. Разрушительные силы - Время и Энтропия. При чем здесь невротический страх перед временем? - человечество открыто и мужественно взглянуло в лицо космической опасности. И оно вовсе не сложило руки! Если во вселенной и есть аптиэнтропийный фактор, то это - человек. Хотя в далекой перспективе его борьба с энтропией безнадежна, но это прекрасная борьба!- и я преклоняюсь перед нею. Однако понимаю, насколько ничтожно мал пятачок пространства, занятый человеком в Космосе, - со всех сторон его обступает реальный или потенциальный Хаос. Быть может, нам немного удастся расширить возделанный нами островок организованности. Предположим, что наша экспансия распространится на всю планетную цепь, даже на Галактику! - все равно это не остановит краха вселенной. Человек не сможет помочь Космосу! Зарин захотел сделать нашим союзником Время. Я высоко ценю благородство и красоту твоих устремлений, Зарий. Но боюсь, что твоя идея является скорее фактом поэзии, а не науки. В ней есть подлинное поэтическое обаяние! И я уверен: твои взгляды могут оказать сильное влияние на людей, их миропонимание.

Зарий не вступал в дискуссию друзей. Он был вообще молчаливым и сдержанным человеком, - его неожиданный монолог свидетельствовал о сильном подъеме чувств.

Реакция Зария на высказанные мнения была сложной: смущение, смятение, сожаление - все это вихрем пронеслось в его душе. Но Зарий взял себя в руки, - ранимость души сочеталась в нем с твердостью воли: это помогло ему в будущем перенести многие злоключения жизни, сохранив кристальную совесть и душевную чуткость. Предчувствие долгого и трудного одиночества полнило его Душу.

На скалах северной .Архии два друга - Зарий и Гилеций- как бы заключили молчаливое пари. Зарий отстаивал тезис: Космос жизнеспособен и гармоничен.

Гилеций оспаривал это: Космос неизбежно вернется в состояние Хаоса. По сути дела, здесь столкнулось два мировоззрения! И в этом принципиальном споре долгое время победителем казался ученый-энциклопедист Гилеций.

После гуманитарной работы "Тема мировой катастрофы в древней мифологии" он переключился на физическое обоснование катастрофизма. Говоря точнее, Гилеций занялся проблемой тепловой смерти вселенной. Мир он представлял в виде неустойчивой пирамиды, - доказывал, что космические тела могут только спускаться по ее склону: на уровне основания энтропия достигала максимума,и хаос торжествовал свою победу над звездой или галактикой! Возражения друга Гилеций оспаривал очень просто: в шутливом тоне он предлагал Зарию посмотреть в телескоп на Мирру, соседку Аламака по планетной цепи. Как будто Зарий не знал наизусть каждый кратер этой безжизненной планеты! Но Гилеций хорошо понимал, насколько сильным является его аргумент, - Мирра была для жителей Аламака наглядным символом энтропии, запустения, смерти.

И тем не менее Зарий настоял, чтобы в комплект космического зонда, засылаемого на Мирру, был включен сейсмограф. Коллеги удивлялись: - Зачем? Это все равно, что прилагать стетоскоп к груди умершего человека.

Аламак был потрясен, когда его облетела весть: Мирpa сейсмически активна! В недрах планеты идут интенсивные процессы, - ее пульс жители Аламака слушали с волнением и радостью. Как-то теплее становилось на сердце оттого, что у Аламака есть живая сестра.

Разумеется, Зарию было воздано за его проникновенную интуицию. Однако почти никто не знал, что свое удачное предсказание Зарий сделал не по счастливому наитию,- ко времени открытия сейсмичности Мирры его гипотеза уже была солидно обоснована. В скромной лаборатории он поставил опыты, которые убеждали: ход Времени является действенной космической силой, противоборствующей росту энтропии.

На первый взгляд это казалось несопоставимым: огромность проблемы - и почти домашняя обстановка лаборатории! Вначале даже не верилось, что здесь исследуются процессы, имеющие космический смысл и значение.

Река Времени перегораживалась тут плотинами, - исследовалась и сила ее напора, и направление ее течения. Делались попытки извлечь работу из хода Времени,- сама постановка задачи казалась еретической, но результаты обнадеживали: правильная ориентация гироскопов в потоке времени приносила энергетический эффект. Конечно, он был мизерным. Но Зарий смело заглядывает в будущее!- ему открывались перспективы новой энергетики, спасающей Аламак от черного ужаса энтропии.

Зарий не сетовал на условия работы. Могло ли иначе утвердить себя новое направление мысли? - ученый повторял прекрасные слова: "Приду, не преломив хворостины". Он любил работать в бессуетной тишине. Конечно, средств всегда не хватало,- поэтому опытные установки были не такими мощными, как иногда хотелось. Но Зарий был убежден: с помощью самых простых средств можно получить весомые результаты, - для этого нужна широта подхода и отсутствие предубеждений. А одним из таких предубеждений была погоня за сложностью экспериментальных систем. Она вела к удивительной диспропорции! - на громоздких устройствах получали ничтожные по своему значению данные.

Нельзя сказать, что ученые-современники проявляли враждебность к Зарию, - просто его искания оставались для них чуждыми и непонятными. Лишь изредка раздавались голоса о том, что Зарию надо запретить его исследования. К счастью, многие воспринимали работы Зария как безобидное чудачество, - поэтому к ним иногда относились даже с любопытством. Но не больше! Так было до тех пор, пока не подросло новое поколение ученых,среди молодежи стали появляться люди, которых увлекали идеи Зария. Конечно, прежде всего волновал образ Космоса, воссозданный в работах ученого!-вечно живой, полный творческих энергий. Космос Зария обладал эстетической привлекательностью.